Андрей Остальский - Английская тайна

— Именно! Убедили старого дурака, что за акциями «Эспайр» охотится один олигарх узбекского происхождения. И вы, мистер Тутов, якобы его близкий институтский приятель. И якобы кто-то видел вас на даче олигарха в Ташкенте, одетым в халат. И готов был вас опознать. Всё обман, разумеется, денег просто кое-кто пытался заработать. Все это ваш друг Дынкин устроил. Он подрабатывал двойником, всем голову морочил. Эх, жадность человеческая! И Джеймс, этот знакомый мой, тоже туда же, опозорился на старости лет! Говорю же вам: пенсии у нас тут очень маленькие, вот люди и занимаются черт-те чем!

— Невероятно! Он кажется таким аристократом натуральным, просто патриций…

— Во-во, он этим всю жизнь и торгует… А тем, кто не наделен от природы такими внешними данными, кто в частную школу не ходил, тем всю жизнь приходится вертеться-крутиться и напрягать мозг до перегрева… Но итог все равно один и тот же — неприличная пенсия!

Гарри пригорюнился и на несколько минут замолчал. Но потом снова оживился и спросил:

— Вы, кстати, Александр, позаботились, надеюсь, о своей пенсии? А то на государственный минимум, ей-богу, совсем не проживешь.

— Да я как-то… сначала надо дом наконец купить, а потом уже…

— Нет-нет, это неправильно, поверьте мне! Я, кстати, могу предложить вам неплохие варианты — «Лигал энд Дженерал», «Пруденшиал», «Норвич Юнион» и другие.

— Ах, вы еще и продажей пенсионных планов подрабатываете!

— А что же делать? Но ради вас я возьму совершенно минимальную комиссию, клянусь! Кстати, некоторые из этих компаний делают и отличное страхование дома от пожара, ограбления и так далее.

— Погодите, погодите-ка, Гарри! Прошу вас, наденьте снова свою сыщицкую шляпу. Давайте вернемся к планам злоумышленников поглотить от имени моей жены сталелитейную компанию. Объясните: неужели они могли рассчитывать, что кто-нибудь в здравом уме и ясной памяти мог бы на самом деле принять эту… Собакину… за англичанку?

— Ну, она сама бы на правление не пошла, надо думать, наняла бы местного адвоката… Или посредника — мистера Сингха, например… И тот бы прекрасно от ее имени проголосовал бы на собрании акционеров. Ну, и есть множество других вариантов.

Сашок молчал довольно долго. Потом сказал:

— Мне почему-то хочется верить, что Настя, ну или кто она там, все-таки решила меня пожалеть и не позволила этой банде меня прикончить.

Гарри посмотрел на Сашка то ли подозрительно, то ли с жалостью и сказал:

— А я предпочитаю ваши алкогольные версии. Например, что Беник, он же Григорьев, напился до зеленых чертей и подрался на улице с «Ярдиз».

— Это ямайские гангстеры, что ли?

— Вот именно. И теперь Григорьев еле живой, сильно порезанный, весь в бинтах и бандажах, срочно эвакуируется на родину. Правдоподобно?

— Вполне. Но… скучно как-то.

Теперь задумался уже Сашок. А Гарри сочувственно засопел рядом.

Наконец Сашок глубоко вздохнул и произнес что-то совсем уже ни с чем не сообразное.

— А вдруг, — сказал он, — действительно существуют параллельные миры и там живут какие-то чуть-чуть другие Анна-Мария, Настя. Ну, и я тоже.

Гарри чуть-чуть испугался. Пытливо смотрел на Сашка, словно пытаясь понять, не сбрендил ли он слегка от пережитого напряжения.

— Александр, — сказал он, — прошу вас, не впадайте в мистику! А то я начну читать вам мораль о том, что прежде чем отличать свой мир от чужого, надо научиться не путать свой портфель, жену, себя… и так далее… И вообще, давайте выпьем по стаканчику, и по домам.

— Что мне там делать, дома-то, — мрачно отвечал Сашок.

— О нет, Александр, вы не правы. Дома у вас на этот раз точно есть дела. По моим сведениям, Анна-Мария тоже вернется сегодня домой.

— Да вы что! — воскликнул Сашок. — И вы все это время молчали!

— Ну, я, знаете ли, в общем-то, не имел права… — сконфузился Гарри.

— Я понял! — разгорячился Сашок. — Вы ее все это время прятали!

— Но не от вас, Александр, не от вас! Ей же угрожала реальная опасность…

— Нет, все равно, как вы могли, а еще претендуете на роль моралиста! Это очень некрасиво с вашей стороны — и с вашей лично, и бюро этого вашего, как там бишь его — особенно замечательных преступлений! Я себе места не находил, а уж о родителях ее и говорить нечего. Вы им просто жизнь сократили!

— Или спасли…

После этого обмена колкостями Сашок и Гарри надулись друг на друга. Но тут за окнами вагона появились платформы «Ландон Бриджа», Сашок, недолго думая, схватил свой портфель в охапку и бросился к выходу.

— Постойте, еще секунду! — вскричал ему вслед Гарри. — Я еще не успел вам сообщить нечто важное…

— Ну, что там еще такое?

— Последнее, что я не успел вам сказать: паспорта и у Беника, и у госпожи Цыбакиной поддельные. Но качество — невероятное! Просто произведение искусства, любо-дорого посмотреть!

— Ну, что с того?

— Ну так… знаете ли… Скорее всего, значит, никакие они не Григорьев и не Цыбакина…

— Ага, значит, Гаврилов продолжает мне врать — не разоружился перед партией… Ну да наплевать, какое мне дело: Григорьев-не-Григорьев, Цыбакина-не Собакина, Настя или Аля… Все равно я их никогда больше не увижу…

— Вот от этого я на вашем месте не зарекался бы — все может быть! Мало того, предчувствие у меня такое… что вы с ними еще встретитесь…

— Чепуха! Прощайте, Гарри, мне пора домой.

И с этими словами Сашок выскочил на перрон. Напротив, на противоположной платформе, сияли белые бока новых французских вагонов отправлявшегося в обратную сторону поезда. Сашок рванул, как настоящий спринтер, и в последний момент успел-таки вскочить в закрывающиеся двери. А вот ринувшийся за ним следом Гарри не успел. И теперь он стоял по другую сторону стекла и что-то пытался сказать.

Сашку вдруг стало весело.

— Ну чего, чего орешь, сыщик мой внештатный, — говорил Сашок, уверенный, что Гарри его не слышит. — Опомнись: разве англичане так себя ведут? Совсем обрусел, понимашь…

Но тут вдруг двери на секунду снова открылись, Гарри просунул в вагон голову и сказал громким шепотом:

— Один, один только совет! Поверьте пожилому человеку! Кайтесь в чем угодно, но только не надо, не надо Анне-Марии про эту… госпожу Цыбакину рассказывать… Умные мужчины не рассказывают.

Наконец двери окончательно закрылись, и поезд тронулся, увозя глубоко задумавшегося Сашка на восток. А какой-то совсем не веселый Гарри остался на платформе совсем один.

Сашок думал, что навсегда обречен регулярно просыпаться с этой пугающей мыслью. От которой с утра бросает в дрожь и перехватывает дыхание. Но вот какая штука: с некоторых пор это стало случаться с ним все реже и реже.