Наталья Солнцева - Шулер с бубновым тузом

— Я вам не интересен, сударыня?

— Вы пришли за помощью, но не торопитесь объяснить, что от меня требуется.

— Полагаю, ожерелье хранится в надежном месте, — уклонился он от прямого ответа.

— И вы не знаете, где?

— Я устал повторять, что…

— Да, простите! — усмехнулась Глория. — Ваше «всевидящее око» оказалось бессильным.

— Вас тоже подстерегают разочарования на тернистом пути, который вы избрали.

— Скорее, меня избрали, — возразила она.

На это призрак только загадочно улыбнулся.

Глория вдруг сообразила, что Калиостро беседует с ней по-русски.

— Мне подвластна любая речь, на которой изъясняются люди, — объяснил он, догадавшись о причине ее замешательства.

— Не могу похвастаться тем же.

— Это придет, — уверил ее граф. — Век-другой, и вы освоитесь в языках. Это проще, чем кажется.

Глория с сомнением хмыкнула. Век-другой!.. Легко ему говорить.

— Неужели вы нанесли мне визит, чтобы рассказать о Жанне де Ламотт и пропавших бриллиантах?

— Я столько раз забавлял собеседников сей пикантной историей, что она набила мне оскомину.

Глория молчала, ожидая продолжения.

— Но вам я открою нечто большее, — подмигнул ей призрак. — Алмазы отличаются от всех остальных камней своими волшебными свойствами. Как алхимик скажу вам, что сей камень — самый простой по составу. Мы имеем дело с кристаллическим углеродом, моя дорогая. Однако Плиний [3] Плиний — (23–24 — 79) римский писатель и ученый. называет алмаз величайшей ценностью, которой может обладать человек. Как мистик заявляю, что алмаз представляет собой средоточие могущества, заключенное в твердом кристалле.

— Что из этого следует? — не утерпела она.

— «Ожерелье королевы» содержит в себе тайну, которая предопределила судьбу сего дивного украшения…

Глория вдруг «увидела» огромный блестящий камень, оправленный в желтый металл. Он блестел на ладони свирепого правителя с узкими раскосыми глазами и хищной ухмылкой. Правитель долго любовался игрой света, истекающего из сердцевины камня, потом бережно убрал его в серебряную шкатулку.

В роскошном шатре горел масляный светильник, пахло сухими травами и целебным отваром. Правитель сделал глоток, прилег и задумался. Его снедали дурные предчувствия, сердце грызла ноющая боль.

Над шатром раскинула свое звездное покрывало ночь. Было слышно, как перекликаются стражники. А вдалеке, за военным станом, в багровых сполохах костров паслись лошади…

Правитель забылся тяжким неглубоким сном. Он глухо стонал и ворочался на своей твердой постели. Зашипел и погас фитилек светильника, шатер погрузился в душный полумрак. В этом полумраке шевельнулся полог, и внутрь шатра бесшумно скользнула тень. Блеснуло лезвие ножа… Клинок, словно в масло, вошел в ямку под кадыком правителя. Забулькала кровь в его горле… тело дернулось и затихло.

Тень метнулась к шкатулке. Звякнула серебряная крышка… жарко блеснул камень, прежде чем исчезнуть за пазухой убийцы. Тот прошептал слова благодарности Аллаху, выбрался из шатра и растворился в темноте ночи…

— …алмаз «Эрдэнэ», — услышала Глория и вернулась в беседку.

Она не сразу сообразила, о чем твердит мужчина, одетый по моде восемнадцатого века.

— Это был он, камень, впитавший в себя сияние азиатского солнца и флюиды властителей, которые держали его в своих руках. Реликвия Великих Моголов.

— Великих Моголов? — переспросила Глория.

— Вы где-то витаете, — обиженно протянул Калиостро. — А я тут распинаюсь!

— Я отвлеклась на секундочку, — покаянно призналась она. — Так что за реликвия?

— Алмаз «Эрдэнэ», — терпеливо повторил граф. — Он переходил от одного правителя империи к другому, пока его не похитили. С тех пор он затерялся, но его не переставали искать. Я полагаю, он был расколот на пять частей. Индийские камнерезы отлично умели это делать. Хотя в Европе долго не верили, что алмаз можно расколоть. Каждый осколок огранили и…

Он взмахнул рукой, как будто выбросил что-то в воздух, и добавил:

— …осколки тоже исчезли!

Глория смотрела на него во все глаза. Смуглая кожа на щеках Калиостро порозовела, будто он был не призраком, а живым человеком.

— Кстати, после раскола камень сохранил все свои магические свойства и продолжал оставаться желанной добычей для тех, кто разбирается в подобных вещах, — с важным видом изрек он.

Глория опять погрузилась в полумрак , только на сей раз это был не шатер, а ювелирная мастерская. Сводчатый потолок, громоздкий деревянный стол, свеча. За столом, склонившись над своей работой, сидит хозяин… Юный подмастерье подносит ему то одно, то другое…

— Не мельтеши, Анри, — сердится ювелир. — Алмазы не любят суеты.

— Да, месье Боссанж…

Глорию осенило, что имеет в виду призрак.

— Постойте! Кажется, я догадалась!

— Неужели? — приподнял брови граф.

— Месье Боссанж, придворный ювелир, приобрел все пять частей «Эрдэнэ» и… вставил их в ожерелье, — взволнованно вымолвила она.

— Я в вас не ошибся, госпожа Голицына. Я знал, к кому прийти.

— Значит, я права?

— Безусловно. У вас светлый ум и потрясающая интуиция. Научитесь доверять ей, и вам цены не будет. Итак! Получив заказ от своего сюзерена, то бишь короля Людовика XV, ювелиры Бомер и Боссанж собирали камни для невиданного по количеству бриллиантов колье, предназначенного украшать шею мадам Дюбарри. Каким-то образом к ним попал разделенный «Эрдэнэ».

— Боссанж купил, — вставила Глория. — По случаю. Вероятно, он не подозревал, с чем имеет дело. Допускаю даже, что продавец тоже был не в курсе. Неизвестно, каким путем он раздобыл камни. Не исключено, что украл.

— Этого утверждать нельзя, — покачал головой Калиостро. — Возможны варианты. Впрочем, нам-то какая разница?

— Вот именно…

— Хочешь что-то надежно спрятать, положи на видное место, — заявил он. — Избитая формула, которая тем не менее работает. Камни, составляющие «Эрдэнэ», во многом предопределили судьбу ожерелья. Боюсь, афера Жанны де Ламотт имела скрытую подоплеку. Догадайтесь, какую. Как бы там ни было, скандал с бриллиантами выплеснулся из Версаля на парижские улицы… и в итоге стоил Марии-Антуанетте головы. Все, что связано с ожерельем, весьма дурно пахнет.

— Вы решили предупредить меня? — улыбнулась Глория.

— Почему бы нет. Единомышленники должны поддерживать друг друга.

— Вы полагаете, у нас общие взгляды и убеждения?

— Я рассчитываю на это, — серьезно сказал граф. — Старая история всплыла там, где не ждали. Знаете, милая дама… я искал в России рукопись царя Соломона. Но не знаменитое колье Дюбарри.