Инна Бачинская - Вторая невеста

Он очнулся, когда стемнело. Оглянулся с удивлением, потер лицо ладонями…

Поднялся на свой четвертый, с трудом открыл дверь, долго не попадая ключом в замочную скважину. Потащился на кухню и стал искать спиртное. Нашел початую бутылку водки, налил, разлив половину — так дрожали руки. И тут вдруг в дверь позвонили — нежный мелодичный щебет райской птицы произвел на него действие удара.

«Алина!» — закричал он и бросился в прихожую. Распахнул дверь, всмотрелся, не веря глазам, и попятился…

Полина бежала, расталкивая людей, как слепая, натыкаясь и неловко уворачиваясь от локтей, сумок и плеч. Ей казалось, Павел бежит за ней, но оглянуться она не решалась, чтобы не потерять время. Она панически боялась пьяных с тех самых пор, как ее одноклассник, нормальный, хороший парень, напившись на вечере, пошел провожать ее и стал приставать по дороге, тянуть ее в подворотню и ударил по лицу, когда она попыталась освободиться. К счастью, на ее крики сбежались люди…

Павел напомнил ей того парня. Славный, добрый, спокойный Павлик, над которым они с Алинкой подтрунивали, а он только усмехался молча, глядя на них, как на расшалившихся щенков… Жалость к нему захлестывала Полину, жалость и страх…

Она с размаху ткнулась лицом в грудь мужчины, вскрикнула и рванулась.

— Полина, Полина… успокойтесь, это я! — Федор Алексеев придержал ее за плечо. — Куда это вы так несетесь?

— Федор! Я… я… — Она разрыдалась.

— Полиночка, ну что вы, не плачьте, пойдемте…

Федор, обняв девушку, повел ее с улицы в первый попавшийся проходной двор, где играли дети и неслась музыка из раскрытых окон. Заставил сесть на ветхую лавку. Сел рядом, достал носовой платок, протянул.

Полина плакала, Федор сидел молча. Он наблюдал сцену встречи ее и Павла Зинченко, и у него возникли вопросы. Он ждал Полину у спа-салона, намереваясь сделать вид, что оказался здесь случайно, и напомнить об ее обещании поужинать. Оказалось, он был не единственным желающим встретиться с Полиной. Он видел, как мужчина, в котором он узнал Павла Зинченко, пошатываясь, пробирался в потоке людей, как он схватил ее за руку, как она попыталась вырваться и ударила его сумочкой. И теперь Федор думал о том, что же связывает этих двоих, почему Павел искал встречи с Полиной и почему эта встреча получилась такой бурной. Чего не поделили эти двое? Он видел, что девушка испугана и дрожит…

— Извините меня, Федор, я и сама не знаю… — Голос ее дрогнул. — Только что я встретила Пашу Зинченко, и он… Паша хороший человек, очень, а сейчас он просто погибает! Он стал пить, подозревает меня в чем-то, допытывается, был ли у Алины любовник. Он сам не свой, мучается…

— Может, он чувствует себя виноватым? — осторожно спросил Федор.

— Виноватым? В чем? Они были хорошей парой, наши девчонки завидовали Алинке. Вы думаете, что он… мог? — Она напряженно всматривалась в лицо Федора. — Вы с ума сошли! Я ни за что не поверю!

— Извините, Полина, я понимаю, что он ваш друг. Но…

— Я ему верю! Он не мог! Страшно даже представить себе, что он переживает! Эта неизвестность сводит с ума. Знаете, я не могу уснуть, все думаю, где Алина, что с ней… жива ли… А ему еще хуже. Его первая невеста была убита накануне свадьбы, и теперь он боится, глушит себя водкой… Вы спросили, не чувствует ли он себя виноватым, если и чувствует, то только потому, что не уберег… или согласился на свадьбу. А вы думаете, эти два… — Она едва удержалась, чтобы не сказать «убийства». — Вы думаете, эти два случая связаны? Восемнадцать лет прошло! — Она испуганно смотрела на Федора.

