Галина Романова - Кинжал в постели

– Брат убитого тобой мужика.

– Понятно…

Боголюбов вспомнил, как Жанна доверительно шептала ему, неосторожно прижимаясь плотным телом к его боку, что ему желает отомстить брат убитого им человека. Чтобы он стерегся, и все такое.

– Серега, я тут ни при чем, поверь! – поднял на него испуганные глаза Стрельников. – Она все затеяла! А я ее останавливал, точно останавливал! Потом разговор меж нами заглох, я подумал, что она остепенилась. Не вникал, короче.

– Думаешь, он ее убил? – не дослушав его испуганный лепет, перебил Боголюбов.

Смотреть на бывшего друга было тошно. Не вникал он! Пустил все на самотек в надежде на лучший для себя исход, вот так было дело. Хотел чужими руками освободиться от кредитора. А может, и от жены? Может, он в сговоре с убийцей?

– Да ты что, Серега??? – зашипел на него Стрельников. – Я, конечно, не сильно убивался по Жанке, врать не стану. Но греха такого на мне нет! Терпел ее столько лет и еще бы терпел, клянусь!

Мишка не врал. Это он по его роже противной смазливой понял с трясущейся нижней губой. Мишка не врал, не убивал он Жанку, кишка у него тонка. Трус он. Мелкий жадный трус…

Но нервы помотать ему все же стоило. Хотя бы в отместку за то, что он сдал его полиции.

– Ладно, с Жанкой проехали, – кивнул Боголюбов, поигрывая чайной ложечкой в пустой чашке. – А за что ты так с Верещагиной?

– А?! – Поднявшийся было с места Миша тяжело уронил себя на стул. – А кто это?!

– Эта та женщина, что вытащила меня с зоны. И с которой у тебя пару дней назад состоялся очень интересный разговор.

– К-какой разговор? – Он вдруг начал заикаться, дергать шеей и краснеть лицом.

«Не парализовало бы!» – перепугался Боголюбов.

– Хочешь послушать? – Он достал из кармана куртки мобильник Алики. – Ну?

– Не надо, – просипел Миша и принялся ловить ртом воздух. Потом попросил едва слышно: – Дай воды!

Боголюбов напоил его водой из своей чашки, сполоснув ее. Стрельников долго сидел с закрытыми глазами, привалившись спиной к спинке стула. Тяжело дышал и прижимал трясущиеся руки к сердцу. Потом, когда понял, что бывший друг не проникся к нему сочувствием, со вздохом открыл глаза.

– Что ты хочешь?

– В смысле? Видишь, я уже тебя цитирую, – недобро ухмыльнулся Сергей.

– Что ты хочешь в обмен на эту запись?

– Для начала я хочу объяснений. Откуда ты узнал про нее?

– Жанка рассказала, – Миша тяжело заворочался на своем месте, охнул, сморщился, плотнее прижав руки к сердцу. – Она рассказала, что тебя вытащила с зоны баба, у которой муж погиб при идентичных обстоятельствах. Ну… Как твой сын.

– Я понял! Она-то откуда узнала?

– О-о-о, эта жаба все и про всех всегда знала! – выпалил он с неожиданной силой, никак не вяжущейся с его немочью. Понял, что переиграл, тут же охнул и понизил голос. – У нее подруга живет с тобой в одном доме. Она видела из окна, как тебя в день освобождения забирала какая-то баба на тачке. Записала номера. А пробить их – Жанке было плюнуть сложнее. Навела справки. Ну и…

– Зачем она тебе позвонила в тот вечер?

– Кто?!

– Верещагина! Хватит тупить, Миша! – прикрикнул на него Боголюбов.

Он начинал терять терпение. Рассчитывая хоть на крупицу информации, он ошибся. Мишка ничего не знал. И вряд ли он причастен к смерти Алики.

