Стивен Хантер - Точка зеро

Выкатившись из машины, Крус убедился в том, что деревья помешают сделать выстрел, и побежал вдоль железной ограды туда, откуда открывался подиум. Он вскинул винтовку, одновременно его палец передвинул рычажок предохранителя, и, используя отточенную до совершенства технику стрельбы с руки, поймал лицо Зарси в перекрестие прицела.

Он услышал рядом:

— Лазер дает две тридцать пять, подними на два и одну треть тысячных делений выше головы, четверть деления влево поправка на боковой ветер, — и ощутил рядом присутствие Свэггера.

Когда свободный ход спускового крючка закончился, он увидел, как Зарси взялся правой рукой за часы, и хотя Рей торопился, нужно было сохранять спокойствие. Поэтому еще только когда раздался выстрел и изображение в прицеле дернулось, лишь на кратчайшую долю секунды показав разбитое пулей лицо, Рей понял, что опоздал.

— И вот, господин президент и мои американские друзья, — своим приятным баритоном произнес Зарси, — я стою перед вами, моя честь восстановлена, и я передаю вам привет от своей страны и от своей веры.

Его пальцы ласкали кнопку на часах. Он улыбался. Он был счастлив. Аллах велик. Он вернулся домой. Годы разврата, похотливой жажды к женщинам и мальчикам, радости алкоголя и наркотиков, страсть к нежному шелку, мягкой тончайшей шерсти и блеску драгоценных камней — все это осталось позади.

— Сюда летит ракета! — раздался чей-то крик. — Бегите, бегите, сюда летит ракета!

Толпа с криками бросилась врассыпную. Паника наполнила сердца, головы и ноги тех, кто стоял вокруг, но при этом какие-то люди схватили президента и потащили его прочь. В это мгновение Зарси нажал кнопку на часах, услышал щелчок и шагнул во врата рая. И тут пуля «Блэк хиллз» весом сто пятьдесят восемь гран расщепила ему лицевую кость под левым глазом и превратила головной мозг в брызнувшее во все стороны желе.

Мемориал героев Иводзимы,

Арлингтон, штат Вирджиния,

19.38.13

Увидев, что машина остановилась и полицейский выходит из нее, Биляль дал из «АК-47» очередь по переднему колесу, разрывая покрышку. Грохот выстрелов разогнал охваченных ужасом туристов, а полицейский нырнул обратно в машину.

— Торопитесь! — крикнул Биляль. — Через секунду подоспеет подмога!

— Ничего нет! — пронзительно вскрикнул доктор Фейсал.

— О, Аллах, прошу тебя, — взмолился профессор Халид, — пошли своему грешному сыну знак, чтобы тот завершил…

На сканере замигала красная лампочка, свидетельствуя об успехе.

— Есть сигнал! — завопил доктор Фейсал. — Да, это…

Халид нажал ключ.

Ничего не произошло.

— О господи! — взвизгнул Фейсал.

Сознание у Халида отключилось, затем вернулось, и он вспомнил последовательность клавиш при запуске, повторил их, почувствовал, что одна клавиша ходит туго. Осмотрев ее, увидел в щели какой-то мусор, выскреб его ногтем и продолжил набор. Затем снова нажал ключ.

Ожил реактивный двигатель, и через 0,0005 секунды он уже набрал тяговое усилие в восемьсот фунтов, необходимое для старта. Ракета вылетела из микроавтобуса, словно раздирая ткань вселенной и позволяя мельком взглянуть на горнило преисподней, такое жаркое, что человеческий глаз не смог вынести это зрелище и все, кто смотрел на нее, поспешно отвернулись. Еще три секунды реактивный двигатель сжигал твердое топливо, и на высоте триста ярдов ракета набрала достаточную скорость, чтобы сориентироваться, но она продолжала ускоряться и еще через секунду-другую уже достигла скорости в 1,4 М.

Ракета поднялась на высоту восемьсот футов и там поймала сигнал «Касио» на руке Зарси, ибо она тотчас же начала рыскать носом, повинуясь стабилизаторам, которые повернулись в соответствии с командой бортового компьютера, проделавшего дифференциальные вычисления, необходимые для наведения на цель. Зависнув на мгновение в воздухе, ракета развернулась и устремилась вниз.

Два старика следили за ней в ночном небе по дымному следу, хотя ни один глаз не был достаточно быстрым, чтобы сфокусировать взгляд на самой ракете. Казалось, она прочертила прямую линию наискосок к земле, без сомнений, колебаний, не отклоняясь в стороны, не ведая пощады, и скрылась за деревьями, и тут ночное небо над Вашингтоном озарила яркая вспышка, а секунду спустя донесся грохот взрыва.

— Аллах велик! — пробормотал профессор Халид.

— Ты вернулся в истинную веру, мой брат! — воскликнул доктор Фейсал. — Воистину, это ночь чудес!

Белый дом,

Вашингтон, округ Колумбия,

19.38.20

Ночное небо разорвал рев.

В двухстах тридцати ярдах, у основания кованой ограды Свэггер услышал звук и успел увидеть расплывающуюся точку. Развернувшись, он бросился на Рея, увлекая его на землю. Еще через мгновение взрыв расколол небо пополам лезвием света, которое достигло звезд, и в то же время заставил содрогнуться землю. Казалось, он вколачивает гвозди в барабанные перепонки. Затем налетела ударная волна, моментально сокрушая все своим могучим устремлением в бесконечность, засасывая с планеты весь воздух. После чего наступила полная тишина, и тогда кто-то закричал.

Свэггер встал. Рядом поднялся Рей, следом Ник.

С расстояния двести тридцать ярдов они увидели зону разрушения. Ракета попала в подиум и вырыла в земле двадцатифутовую дымящуюся воронку. Все окна крытого перехода от Западного крыла к главному зданию были выбиты, многие рамы покосились. Знаменитые белые стены здания покрылись охрой от кратковременного, но чрезвычайно сильного жара. Деревья повалены или разлетелись в щепки, кусты вырваны с корнем. Языки пламени лизали одно из окон Овального кабинета, другой пожар проявлял свое присутствие в кустарнике ближе к главному зданию.

По всей лужайке лежали тела, озаренные дрожащим светом пламени, распластавшиеся на земле, скорчившиеся, вдавленные в почву жуткой силой взрыва. Прошло немного времени, и сначала по одному, затем целыми десятками хрупкие мешки живой плоти зашевелились и стали подниматься; они вставали, садились на корточки, оглушенные, дрожащие, с всклокоченными волосами, перепачканные землей и копотью, не в силах поверить в случившееся.

В рации затрещал голос:

— Президент не пострадал, президент не пострадал.

И тотчас же другие:

— Внимание, внимание, срочно сюда медицинскую помощь, проклятие, я вижу на земле множество тел.

Вдалеке завыли сирены.

— Боже милосердный, — пробормотал Рей.

— Господи Иисусе, твою мать, — подхватил Ник.

— Где Сьюзен? — спохватился Боб.

Под нарастающий вой сирен они направились обратно к джипу. Мимо с ревом пронеслись первые машины чрезвычайных служб.

Джипа на месте не оказалось.

Сьюзен лежала в траве, так тиха и прекрасна. Волосы слегка растрепаны, что делало ее еще более прекрасной. Мудрые, строгие бриллианты глаз открыты, лицо оставалось спокойным, сквозь алебастровую кожу проступали скулы.