— Мы ничего не знаем, Полина. Трудно сказать.

— Вы думаете, она жива?

Федор вздохнул и ответил уклончиво:

— Будем надеяться.

— Но ведь вы тоже работали когда-то в милиции, у вас же были случаи, когда пропадали люди… Их находят?

Федору не хотелось ее пугать. Жива ли Алина? Вряд ли… Спрятанная в лесу машина, никаких следов девушки, тишина вот уже почти три недели, все это говорит о том, что Полякова скорее всего мертва.

— Находят… иногда. Некоторые сбегают из дома сами, другие теряют память, многие возвращаются.

Они сидели молча. Потом Полина сказала:

— Мне жалко Пашу.

— А что случилось с той, первой, девушкой? — спросил Федор.

— Ее убили за три дня до свадьбы. Они поссорились, она ушла к матери. А потом ее нашли в парке. Я ничего не знала, мне только сейчас рассказал Пашин друг, Костя Силич, он подвозил меня домой. Говорит, Пашу таскали тогда на допросы, семья этой девушки обвиняла его в убийстве, но у него имелось алиби, он ту ночь провел со своей знакомой, и она это подтвердила. Убийцу так и не нашли, и Костя думает, что, может, это тот самый. Но я даже не знаю… через столько лет! Это страшно!

— Полина, я не думаю, что эти случаи связаны. Кому хотели отомстить? Зинченко? Тогда почему ждали столько лет? Вряд ли.

— Знаете, я никогда ничего не боялась, а сейчас стараюсь вечером из дома не выходить, десять раз проверяю замки, на улице оглядываюсь. Наверное, я уеду, Федор, я не могу больше, я стала шарахаться от своей тени. Днем еще ничего, а ночью… Если с Алиной случилось что-то плохое… почему? В чем ее вина?

— Полина, в жизни случается всякое, и ничего тут не поделаешь. Это не зависит от нас, это не кара за грехи, просто нелепая глупая случайность.

— Вы извините, Федор, я веду себя как истеричка.

— Я понимаю. Пойдемте посидим где-нибудь. Кстати, после нашей встречи я зашел посмотреть на картины Майи Корфу.

— Правда? Ну и как?

— Даже не знаю, что сказать. Странные картины… — Он поднялся со скамейки, протянул девушке руку. — Но я не знаток, меня живопись не особенно интересовала… теперь я понял, что был не прав. Поражает ее фантазия, то есть я хочу сказать, что в наше время мало быть хорошим художником, нужна фантазия, и это как-то перекликается с литературой фэнтези, смотрите, какой интерес к магии, волшебникам… И тут возникает вопрос: почему? Как по-вашему, Полина? — Ему хотелось как-то отвлечь ее.

Они шли по улице, потом свернули в парк. Открытые кафе, люди за столиками, смех, громкие голоса…

— Почему вы ушли из милиции? — вдруг спросила Полина.

— Устал, наверное, — ответил Федор не сразу. — Стал замечать, выражаясь высоким штилем, что теряю веру в человечество, захотелось уйти вообще — в пустынь, на необитаемый остров, в скит — и побыть одному. Питаться акридами, никуда не спешить, сидеть под деревом и читать книгу, что-нибудь вроде «Диалогов» Платона, и думать!

— Вы не жалеете?

— Нет, пожалуй. Скучаю, скорее. Интересуюсь по старой памяти. Нас трое друзей. Коля Астахов, которого вы уже знаете, Савелий Зотов, главный редактор нашего городского издательства «Арт нуво», и я… неудавшийся мент и не самый успешный философ. Такая вот подобралась разношерстная компания. А штаб-квартира у нас — бар «Тутси», там знакомый бармен, спокойная публика и вышибала — мой бывший студент Славик, очень хороший парень.