Михаил Март - Стеклянная тень

— Я закончил. Поеду с ребятами в морг, ночью сделаю вскрытие. Поведение убийцы меня шокировало. Это ж надо так изуродовать человека, а потом еще вырезать кусок мяса на спине…

Он закурил.

— Очевидно, над копчиком имелась какая-то примета, — заметил следователь. — Ну, скажем, татуировка, по которой можно опознать труп. Убийца старался сделать все, чтобы нам это не удалось.

— А может, там ничего не было и кусок вырезали, чтобы вы, Илья Наумович, пришли к такому выводу, — заметил Паршин.

— Подполковник прав, — кивнул Шкляров. — Идея заключалась в том, чтобы мы нашли труп и как-то его идентифицировали. Иначе его выбросили бы в реку, привязав груз на шею. Благо река рядом и яму копать не надо. И еще. Не исключен вариант с отравлением. Жертва могла быть мертвой, когда ее колотили по лицу молотком. Садисты тоже бывают гуманными.

Услышав разговор, криминалист, вышедший на свежий воздух, сказал:

— Ни на стопках, ни на бутылках отпечатков нет. Стол накрыли для антуража. Дамочку пригласили в гости и прихлопнули.

— Позволю себе с вами не согласиться, — парировал Паршин. — Покойница одета так, будто собиралась на прием к английской королеве, а не на занюханую дачу. Стол накрыли для нас с вами. Чтобы мы такие идеи выдвигали, как вы сейчас. Женской обуви в доме нет. Покойница приехала в тех туфлях, которые на ней надеты. И если вы обратили внимание, она не ступала на землю. Тут грязь, машина подъехала к самому крыльцу, следы от протекторов это подтверждают. Жертву занесли в дом на руках. Все произошло сегодня утром, когда в деревне не осталось ни одной живой души, кроме собак и ворон. Сегодня Родительская, люди ушли на службу в храм, а потом на кладбище, вернулись в седьмом часу вечера. Я тому свидетель.

Криминалист выбросил окурок и молча пошел в дом, столкнувшись с санитарами, выносящими носилки.

— Лихо вы его осадили, — похлопал Паршина по плечу следователь. — Вы сами изложите Мезенцеву ситуацию?

— Я нашел, я и доложу. Для этого он меня и нанимал. Моя обязанность — предоставить отчет о проделанной работе.

— Хорошо. Привозите его завтра к полудню в морг, на опознание. Мы к этому времени получим результаты вскрытия. И узнайте, где она лечилась.

В четвертом часу ночи хозяин дома не спал. Дверь детективу открыл дворецкий-вышибала, но на заднем плане просматривалась статная фигура владельца особняка. Он стоял на нижней ступеньке лестницы, ведущей на второй этаж. Паршина здесь ждали.

— Идемте в кабинет, Андрей, — сказал хозяин.

Они поднялись на второй этаж.

Несмотря на простор и работающий кондиционер, в комнате висел сигаретный дым. На низком столе — отряд бутылок, полных и пустых, из-под коньяка или с коньяком, один бокал и блюдо с нарезанным лимоном. Хозяин прихватил с барной полки второй бокал, сел, налил приличную дозу «Наполеона» в изящный бокал и пододвинул его к одному из кресел. Теперь сыщик знал, куда ему сесть.

— Выпей. У тебя усталый вид. Эти мерзавцы мне так и не позвонили.

Паршин выпил, этого ему сейчас очень не хватало.

— У меня плохие новости.

— Я уже ко всему готов. Ты меня предупреждал.

После рассказа детектива повисла пауза. Нарушать ее Паршин и не думал. Человеку надо переварить информацию, а удары держать он умел. Только лицо стало серым, как на экране черно-белого телевизора.

— Так ты сомневаешься в том, что это Маша?

— Не берусь утверждать. Завтра опознание, будьте внимательны. — Паршин ничего не сказал о вырезе над копчиком и спросил: — У жены были особые приметы?

— Тату на спине. Цветная татуировка в виде розы в клюве орла.

— Татуировку вырезали.

— Зачем?

— Чтобы не опознали. Если у нее есть родственники, надо сделать анализ ДНК.

— Ее отец умер совсем недавно. Я слышал, что есть сводная сестра по отцовской линии, но никогда ее не видел и даже не знаю, как ее зовут. Они не общались.

— У кого она лечилась?

— У Генриха Флярковского. Толковый врач, но обращалась она к нему редко.

— Надо бы его пригласить на опознание. Или ознакомить с результатами вскрытия.

— Я ему позвоню утром. Одно я тебе могу сказать, Андрей. Если нам подбросили чей-то труп, то Маша находится в лапах похитителей до сих пор. И она в опасности.

— Я думаю, они будут прокручивать этот вариант еще не раз и всегда подбрасывать трупы разных женщин, пока однажды вы не перестанете платить им. Тогда они ее убьют по-настоящему.

— Ты меня правильно понял, Андрюша.

Паршин не стал предлагать версию, по которой Мезенцева могла играть первую скрипку в отлаженном оркестре. В конце концов ему платили за работу, а не за версии, не имеющие конкретных подтверждений. Как только Мезенцев опознает тело, работа будет закончена.

Доктор Флярковский отдыхал на Средиземном море и прибыть в морг не сумел, на опознание приехали Мезенцев и я. Там нас уже поджидал Шкляров. Сегодня он был в форме подполковника юстиции.

— Следователь по особо важным делам Шкляров Илья Наумович, — представился он Мезенцеву. Тот холодно глянул на него и не подал руки.

— Куда идти? Ведите.

Тело выкатили на каталке в зал, где обычно родственники прощаются с покойниками, так как не решились сопровождать важную персону в кошмарный подвал, заполненный трупами. Это только с виду город казался процветающим. То, что творилось за «кулисами», старались не обнародовать. Газетами владели те, из-за которых и происходили несчастья. О притонах, наркоманах, проституции, перестрелках в их изданиях не упоминалось, но где снять шлюху на ночь или на час, каждый знал, купить кокаинчик — тоже нет проблем. Чистый героин — дефицит, поэтому за ночь городской морг переполнялся трупами. Люди гибли от передозировки наркотиками или отравления ими.

Санитар отбросил простыню, оголив женское тело, голову оставил прикрытой полотенцем. Мезенцев побледнел. Несколько секунд он не шевелился, потом нагнулся и внимательно осмотрел кисть правой руки покойницы.

— Это она, — тихо сказал вдовец.

Шкляров кивнул санитарам, тело накрыли и увезли.

— Вам надо подписать бумаги, — скорбно произнес следователь и указал на столик у окна. На нем лежали какие-то документы. Мезенцев подошел и расписался на нескольких листах, не читая их.

Мне Шкляров сказал:

— А вас, Андрей Михалыч, я просил бы проехать со мной в управление для подписания протоколов.

— Хорошо, — кивнул я, — провожу Дмитрия Антоновича до машины и буду вас ждать на улице.

— Еще секундочку.

Шкляров поднял с пола портфель и достал целлофановый пакет с драгоценностями.

— Это вещи вашей жены?

— Сами не убедились? Взгляните на обручальное кольцо. Там гравировка «Марии в знак вечной любви! Дима».