Наталья Солнцева - Легкие шаги в Океане

Ничто, казалось, не предвещало драмы. Соль-гер — «солнечная земля» — как будто оправдывала свое название. Золотая маска еще чудом держалась на лице угасающей империи, но она не могла обмануть ее вождей.

Сольгер погряз в опасных культах, извращенных развлечениях, чувственной любви, пресыщении и праздности. В глубоких подземельях материка тысячи «зено» и пленных аборигенов, надежно упрятанные от любопытных глаз, добывали драгоценные минералы и алмазы. «Царские копи» — так назывался этот ад, пожирающий молодые жизни, словно вечно голодный зверь. Его нельзя было накормить, как невозможно насытить людскую жадность. Империя, привыкшая купаться в золоте, начала захлебываться им. Как утопающий, изо всех сил барахталась она, не желая расставаться с сокровищами, которые тянули ее на дно. Изобилие обернулось самоуничтожением.

Сама природа взбунтовалась. Золотой Город вздрагивал от подземных толчков, дважды громадные океанские волны были остановлены жрецами Храма Света, умеющими подчинять себе стихию.

«Мы не сможем повторять это раз за разом, — заявил Ольвиус на тайном совете. — Энергия планеты перетекает в Черное Кольцо. Никто не знает, к чему это приведет. Нам ничего не остается, как приготовиться к самому ужасному исходу. Достойно приготовиться. С тем чтобы наши главные святыни сохранились и не попали в чужие руки. Кисть Судьбы подчиняется собственным законам, рисуя на лице Вечности. Предадимся же неизбежному, как предается ветру морская волна…»

Энар, в раздумьях, спускался по широкой мраморной лестнице, с которой открывалась лазурь океанского простора. Справа по берегу тянулись виноградники. По левую сторону виднелась гавань. Плоские, похожие на черепах корабли стояли у причалов, множество легких суденышек покачивались на волнах. Над ними, тревожно перекликаясь, носились чайки.

Картина будущей катастрофы так не вязалась с этим ясным рассветом, шумом олив, сладким морским воздухом, с этими звонкими голосами девушек, собирающих виноград, что Энар радостно вздохнул, отгоняя мрачные видения, и ускорил шаг.

«Глаза Трейи видят грядущее, — подумал он. — Все уже свершилось там… на скрижалях Бытия. Зачем печалиться понапрасну? Не лучше ли отдаться течению жизни, ни о чем не жалея, ничего не ожидая, кроме сиюминутных удовольствий? Испытать все дозволенное и запретное, вдоволь насладиться сегодняшним, коль завтра наступит неизбежный конец. Рейя права. Если мы не соберем зрелые плоды, они достанутся воронам…»

Ноги сами принесли Энара к цитадели Воинов Солнца. Золотые ворота с крылатым диском на каждой створке бесшумно раскрылись, пропуская его внутрь, и так же сомкнулись за его спиной. Длинный коридор привел Энара в покои престарелого Эрарха, полномочным советником которого он являлся, фактически заменив его. Вожди Сольгера одряхлели, как и их империя. Ожидание конца — не самое приятное занятие. Эрарх был в дурном расположении духа, он приподнялся на своем ложе, недобро сверкнул глазами. Шкуры, жареное мясо вместо амброзия [8] Амброзий — легендарный кристаллический минерал, «пища богов», который при употреблении вместе с «напитком богов» — темной смолоподобной массой — дает богам бессмертие и вечную юность. , живой огонь вместо искусственного освещения — дань безвозвратно ушедшим временам.

— Последние дары жизни греют мою остывающую душу, — прохрипел Эрарх.

Воин ужаснулся происшедшим с ним переменам. Разрушение могучего тела наступало стремительно, беря реванш за долгое существование.

— Ты не передумал воевать с гереями? — спросил старик. — Большие Горы — плохие союзники для атакующих и отличные помощники обороняющихся. Как ты собираешься справиться с гереями?

— Использую цоны, — небрежно ответил Энар. — Самые маломощные.

Старик упал на меховые подушки, тяжело отдуваясь.

— Ты в своем уме? — едва ворочая языком, вымолвил он. — Цоны! Здесь?! Что с вами происходит? Такое впечатление, будто весь Сольгер надышался астия. Ты представляешь себе последствия?..

В кухне привокзального кафетерия стоял душный чад.

— Вам кого? — неприветливо спросила Марата усталая худощавая женщина, поправляя выбившиеся из-под поварского колпака волосы.

— Прокошину…

— Кланька-а! — крикнула женщина в сторону плиты, на которой кипели огромные металлические кастрюли. — К тебе пришли!

К Марату, вытирая о передник мокрые руки, робко приблизилась пышнотелая матрона с румянцем во все щеки.

— Я буду Прокошина, — серьезно сказала она. — А вы кто?

— Знакомый Георгия Пилина, — солгал Калитин. — Я его уже месяц разыскиваю. Он у меня денег одолжил, обещал через неделю вернуть и пропал. Случилось что? Или заболел?

— Давайте выйдем, — предложила Прокошина. Ей не хотелось, чтобы разговор слышали другие сотрудницы. — Жарковато здесь…

Они вышли в коридор, отделанный зеленым кафелем. Сесть было не на что, и Прокошина стояла, нервно оглядываясь.

— Вы не из полиции? — быстрым шепотом спросила она. — А то ко мне уже приходили… искали Георгия Андреевича. Только он с того дня больше не появлялся. И не ходите ко мне на работу, начальство уже и так косится: чего это посетители зачастили? Я в этой кафешке десять лет готовлю. Куда пойду, если уволят?

— Я частное лицо, — так же шепотом ответил Марат. — Хочу свои деньги вернуть. У меня бизнес — мини-пекарня, лотки с выпечкой. В общем, денег не густо… еле свожу концы с концами, а Жора у меня почти всю месячную выручку забрал. С чего зарплату людям платить, на что продукты закупать? Зря я ему поверил!

Прокошина с сомнением покачала головой. Явно не похож был этот видный, прилично одетый мужчина на мелкого предпринимателя. Но и на полицейского тоже.

— Ладно, — вздохнула она. — Спрашивайте, чего там?

— Он у вас больше не живет?

— Почитай, с того дня и не живет…

— Клавдия… как вас по отчеству?

— Можно без отчества, — опустила глаза Прокошина.

— Клавдия, — проникновенно повторил Марат. — С какого дня? Что вы имеете в виду?

— Недавно тут, у вокзала, драка случилась. Недоразумение… Обвинили во всем Георгия Андреевича. Забрали его в отдел, но потом отпустили. Он, видать, расстроился очень, ходил сам не свой, решил в Москву ехать за деньгами. Проводила я его…

— Так это он ко мне и приезжал! — опять солгал Марат.

— Не знаю, к вам или… — развела руками Прокошина. — Только после приходили ко мне два человека, спрашивали, где Георгий… я рассказала, что могла, они и ушли. Минут через пять один вернулся, передал мне визитку… чтобы я звонила, если… ну, вдруг Георгий Андреевич вернутся, так чтобы я, значит, сообщила.