Энн Перри - Скандал на Белгрейв-сквер

Байэм был очень бледен.

— Да. У него была половина этого письма. Он показал ее мне.

— Письма мы не нашли.

— Понимаю, иначе вы не задавали бы мне эти вопросы. Чем я еще могу помочь вам?

— Вы знаете, как зовут горничную?

Байэм словно застыл, но глаза его расширились от недоумения.

— Нет, а это важно?

— Возможно.

— Господи, почему?

— Вы верите, что тот, кто взял его, сделал это случайно?

От лица Байэма отлила последняя капля крови. Лорд пошатнулся и, казалось, вот-вот рухнет на пол. Он с трудом провел языком по пересохшим губам, но продолжал молчать.

Питт ждал, гадая, какая ужасная догадка привела Байэма в почти полуобморочное состояние. Шли секунды, но тот не проронил ни слова.

— Горничная, — наконец напомнил ему Питт. — Она могла кому-нибудь рассказать о письме. А если она замужем, то ее муж мог оказаться жестоким и алчным человеком.

— Я… я не знаю, — наконец промолвил Байэм. — Это было двадцать лет назад. Вам придется узнать о ней в доме лорда Энстиса. Возможно, у дворецкого остался список прежней прислуги… или у экономки. Вы действительно считаете, что это важно? Мне кажется… это несколько притянуто за уши.

— Настолько притянуто, что тип, подобный Уимсу, получил возможность шантажировать человека вашего положения и чина? — заметил Питт. Это было не очень честно, но Томас не хотел, чтобы у Байэма создалось впечатление, будто он подозревает Энстиса, пусть даже это наименее вероятная версия.

Байэм горько усмехнулся, но, похоже, решил довольствоваться этим ядовитым замечанием как ответом.

— В таком случае вам следует встретиться с дворецким лорда Энстиса, — сказал он как-то вяло, словно от охватившей его безмерной усталости. — Надеюсь, адрес вам известен?

— У меня нет адреса загородного дома лорда, где, должно быть, находится дворецкий.

— Нет, только не в это время года. Часть прислуги остается в поместье — экономки, возможно, горничные, — а дворецкий и личный лакей всегда находятся с их светлостью. Дворецкого вы найдете в Лондоне.

— Спасибо. Я позвоню ему и узнаю, сохранился ли у него список прислуги.

— Молю Бога, чтобы вы разузнали что-нибудь полезное. Это дело становится… — Байэм внезапно умолк, то ли не желая дальше говорить об этом, то ли не найдя достаточно сильных слов, чтобы выразить то, что он чувствует.

— Благодарю вас, сэр, — тихо промолвил Питт.

— Всё, я вам больше не нужен?

— Нет, сэр. Пока всё.

Питт попрощался и оставил лорда Байэма одного. Тот продолжал стоять у холодного камина, глядя в окно на сад, где уже начало смеркаться.

Томас предпочел нанести визит Энстису в утренние часы, когда его светлость с наибольшей вероятностью будет отсутствовать. Такие, как лорд Энстис, не терпят ни блефа, ни недомолвок.

Было всего лишь десять утра, но Энстис неожиданно оказался дома. Он принял Питта в малой гостиной величественного и красивого особняка, обставленного с роскошью и изяществом, отличавшими стиль эпохи королевы Анны, — зеленые, как свежая листва, бархатные портьеры, мебель красного дерева. Единственным предметом искусства, который успел заметить Питт, была ирландская серебряная чаша удивительной красоты и чистоты линий. Он не мог не полюбоваться ею, несмотря на срочность своего визита и общее состояние неуверенности перед встречей с лордом Энстисом.

Хозяин дома стоял у стола, на котором высилась большая бронзовая конная скульптура, и смотрел на вошедшего Питта с вежливым любопытством.

— Чем могу помочь, инспектор? — В спокойном взгляде его серо-голубых глаз было легкое удивление и ни тени тревоги. Он был не более чем зрителем в чужой малоприятной трагедии.

Питт вынужден был делать вид, будто знает не больше того, что появилось в печати.

— Я расследую убийство ростовщика, милорд, — начал он.

— Неприятная обязанность. Но люди подобной профессии довольно часто так кончают. — Энстис, казалось, проявлял лишь вежливое любопытство. Питт знал, что учтивости и терпения лорда хватит ненадолго, если в их беседе не промелькнет хоть что-то, в какой то мере могущее задеть и его самого.

— Они люди осторожные, нечасто испытывают судьбу и не переходят границы, за которыми их жизни может угрожать опасность, — пояснил Питт и удивился, почему у него так пересохло в горле. — Уимс преуспевал в течение долгого времени. Он получал свою информацию от слуг, которым удавалось разузнать что-либо о личных делах своих господ, и старался использовать любые сведения в своих целях.

На лице Энстиса появилась гримаса брезгливости.

— Если вы ищете у меня сочувствия, инспектор, то напрасно, я вас разочарую. Это лишь справедливо, когда подобные негодяи становятся жертвами собственных козней.

— Дело не в этом, сэр, — покачал головой Питт. — Мне самому не хочется знать, кто с ним расправился. Но это мой долг, и мы не можем позволить каждому вершить суд, как ему захочется. В данном случае мы можем согласиться, а в остальных?

— Разделяю ваше мнение, инспектор, можете не убеждать меня. Но какое это имеет отношение ко мне?

— Одна из служанок, которой я интересуюсь, когда-то служила в вашем доме. — Питт пристально следил за Энстисом, ожидая его реакции. Но таковой не последовало.

— Разве? Вы уверены в этом? Меня никто не шантажирует, инспектор. — Энстис не спорил и не возражал, на лице его была насмешливая улыбка и не замечалось никакого беспокойства.

— Я рад, что вы не стали жертвой шантажа, — также с улыбкой ответил Питт. — Но кое-кому, кто был гостем в вашем доме много лет назад, не повезло.

— О, кто же это?

Это была первая ошибка Энстиса, хотя и не столь серьезная.

— Я уверен, милорд, вы поймете меня, если я не отвечу на ваш вопрос, — вежливо сказал Питт. — Это конфиденциальные сведения, и я должен именно так к ним относиться.

— Разумеется. — Энстис пожал плечами. — Глупо было с моей стороны спрашивать. Я не подумал. Да и чувство вины заставило. Я обязан отвечать за то, что кто-то из моих гостей пострадал в моем доме от подобного оскорбления. — Он переменил позу и немного расслабился, но не предложил Питту сесть. Видимо, он считал, что не может принимать полицейского так, как своего знакомого. — Чем я могу быть вам полезен? Вы сказали, что это произошло много лет назад?

— Да. Если вы спросите вашего дворецкого, он может найти записи или просто вспомнить. Он даже может знать, где живут многие из старых слуг.

— Возможно, — согласился Энстис. — Но я мало надеюсь на успех, инспектор. Слуги иногда подолгу служат в одном доме, однако в большинстве своем они часто меняют место работы, и это очень прискорбно. Те, кто любит посплетничать, переходят из дома в дом, опускаясь все ниже, и вскоре вообще оказываются на панели. Многих уже нет в живых. Но все же попробуйте поговорить с Уотерсоном, если хотите. Я позову его. — И не ожидая, что ответит ему Питт, он дернул за шнур звонка.