Если, конечно, снова не использовал кого-то, кого, возможно, нанял для убийства Жанки. Но это так, версия. Одна из немногих. Вообще-то у него их было всего две. Первая вот про Мишку. Вторая про убийцу мужа Алики. Может, она слишком близко к нему подобралась, а?

Версия с участием Мишки, кажется, трещала по всем швам.

К разгадке второй он за эти недели не приблизился ни на шаг.

– Зачем она тебе позвонила?

– А я знаю?! – заверещал Стрельников и неожиданно резво для немощного начал скакать по собственной кухне, благо пространство позволяло. – Позвонила, начала нести какую-то чушь. Предъявлять! Будто это я Жанку убил, а тебя подставил, чтобы не платить! Да ты все слышал, чего я тут перед тобой?..

Он выдохся и встал возле раковины. Тут же пустил ледяную воду и залпом выпил две чашки. Отдышался, повернулся к нему.

– Сколько ты хочешь за эту запись, Серега?

– Она не продается. – Сергей встал и пошел к выходу.

Стрельников засеменил за ним следом, всю дорогу пытаясь заглянуть ему в лицо. В какой-то момент ему удалось обогнать его и встать у двери, широко – крестом – раскинув руки. Намечающееся волосатое пузцо рельефно нацелилось на Боголюбова.

– Сколько, Серега?! – сдавленным шепотом, сильно напоминающим гневный, спросил Миша.

– Отойди, – мягко, но с нажимом попросил Боголюбов.

Треснуть бывшего друга по башке хотелось все острее.

– Не пущу, пока не продашь мне эту игрушку! – Руки, сжимающие притолоку, затряслись. – Ты ведь… Ты ведь ментам ее отдать хочешь, так?!

– Это не по понятиям, Миша. Стучать ментам – твоя прерогатива. Ты сдал меня, помнишь? Отойди!!!

– Серега, Серега, прости! – еле шевеля сизыми губами, просил Стрельников. – Я не хотел! Я… Отдай запись, сволочь!!!

И он вдруг, выкинув вперед обе руки, вцепился в кадык Боголюбова. И начал жать с силой, теснить его обратно в кухню. От неожиданности нападения Сергей упустил момент для ответного удара. В глазах мгновенно потемнело, а в горле сделалось так больно, будто туда вогнали горячий прут.

Хорошо инстинкт самосохранения в нем не умер за последние недели. Хорошо помог ему собраться и вдарить с силой Мишку по ушам. Тот вскрикнул и кулем повалился на пол, корчась и поскуливая от боли.

– Отдай, отдай, сволочь… – ныл он, ползая у него в ногах и преграждая ему дорогу к выходу. – Я же не отстану! Я же тебя найду! Я знаю, где тебя искать! Отдай!!!

Боголюбов пнул Мишку под ребра, тот совершенно обнаглел и вцепился зубами в его колено. Перешагнул через него, затихшего с остановившимися глазами. Открыл входную дверь и проговорил, не оборачиваясь:

– В общем, так… В понедельник я заеду в офис. Получу первую причитающуюся мне зарплату и адрес того умника, о котором мы с тобой говорили.

– Какого умника? – очнулся Стрельников, усаживаясь у стены. Глянул на Сергея с ненавистью. – Какого умника?

– Кажется, его зовут Макс? – Сергей перешагнул порог, обернулся. – Да и должность себе я выберу сам. Ну и оклад соответственно!

Видит бог, он не хотел опускаться до подобного рэкета. Видит бог, он думал и рассуждал, что не имеет права на деньги, которые делались тут долгие годы без него. Не отказался бы, конечно, от дружеского участия, но не таким же путем!

Суки! Они вынудили его поступить с ними так.

Боголюбов выбежал на крыльцо дома, где жил Стрельников, с бледным потным лицом, столкнулся в дверях с пожилой женщиной, окинувшей его тут же подозрительным взглядом, и чертыхнулся. Только бдительных очей ему и не хватало. И так по краю пропасти ходит. Загнись Стрельников, тьфу-тьфу-тьфу, о нем тут же вспомнят.