Сергей Дышев - Убийца первого кла$$а

В кабинет заглянул Ребров, жизнерадостный от предвкушения новых событий.

— Оформляй разрешение на вскрытие квартиры Зайцевых — в связи с исчезновением хозяйки и дочери. Поезжай туда со следователем и с присущим тебе нюхом обшарь всю квартиру.

— Понял, Василий Максимович! — кивнул Ребров и тут же исчез.

— Знаешь, кому я сейчас позвоню? — загадочно спросил Баздырев.

— Алле Сергеевне?

— Нет, Лупандеру.

Глянув в потрепанный блокнот, набрал номер.

— Леонид Яковлевич? — теплым голосом начал Баздырев. — Здравствуйте, как здоровье?

— Не дождетесь! — буркнул Лупандер.

— А вы знаете новость? — еще теплее продолжил Баздырев. — Алла Сергеевна пропала вместе с дочерью!

На другом конце «провода» разразилась буря чувств.

— А что я вам говорил? А вы мне не верили! Поняла, мерзавка, что меня не достать. Спасибо вашей охране, ребятам правда спасибо! Усекла гадюка, что кольцо сжимается… И Аленушку в заложницы забрала. Она ж ненавидит ее! Чужое семя…

— Где она, по-вашему, может скрываться? — перебил эмоциональный поток Баздырев.

— Вам повезло! — торжественно объявил Лупандер. — При мне сейчас мой личный блокнот, там есть телефоны, адреса их родственников, друзей, знакомых.

— Сейчас приеду, — оживился Баздырев.

Ребров позвонил Куроедову через час и сообщил, что квартиру вскрыли, но она оказалась пустой. Везде разбросанные вещи, как будто собирались в большой спешке.

— Раз такое дело, — подумав, посоветовал Куроедов, — изымите все документы, фотографии, вытащите жесткий диск из компьютера, — и, положив трубку, огорченно добавил: — Сбежала. И «наружка» прошляпила… И — горелые лапти не предъявили на опознание?

— Нет.

— Ладно, давай, Максимыч, езжай к Лупандеру за адресами и телефонами…

Только-только скрылся Баздырев, как в кабинет заглянула Нетреба. Куроедов отметил ее весьма решительный вид и приготовился к худшему. Прокурору он, конечно, не жаловался, тем более Полина, как говорится, под ногами не путалась, а что замышляла, к счастью, только ей и было ведомо.

— Привет… Ну, как идет расследование?

— Вдова исчезла… Подозревается в покушении на Лупандера.

— Знаю… — кивнула Полина. — А вот ты знаешь, что Алла Свингер и этот… Леня Лупандер были одноклассниками в свое время?

— Откуда ты узнала? — удивился Куроедов.

Полина удовлетворенно ответила:

— Для этого надо было всего лишь покопаться в их биографиях.

— Это очень интересный факт, — признал Куроедов.

— А ты знаешь, что именно Лупандер и познакомил Зайцева с Аллой на какой-то там вечеринке?

— Полина, ты просто гений сыска!

— Ну, что вы… Я скромная одинокая женщина, — вздохнула Полина.

— …Которая вышла на тропу войны, — рискнул продолжить Иван.

— Никакой войны не будет, — успокоила Нетреба. — Просто мне попался в нужное время нужный свидетель. Мешать вам не буду, тем более мне сейчас своего хватает: убийство семилетней девочки…

— Да, я знаю, — помрачнел Куроедов.

— Так что, пока не найду выродка, покоя мне не будет.

— Удачи…

— Тебе тоже.

Прежде чем начать мстить, выкопай две могилы.

NN

Показав удостоверение на вахте, Баздырев поднялся на второй этаж. У дверей палаты законопослушно скучали два охранника-милиционера.

— Как больной? — поинтересовался Баздырев.

— Жалуется, — ответил милиционер.

— На что?

— На всё.

Баздырев вошел в палату, поздоровался. Лупандер равнодушно листал журнал и при появлении гостя с видимым удовольствием отложил его в сторону.

— Квартиру обыскали, — поделился новостями Баздырев. — Похоже, она сбежала с девочкой… Так где же ваш чудо-блокнот?

— А вот он!

Лупандер ловко достал блокнот из-под подушки.

— Вот они все тут, голубчики.

— Вижу, компромат собирали на компаньона? — усмехнулся Баздырев.

— Досье! — уточнил терминологию Лупандер. — Впрочем, что такое компромат? Это досье, обогащенное малоприятными фактами.

— Позвольте? — попросил Баздырев.

Баздырев взял блокнот, перелистал его.

— Давайте, я продиктую вам нужные фамилии, — предложил Лупандер.

Баздырев возразил:

— Не стоит, это долго и для вас утомительно. Ради бога не напрягайтесь. Я заберу его, снимем копии со страничек и вернем.

— Нет, нет, ни в коем случае, — испугался Лупандер. — Я без него не могу. Это рабочий блокнот. Без него я — слепоглухонемой.

— Хорошо, — не стал настаивать Баздырев. — Тогда я его прямо при вас фотографирую.

Баздырев вытащил из кармана цифровой фотоаппарат, не теряя времени, положил блокнот на подоконник и тут же начал фотографировать порядком измусоленные странички.

Такой решительный и неожиданный поворот привел Лупандера в полное замешательство.

— Вы не имеете права, это вмешательство в частную жизнь! — заголосил он.

Баздырев, бесповоротно уже повернувшись могучей спиной к больному, убедительно посоветовал:

— Не надо нервничать. Я имею право изъять блокнот в рамках расследования убийства вашего коллеги. И с вас, кстати, еще никто не снял подозрений.

— Какие еще подозрения? — недовольно пробурчал Лупандер. — Ну, хорошо, хорошо…

Закончив съемку, Баздырев вернул блокнот, достал свой не менее потрепанный блокнот, спросил:

— Так у кого, на ваш взгляд, может скрываться Алла?

— Вариантов много. — Лупандер начал перелистывать странички, а Баздырев тут же стал записывать: Абсурдач, Воплевидов, Взяткич, Гризоедов, Замучинский, Стягайло, Хоризматич, Шершик… Успеваете записывать? Есть среди них и иногородние, с области.

— Всех называйте!

После обеда Баздырев собрал оперативников отдела. Заглянул и Куроедов, чтоб не отставать от событий, поделился новостями.

— Представляете, Нетреба откопала, что Лупандер и Алла были одноклассниками!

— То есть вместе учились в одной школе? — уточнил Ребров.

— Потрясающая догадка, — похвалил Куроедов. — И это еще не все, Полина узнала, что Лупандер и познакомил на вечеринке Алку с Борей Зайцевым, к тому времени он был вдовцом.

— Здорово, — похвалил Баздырев, открыл блокнот с компроматом от Лупандера, стал зачитывать фамилии, адреса, телефоны. — Абсурдач, улица Садовая, дом 3, телефон 933-234-55-29, Воплевидов — улица имени Дударика, дом 4, Замучинский… Успеваете записывать? В общем, так, тупо по всем адресам, искать Аллу Свингер и девочку, приемную дочь, Алену Зайцеву, на вид 12–13 лет. Фотографии вам роздали, сами распределите между собой адреса и маршруты движения.

Когда оперативники ушли, Ребров, которого Максимыч попросил остаться, заметил:

— Я думаю, что она сейчас далеко.