Элизабет Хейнс - Где бы ты ни скрывалась

— Вообще-то, я хотела извиниться, — сказала я. — Пришла, чтобы сказать: «Прости меня!»

Ее лицо вытянулось от изумления.

— За что это?

— Знаешь, я не должна была вот так легко терять тебя из виду. Уверена, тебе нужна была моя поддержка.

— Да уж, здесь мне пришлось несладко. Очень тяжело, если хочешь знать. И я скучала по тебе.

— Я тоже. Мне вдруг показалось, что у меня вообще не осталось подруг. Как будто солнце зашло за тучу — вот что я почувствовала, когда ты уехала.

— Да, мне тоже надо было поддерживать нашу дружбу, — неохотно признала Сильвия.

«Тебе-то тогда было явно не до того — в то время ты трахалась с моим любовником», — подумала я, но не стала этого говорить.

Сильвия улыбнулась, лицо ее смягчилось. Что ж, видимо, я выбрала правильную тактику…

— Слушай, — предложила она, — может, хочешь чего-нибудь выпить? Вина? Или чая?

— Чашка чая пришлась бы кстати, спасибо.

Сильвия включила чайник и загремела дверцами шкафов.

— Я купила эту квартирку в прошлом году. Классная, правда?! — крикнула она, пытаясь перекричать шум чайника.

— Да, — сказала я. — Очень похожа на тебя.

Она улыбнулась, как будто я сделала ей комплимент.

— Ну а ты? Ты перебралась в Лондон, как я поняла?

— Да.

— Так, значит, это тебя я видела тогда на остановке?

— Да.

— Я не была уверена. Ты очень изменилась, совсем по-другому выглядишь с этими волосами… ну, короткими…

Сильвия трясла и дергала двери в садик, пока они, скрипя и тяжело вздыхая, не разъехались, прочертив полукруг на каменной плите снаружи. Судя по глубине полукруглой выемки, Сильвия была далеко не первой, кто предпочитал силой открывать двери вместо того, чтобы заменить старые дверные петли. С чашками в руках мы вышли в мощеный дворик и уселись на широком каменном парапете, отделяющем его от газона.

— Квартира дорогущая, ты не поверишь, во сколько она мне обошлась! У нас в Ланкастере за такие деньги можно было бы приобрести особняк с четырьмя спальнями.

— Что ты говоришь!

В каменном полу недалеко от входа была вмурована решетка, позволяющая обитателям нижней квартиры тоже получать каплю дневного света. Однако послужить, если что, запасным выходом она не могла. Если бы здесь я жила, от одного вида этих железных прутьев меня бы бросало в пот.

— А ты хорошо выглядишь, — сказала Сильвия.

Я и не заметила, что она меня рассматривает.

— Я и чувствую себя хорошо. Может быть, лучше, чем когда-либо.

Она положила руку мне на колено:

— Я очень рада, Кэтрин, правда. Может быть, нам удастся забыть о пережитых неприятностях и снова подружиться?

О неприятностях? Всего лишь? Я с трудом сдержалась, чтобы не вскочить, не закричать и не вцепиться ногтями в ее лицо. Огромным усилием воли загнала внутрь гнев, боль и обиду.

— Возможно, — пробормотала я, не глядя на нее.

Сильвия отпила глоток чая. Птицы заливались вовсю, травы и цветы чуть колыхались под теплым ветром — олицетворение тихой, мирной жизни. Солнце легонько грело мне затылок.

Вдруг Сильвия рассмеялась своим мелодичным, заливистым смехом:

— Ручаюсь, ты от удивления рот раскрыла, когда он заявился на собеседование. Спокойный такой: мол, возьмите меня на работу, ха-ха-ха!

— Ну да, удивилась я, это точно.

— Я ему говорила, не надо, не ходи, найдешь себе другую работу, в Лондоне полно вакансий, но ему так хотелось удивить тебя! Он сказал, что постарается помириться с тобой, чтобы мы опять стали хорошими друзьями, как раньше.

— Знаешь, нам не удалось поболтать с ним. Времени не хватило — слишком много было кандидатов.

Она искоса взглянула на меня:

— И что, ты возьмешь его на работу?

— Ну, это зависит не только от меня.

Она нахмурилась:

— Ли — хороший человек, ты ведь знаешь это. Очень хороший человек!

Она что, с луны свалилась? Что он такого сделал, что моя бывшая лучшая подруга решила верить всему, что он скажет? Ему, а не мне. Или она верила тому, чему хотела верить?

Мне надо было бы согласиться с ней, но на это я оказалась не способна. Сказать, что Ли — хороший человек, — это было выше моих сил. Я с трудом кивнула и быстро отвела глаза.

— Знаешь, ему в тюрьме пришлось несладко. Там не любят полицейских.

Она, наверное, ожидала, что я заахаю: «Бедный Ли! Как мне жаль, что ему выпали такие испытания!» А я подумала: «Ну слава богу».

— А у тебя есть кто-нибудь? — В голосе Сильвии послышались игривые нотки. Она толкнула меня под бок локтем.

Я улыбнулась:

— Нет. Никто не встретился. Сама знаешь, как это бывает в большом городе. Слишком много работы.

Она понимающе кивнула:

— У меня было несколько мужиков, да только все они и в подметки Ли не годились. Ли, он… такой особенный! Да ты сама все лучше меня знаешь.

Я взглянула на нее, пораженная. Особенный? Ли? Это точно! Сильвия смотрела сквозь двери в гостиную, как будто прислушивалась к тому, что происходит в квартире, и внезапно у меня похолодели ладони — а вдруг Ли и сейчас здесь? Вдруг он все это время прятался в гостиной?

— Ну и что ты будешь делать? — спросила Сильвия, понижая голос и не сводя глаз с темного дверного проема.

— Ничего, — сказала я тихо, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Ровным счетом ничего.

— Ну и ладно тогда. — Она с облегчением улыбнулась и одним глотком допила чай.

Надо уходить, и поскорее. С трудом сдерживаясь, чтобы с воплем «Помогите!» не помчаться к выходу, я вошла вслед за Сильвией в полумрак гостиной. Оказавшись внутри, я еще раз огляделась: в квартире тихо, только Сильвия на кухне звенела посудой, возбужденно лепеча что-то о том, как нам всем надо собраться и посидеть в кафе. Поболтать. У нее скоро день рождения, — может быть, я тоже приду?

Из узкой прихожей мне была видна спальня: дверь широко раскрыта, кровать не застелена, шкаф распахнут — он туго набит яркими вещами, сколько же их… С другой стороны располагалась ванная комната, и там дверь тоже была открыта. Ванна вдоль всей стены. Где здесь спрячешься? Вечно мне что-то мерещится! Его здесь не может быть. Исключено.

Сильвия проводила меня до дверей, ласково улыбнувшись на прощание. Я пришла, чтобы предупредить ее об опасности, но не смогла. Еще я хотела передать этому мерзавцу, что я убью его, если он посмеет приблизиться ко мне. Да-да, убью.

Но я ничего не сказала, только улыбнулась в ответ, пообещав, что теперь мы уже друг друга не потеряем. Повернулась и пошла прочь, спиной чувствуя на себе ее взгляд.

Странно, но такой свободной и счастливой я давно себя не чувствовала. Чем дальше я отходила, тем более легким становился шаг, а выйдя на широкую улицу, я даже начала пританцовывать. Я смогла пересилить страх, побывать в самом логове врага и уйти оттуда живой. И теперь я сама буду устанавливать правила игры. Правда, пока плана у меня не было, но кто мешает мне придумать его?