Наталья Александрова - Монета Александра Македонского

– Это еще не все… – помедлив, сказала я. – Я бы хотела сдать вам на хранение одну вещь. Вещь очень ценную, и самое главное – ее хотят похитить.

Менеджер не удивился, только спросил, что за вещь и на какой срок я хочу ее сдать. Я сказала, что пока лет на десять, и задумалась.

Пройдет десять лет, а там, возможно, я совершу переоценку ценностей и решусь поселиться в той самой квартирке над антикварным магазином. Продавать я ее не собираюсь, это входило в условие завещания. Кстати, нужно будет Никодиму Никодимовичу дать денег на развитие бизнеса, пусть занимается…

– Нет проблем! – сказал менеджер и повернул ко мне экран монитора.

Ух ты! Такими темпами я все деньги оставлю в этой фирме! Во всяком случае, на приличную трехкомнатную квартиру уже не хватит. Ну, это дело наживное.

– Тут еще возле крутятся разные-всякие… – осторожно заговорила я, – надо бы их отпугнуть…

– Нет проблем! – повторил менеджер. – Мы все устроим…

И в который раз скорректировал сумму оплаты.

Менеджер обещал мне все сделать быстро, в вопросе с деньгами тянуть было никак нельзя, поэтому мы договорились на сегодня. В ожидании его звонка я смоталась в больницу к Никодиму Никодимовичу, предварительно посетив продуктовый магазин. Старику стало гораздо лучше, он явно шел на поправку и просился домой. Еще у него появился аппетит, так что мои продукты оказались очень кстати. Я рассказала ему про грача и монету, он обеспокоился, что же теперь делать, но я сообщила, что все устроила, и лучше ему не знать пока подробностей, чтобы не волноваться.

Роберт не отирался сегодня у дверей палаты, так что я смогла спокойно проститься с приветливой сестричкой, а звонок от менеджера фирмы «Муза дальних странствий» настиг меня уже на улице.

Мы внимательно выслушали друг друга и сверили часы, после чего я заторопилась к себе, то есть в ту квартиру, где прожила почти два года с мужем и свекровью. То есть я их родственниками уже давно не считала, но после того как узнала, что муж мой – убийца, между нами все было кончено. Да еще он, оказывается, считал меня полной дурой и неудачницей, так что за это тоже заплатит.

Никто не караулил меня возле подъезда, я поднялась по лестнице, открыла дверь своими ключами и нарочно громко потопала в прихожей.

В квартире сильно пахло жарящимися котлетами. Расчет оказался верен: через минуту явилась свекровь. Слух у нее как локатор у кита – под водой все услышит, а муженек вечно торчит в кабинете со своими учебниками и монографиями, вот что он в них находит, перечитывая по сотому разу, хотелось бы знать…

– Ты? – оторопело спросила свекровь.

Было очень забавно наблюдать за ее лицом. Вначале на нем проступило обычное выражение, с каким она смотрела на меня все это время, – вроде бы приветливое до слащавости, а с другой стороны – легкая настороженность, как будто она ждет от меня все же какого-то подвоха.

Теперь же, когда она осознала, что я не так проста, как они считали, и имею какое-то отношение к Лидии, на лице свекрови проступила самая настоящая злость. А когда она вспомнила, что сдала меня бандитам, то лицо это буквально затопил страх.

– Ты? – повторила она дрожащим голосом. – Ты… ты что тут делаешь?

– Здравствуйте, Зинаида Марковна! – сказала я и виновато потупилась. – Простите меня, я знаю, что порядочные люди так не поступают…

– Ты о чем? – От неожиданности свекровь попятилась, а я потихоньку наступала на нее, тесня из прихожей в комнаты.

– Витюша! – слабо крикнула свекровь, но куда там, ее сыночек и не соизволил оторвать задницу от стула.

Мы миновали уже полкоридора, когда свекровь взяла себя в руки, вспомнив, что рассчитывать может только на себя.

– Что ты хочешь? – спросила она потверже, а сама огляделась.

И тут я вспомнила, что, уходя, один из бандитов, тот узкоглазый, сунул ей визитку с телефоном – дескать, если что узнаете про невестку, то звоните немедленно. И эта старая уголовница, эта болотная кикимора, эта лысая ведьма торопится теперь меня заложить! Меня охватила веселая злость: ну, сейчас будет вам театр!

– Зинаида Марковна! – завопила я так громко, что свекровь отшатнулась, и на пороге кабинета появился наконец ее сыночек. – И ты, Виталик, вы должны меня выслушать! Это очень-очень важно!

– Это ты, Антонина? – протянул муж. – А тебя разве не…

Тут подоспевшая мамаша с размаху ткнула его кулаком в бок, иначе этот идиот так прямо и спросил бы, отчего меня не убили бандиты.

– Я должна просить у вас прощения за все! – заговорила я, пока муж снова не перебил меня каким-нибудь дурацким вопросом. – Я должна открыть все карты!

Эти двое стояли как истуканы и пялились на меня в полном изумлении.

– Дело в том, что я… что я не та, за кого себя выдавала все это время!

– Как? – хором вскричали мать с сыном. – Что это значит?

– Это значит, – сказала я, потихоньку оттесняя их в кабинет, – что моя мать родом из Вейска!

Пускай проверяют!

– Да-да, я – подруга детства Лидии, хотя между нами большая разница в возрасте! – тараторила я. – Лидия не посвящала меня в свои дела, когда случилась эта история с деньгами, мы ничего не знали. Лидия пропала и долго не давала о себе знать, а мы ведь с мамой давно уже жили здесь, мама узнала обо всем из письма… Прошло какое-то время, и Лида вдруг объявилась в нашем городе. Мы встретились, она сказала, что вышла замуж, – нарочно, чтобы следы замести, потому что ее ищут… И еще она обещала рассказать мне про деньги – на всякий случай, все-таки мы с детства знакомы…

Тут я заметила, что недоверие в глазах свекрови уступает место пониманию и жгучему интересу. Получается, что она сама удивлялась, с чего это я вышла замуж за ее придурочного сыночка. А теперь все понемногу становилось ясно.

– А потом она пропала! – торопилась я, пока они не начали задавать вопросы, потому что вся моя история была шита белыми нитками. – И прошел почти год, когда я случайно при обмене узнала, что квартира, где она жила, – ваша! И въехала сюда, к вам… потому что Лидия в последнюю встречу туманно намекнула, что деньги связаны с этой квартирой…

Я замолчала, чтобы перевести дух.

– А потом? – спросила свекровь голосом скрипучим, как несмазанная крышка рояля. – Что было потом?

– А потом… – Я прижала руки к груди и почувствовала, что на меня накатывает вдохновение или, выражаясь языком цирковых артистов, пошел кураж. – Зинаида Марковна! Виталий! Прошу вас мне поверить! Я искренна как никогда! Войдя в ваш дом как вор, я полюбила! Да-да, сначала я почувствовала благодарность к вам, Зинаида Марковна, вы так хорошо ко мне относились. А потом… Виталик такой умный и славный, его все ценят и уважают, ну как его было не полюбить?