Наталья Александрова - Перстень Екатерины Великой

И тут перед слипающимися глазами Кати словно спала какая-то пелена. Сквозь нелепый, клоунский макияж проступили настоящие черты, и Катя внезапно поняла, что видела Агнию… видела эту женщину раньше.

Она встречала ее на Канарах – именно эта женщина пыталась выманить у нее перстень Екатерины, а потом возилась возле дверей ее номера…

И еще – еще она видела ее на студии в день смерти Муратова… Она видела ее издали, окликнула, но та мигом свернула в боковой коридор, чтобы не столкнуться с Катей вплотную.

– Кто… вы… – проговорила Катя непослушным, едва ворочающимся языком, – что… вам… нужно?..

Договорить она не успела: ее глаза закрылись, и Катя провалилась в глубокий тяжелый сон.

Недолгое время спустя после ареста Петра Федоровича курьер на взмыленной лошади доставил императрице из Ропши письмо от Алексея Орлова.

В письме этом говорилось, среди прочего:

«Урод наш очень занемог, охватила его нечаянная колика, и я опасаюсь, чтоб он сегодняшнюю ночь не умер, а больше опасаюсь, чтоб не ожил… Боюсь гнева Вашего Величества, чтоб вы чего на нас неистового подумать не изволили и чтоб мы не были причиною смерти злодея вашего… он сам теперь так болен, что не думаю, чтоб он дожил до вечера, и почти совсем уже в беспамятстве, о чем вся команда здешняя знает и молит бога, чтоб он скорей с рук наших убрался…»

Почти сразу вслед за письмом появился и сам Алексей Орлов с известием о смерти Петра Федоровича.

Услышав эту весть, Екатерина Алексеевна залилась слезами. Сквозь слезы проговорила:

– Слава моя погибла! Никогда потомство не простит мне этого невольного преступления!

Екатерина объявила, что муж ее скончался от колики. В народе же сразу после смерти Петра заговорили о том, что он был убит. Впрочем, распространился и другой слух – что государь избежал смерти от рук убийц и сумел скрыться. Вскоре же появились и самозванцы, выдававшие себя за Петра Федоровича. Общее их число доходило до сорока, но самым знаменитым из них стал Емельян Пугачев.

Виктор Петрович Карпов, поговорив с заказчицей, отправился к ней домой.

Подъехав к дому, он на всякий случай из машины позвонил Екатерине Алексеевне по мобильному телефону, чтобы проверить, что ее планы не изменились.

Однако телефон Екатерины не отвечал.

Конечно, заказчица вполне могла оставить телефон в дальней комнате, откуда она просто не слышала звонка (Карпов прежде не бывал у нее дома, но догадывался, что Екатерина обитает не в скромной однокомнатной квартирке). Однако он все же насторожился.

Подойдя к подъезду, он назвал охраннику свою фамилию, и тот его пропустил без лишних вопросов – Катя предупредила охрану, что к ней придет Виктор Петрович Карпов.

Частный детектив поднялся на четвертый этаж, подошел к двери квартиры… и ощутил смутное беспокойство. Его сильно развитое чувство опасности говорило, что с клиенткой не все в порядке. Вместо того чтобы позвонить в дверь, он снова набрал Катин номер на мобильном телефоне.

Катя по-прежнему не отвечала.

Тогда Виктор Петрович повел себя очень странно.

Он достал из внутреннего кармана связку и вставил первую в замочную скважину.

Вторая отмычка подошла, и Карпов бесшумно открыл дверь квартиры.

Он проскользнул внутрь, прикрыл дверь за собой и беззвучно двинулся в глубь квартиры, одновременно прислушиваясь к доносящимся оттуда звукам.

Он миновал кухню и большую комнату, судя по всему, гостиную. На двери следующей комнаты был нарисован симпатичный медвежонок в красных штанишках, так что Карпов посчитал комнату детской. Он осторожно приоткрыл дверь и застал там удивительную картину.

Екатерина Алексеевна, не подавая признаков жизни, полулежала в кресле у кроватки своего маленького сына. Карпов нахмурился и приложил руку к шее мальчика. Пощупав пульс, он понял, что мальчик и его мама просто спят, причем так крепко, что сон явно искусственного происхождения. Проше говоря, кто-то напоил обоих снотворным, тем более что на ковре валялась пустая чашка.

Виктор Петрович покачал головой и прислушался. Из самой дальней комнаты доносился скрежет и стук, там явно кто-то орудовал. Карпов неслышно проскочил по коридору и заглянул в щелку двери. Это была, надо полагать, спальня – большая кровать, шкаф с зеркалом и антикварный туалетный столик. Высокая сутулая женщина средних лет, чертыхаясь, пыталась открыть ящик этого столика.

С одного взгляда оценив ситуацию, Карпов шагнул к злоумышленнице, чтобы скрутить ее. Но та, услышав его шаги, резко обернулась, швырнула в лицо детективу попавший под руку керамический горшок с кактусом и бросилась к двери.

Виктор Петрович от неожиданности зажмурился, прикрыл лицо руками – и потерял драгоценную секунду. Когда он отряхнул лицо от земли и колючек, шаги воровки доносились уже из прихожей. Он метнулся было за ней, но тут вспомнил про лежащих без сознания Катю и Павлика и решил, что привести их в чувство гораздо важнее, чем задержать воровку. Он вбежал в детскую, наклонился к Кате, похлопал ее по щекам.

Молодая женщина застонала и пошевелилась.

– Что… что со мной? – с трудом проговорила она чужим хриплым голосом.

– Вас просто опоили снотворным, – Карпов не стал ничего скрывать.

– А Павлик? – Катя подскочила так резко, что сон слетел, как не было.

Сын спал, но на ее ласковое прикосновение отреагировал. Катя умыла его холодной водой. Павлик выглядел сонным, но не больным и даже захотел есть. Она бросилась на кухню, там Карпов сварил уже крепкий кофе. Павлик выпил чашку сладкого чая и съел бутерброд с сыром.

После кофе в голове у Кати совсем прояснилось, и она рассказала Карпову все – про перстень, что подарила ей случайно встреченная на Канарах старая женщина, про пуговицу от пиджака своего мужа, которую она нашла на месте убийства Муратова, про то, что Петр вычислил ту, кто эту пуговицу у него сорвала, и пошел к Ангелине, чтобы выяснить, зачем ей это было надо.

– Понимаете, – волновалась Катя, – ей, этой Агнии, или кто там она есть на самом деле, зачем-то нужен перстень, очень нужен, она и ко мне-то устроилась для этого.

– Могу я посмотреть? – прервал ее Карпов.

Катя открыла ящик и предъявила ему перстень и тетрадку Муратова.

– Тут надо двигать пластинку… – но Карпов уже все понял и стал читать записи.

– Интересно… – бормотал он, – очень интересно…

Вдруг прозвенел звонок, и Карпов, с сожалением оторвавшись от тетрадки, побежал открывать. Вернулся он вместе со смущенной Лидией.

– Простите меня, простите… – говорила Лидия, – я мобильник потеряла. А утром позвонили, тетка у меня в больнице в Сестрорецке, сказали, плохо ей, просит срочно приехать… Я и сорвалась. Приезжаю – все в порядке, тетка даже вставать стала, в больнице клянутся, что никто не звонил…