Марина Серова - Небесный телохранитель

– Кого? – напрягся Митька.

– Как кого? Сашку! Поставщика снаряжения и всякой полезной для краж информации! – напомнила я вору.

– Да… Сашка… – нахмурился Митька.

– Был кто-то еще?

– Не-ет.

– Хорошо. Возможно, Сашка что-то сможет нам подсказать.

– А ты не думаешь, что искать Сашку слишком опасно? Вдруг он сдаст нас Коллекционеру? Что мы будем делать тогда?

– Не сдаст! – уверенно произнесла я. – У меня талант – договариваться с людьми, – подмигнула я Митьке.

– На самом деле знаю я одного типа, который был некогда дружен с Коллекционером… – задумчиво протянул Митька. – Мне доводилось с ним увидеться… несколько раз. Насколько я понял, Коллекционер очень ему доверял. Тот был для него чуть ли не отцом.

– Ну так?.. – хлопнула я в ладоши. – Где нам найти этого человека? Знаешь?

– В том-то и беда, что знаю, – прищелкнул языком Митька.

– В смысле? – не сразу поняла я.

– Он уже давно лежит на кладбище.

– Что?

– Он умер. Месяц тому назад.

Я огорченно выдохнула и откинулась на спинку стула.

– Но, возможно, кто-то из родных или близких этого старика что-то знает о Коллекционере и его богатствах?

– Не исключено. По крайней мере, нам стоит это узнать! Прямо с завтрашнего утра беремся за дело! А сейчас уже слишком поздно…

– Оставаться у тебя мне опасно, – рассудил вор. – Того и гляди, могут прийти полицаи.

– Едва ли, – отмахнулась я.

Но, видно, Митьке изрядно от них досталось. Он тряс головой и упрямо твердил свое:

– Нет-нет, у тебя мне никак нельзя оставаться! Есть у меня одно логово… Давай на время переедем туда?

Сказано – сделано! Пока Митька курил в кухне, я наскоро собрала вещи, и вскоре мы тихонечко выскользнули из комнаты. Пока мы спускались до подъезда и шли через весь двор к парковке, где я поставила «Фольк», вор то и дело оглядывался по сторонам и был готов броситься бежать прочь от любого шороха. Только когда мы сели в машину и я завела мотор, он наконец перевел дыхание.

– Жуть как не хочется снова попасть в лапы полицаев! – выдохнул он.

Я гнала машину вперед, по указанному им направлению, чтобы не заснуть за рулем, на всю катушку включила магнитолу и тихонечко подпевала Розенбауму. Рядом клевал носом Митька. Каждый раз, когда машина подпрыгивала на ухабе или со всей скоростью ухалась в выбоину на дороге, он вздрагивал, открывал глаза и выпрямлялся на сиденье, но уже через пару минут его веки снова смыкались. Вор, так же как и я, не спал несколько ночей подряд.

Конечной точкой нашего маршрута был дачный поселок в черте города.

– Жить в гостиничных номерах ворам не пристало, – пояснил Митька, когда мы с выключенными фарами въехали на территорию поселка. – В некоторых городах есть такие норы для отсидки воров, где можно жить от кражи до кражи или спокойно готовиться к ограблению.

– И ты ни разу не встретился там с кем-то из других наемных воров Коллекционера? – удивилась я.

– Никогда! Коллекционер хорошо наладил работу. Воры, работающие на него, ничего не знают друг о друге, – отозвался Митька.

Я только вздохнула. Завтра нам предстояло начать поиски иголки в стоге сена. И я не ручалась за удачный исход этого мероприятия.

– Здесь! – резко воскликнул Митька, и я нажала на тормоз. Машина со всего размаха ухнула в лужу, вор чуть не стукнулся лбом о приборную панель, выпрямился и договорил: – Вот здесь – воровская берлога!

Я выглянула в окно. «Фольк» стоял у покосившегося забора, за которым в темноте с трудом угадывались очертания ветхой лачуги.

– Одно точно – здесь полицаям не придет в голову нас искать! – проворчала я.

По грязи и лужам мы протопали по проселочной дороге до калитки, которая закрывалась на погнутый крючок, добрались до убогого жилища.

– На самом деле здесь есть все необходимое, – вел «экскурсию» Митька. – Свет, газ, вода.

Вор своим ключом открыл дверь, уверенно нашел в темноте выключатель и нажал на кнопку. Крошечный коридорчик с выцветшими обоями озарил яркий луч света. Я сделала шаг вперед и остановилась – я оказалась в типичном полузаброшенном дачном домике.

– Здесь есть даже отопление! – проговорил Митька, стягивая свое потрепанное пальто и закидывая его на старинную вешалку в виде нанизанных на дощечку крючков. Я тоже сняла курточку, спустила с плеча сумку и прошла вперед. От коридорчика в разные стороны расходились три двери: две – в комнаты, одна вела в пищеблок – вот и все нутро нехитрой лачуги.

– Располагайся, – пригласил меня Митька. Он прошел в одну из комнат, бросил на кровать сумку со своими вещами. – Кстати, на кухне есть небольшой запас еды, – проговорил он из комнаты.

– Это хорошо, – отозвалась я, проходя в пищеблок и обводя взглядом местный антураж: несколько кухонных шкафчиков и большой стол, покрытый длинной – до самого пола – скатертью, составляли все убранство комнатушки.

– Посмотри! В шкафчике должен быть кофе. А на полках должно было остаться что-то из сухого пайка.

– Я бы сейчас не отказалась от чашки горячего кофе, – зябко повела я плечами, прошла к одному из шкафчиков, решительно распахнула дверцы, заглянула внутрь. – Где, ты говоришь, он должен быть? – обернулась я к двери. Мельком я зацепилась взглядом за что-то странное на полу – из-под скатерти выглядывали мужские ботинки…

Зрачки мои расширились от ужаса, я забыла про кофе, сделала шаг вперед, заглянула за стол. Шарахнулась назад и зажала себе рот обеими руками, чтобы не закричать в голос. У самой стены, около стола, лежал, широко раскинув руки, какой-то мужчина. Он был мертв – на его светлой рубашке под грудью запеклось черное пятно, а лицо с широко раскрытыми глазами исказила предсмертная судорога. Но даже в таком виде я сразу узнала Сашку.

– Ты чего, Жень? – В кухню заглянул Митька. – Жень, что случилось-то?! Мышь, что ли, увидела? Так это ничего! Нормально… – вор вдруг осекся. – Ах, ты ж… – выругался он.

– Он мертв. Судя по трупным пятнам, уже больше суток, – выговорила я. – Мить, кто это мог сделать?..

– Быть этого не может, – вор как завороженный смотрел на труп и мотал головой. – Как же так?! Что ж теперь… Ох…

Он схватился за голову и стремительно выбежал из кухни. По моим ногам повеяло холодом, в коридоре хлобыстнула дверь – Митька выбежал на улицу.

А я не спешила уходить из пищеблока. Стараясь не смотреть в остекленевшие глаза покойника, я присела рядом с ним на корточки, запустила руки в карманы, обшарила куртку. Ничего. Только смятая пачка сигарет да зажигалка. Не теряя надежды, я зашарила вокруг: под столом, под стульями. Я искала… хоть что-то. Хоть малейшую зацепку… В самом дальнем углу, за шторой, я заприметила какой-то металлический предмет, нагнулась, подняла его. У меня на ладони лежала гильза со стертым номерным знаком, нельзя было прочесть ни одной цифры, кроме первой: «восьмерка».