Ирина Градова - Врачебные связи

– И кто же?

– Господин Минкин!

– Тот самый, который пытался посадить Толика?

– Он, родимый. Минкин – мужик осторожный, и Рожков слова не говорит без его указки. Он стоит на том, что смерти обоих Митрохиных стали результатами нелепых несчастных случаев, а избиение Кутаева, как ты понимаешь – не убийство. Правда, присутствует еще и статья о мошенничестве и заведомом нанесении вреда пациентам, употреблявшим «Голудрол», но последнее, к сожалению, доказать трудно: Рожков может сослаться на то, что все документы подписывал лично Митрохин, а он – всего лишь исполнитель его воли.

– А как же показания старшего фармацевта и других сотрудников?

– Мы попытаемся что-нибудь сделать. Можно радоваться хотя бы двум вещам: твой Кречет свободен, как ветер, да и «Голудрол» уйдет с рынка навсегда, и больше никто от него не пострадает!

– Слушай, Сережа, а как Рожков, не имеющий отношения к уголовной среде, умудрился отыскать людей, которые выполняли для него грязную работу?

– Ну, старушка, в наши дни это не проблема – в Интернете полно людей, за умеренную плату готовых на все! Если бы делами занимался Усман, он действовал бы более изощренно, но Рожков избегал обращаться к нему, так как намеревался его «кинуть», да и помнил о компромате, имеющемся у Усмана. Короче, Рожков боялся вести с ним общие дела, а потому вынужден был действовать самостоятельно. Хотя есть у меня одна мысля насчет «поставщика» подобных услуг…

– Какая?

– Понимаешь… Минкин этот – тип скользкий, его голыми руками не возьмешь, но он частенько защищает людей, имеющих широкую известность в уголовном мире. В этом ему просто равных нет – в следственном комитете его все ненавидят!

– Думаешь, он мог искать исполнителей для Рожкова?! – в ужасе спросила я.

– Чем черт не шутит… Но его нам не взять: Минкин – это даже не Усман, к нему не подобраться! Но нам ведь и не нужно, да? То, что нужно, мы сделали…

– Да, но сколько людей пострадало! – перебила я. – Мне удалось связаться с человеком, который знает, откуда появился «Голудрол». Он прислал мне документы, так что я готова передать их тому, кто будет заниматься данным делом.

И я рассказала Сереже о том, что узнала от Авнера Ассера.

– Трудно представить, – добавила я, закончив свой рассказ, – что одно и то же несостоятельное лекарство может до бесконечности перепродаваться, пока не достигнет конечной точки, где найдется человек, достаточно нечистый на руку, чтобы пустить его в продажу, невзирая на вред для здоровья!

– Это что! – усмехнулся Сергей. – Я вот недавно был на совещании в Москве и там узнал, что одна так называемая фармацевтическая компания ухитрилась получить статус госзакупочной, торгуя поддельными лекарствами, представляешь? Не просто плохими или некачественными, а полной «липой» – какими-то порошками, не имеющими никакого действующего медикаментозного состава! И не просто кому-нибудь продавали, а пациентам с диагнозами СПИД и рак, даже детские онкологические клиники их закупали!

– Господи, как же так! – возмутилась я. – Люди ждали результата, его не было, а время-то упущено!

– То-то и оно, – кивнул Сергей. – Цинизм дельцов в этом бизнесе поражает воображение. У нас система такая: если бы чиновники на местах не брали взяток, как бы эта фиктивная «фирма» попала в госзакупки? Да ее бы и близко не подпустили к тендеру! Когда все вскрылось, выяснилось, что вся компания – директор-владелец да главный бухгалтер, а также с десяток рабочих-гастарбайтеров, разливающих «зелье» в подвале, на скорую руку переделанном под мини-заводик. Так что, в этом мире много зла, но радует то, что хоть кто-то пытается что-то сделать… Ты молодец! – вдруг добавил он, хлопнув меня по плечу. – Если бы не ты, кто знает, как далеко зашло бы это дело? Рано или поздно, возможно, что-то бы и всплыло, но к тому времени «Фармакония» благополучно слилась бы с «Евромедом», а Рожков свинтил бы на океанское побережье, откуда его вряд ли достали бы. Разве что Усман бы подсуетился, ведь он мужик мстительный!

– Я же ничего не сделала! – недоуменно развела я руками в ответ на комплимент. – Елена Митрохина сама ко мне пришла, Усман – тоже сам явился… Наоборот, я чуть Светку не угробила, никогда себе не прощу!

– Не забывай, Анюта, что Митрохина пришла именно к тебе , а не к кому-то другому, – возразил Сергей. – Если бы вы с Дашкой не подняли волну, этого бы не произошло. Следовательно, и Усман бы не явился, не сдал бы нам Рожкова, и этот самый Рожков не заливался бы сейчас, как соловей в весенней роще, пытаясь переложить вину на кого угодно, только чтобы себя обелить.

– А это возможно?

– Думаю, нет – он в дерьме по самое не горюй! Во-первых, пистолет Кречета сыграет против версии о «случайном» выстреле, во-вторых, если помнишь, кто-то звонил Анатолию с телефона Митрохина – думаю, это был Рожков, пытавшийся подставить возмутителя спокойствия и убить двух зайцев одним выстрелом. А насчет того, что «сами пришли»… Скажу тебе по секрету: огромное количество дел раскрывается либо по горячим следам, либо именно так – когда люди приходят сами. Кого-то совесть мучает, кого-то страх, у других иные причины. Так что спасибо тебе, мать, за труды… Ты, кстати, на юбилей-то меня приглашаешь?

– На… юбилей?

Я едва не поперхнулась этим словом. Черт, черт, черт – Оксана ведь давным-давно просила меня посмотреть приглашения и сказать, что я о них думаю!

– А какое сегодня число? – сглотнув неприятный комок в горле, задала я вопрос.

– Десятое.

Черт, черт, черт!

– Да ладно, не парься, – ухмыльнулся Сергей, помахивая перед моим носом розовым конвертом.

– Что это?

– Приглашение – Дашка передала.

– Ах, паршивки… Значит, они уже все без меня обделали?

– Тебя дождешься! – развел он руками. – К счастью, у тебя достаточно детей, которые возьмут на себя заботы по устройству праздника. Твое дело – быть красивой и улыбаться…

– Да я вообще не хотела никакого праздника! – прервала я Сергея. – Что тут праздновать-то – что постарела еще на один год?

– Надо же родичей потешить? А до старости тебе, мать, еще далеко! Вот я, к примеру, еще собираюсь лет десять активно бегать… Может, мы тебя еще замуж выдадим, а?

– Чур меня! – замахала я руками. – Даже не шути так!

– Ну, тогда… Ах ты, господи, чуть не забыл самое главное! – И Сергей полез во внутренний карман пиджака. – Вот, держи!

В его руках был сложенный вчетверо листок бумаги.

– Что это?

– Для Марины.

– Для Марины?

– Ну, для сестрицы твоего Толяна, – пояснил он.

– От кого?

– От папаши ее, Юрия Апостолова.

– Ты все-таки его нашел! А вот Толик не смог…

– И немудрено: мужик-то на нарах чалится!

– То есть в тюрьме, что ли?