Сергей Дышев - Почти живые

Серебряная ложка, сточенная с одного бока, словно идущий на убыль месяц, мелодично звякает о край стакана. Казалось, мама с интересом смотрит, как на поверхности чая юлой вращается долька лимона.

— Мне приснился нехороший сон, — говорит она бесцветным голосом, не поднимая глаз.

И долгая пауза. Ольга привыкла к тому, что мама всегда пересказывает ей свои плохие сны. Где-то мама вычитала, что надо обязательно пересказать близкому человеку содержание такого сна, чтобы он не сбылся. «Как это скучно и неинтересно!» — думает Ольга, но виду не подает, и мама молчит ровно столько, сколько считает нужным.

— Мне приснилось, что ты спускаешься по лестнице в ночной рубашке…

— Что ж здесь нехорошего?

— …в ночной рубашке, насквозь пропитанной кровью. И смеешься…

Ольга быстро забывает об утреннем разговоре и плохо скрытом беспокойстве мамы. На работе готовятся отмечать юбилей директора, и веселая суета напрочь выметает из ее сознания все тягостные мысли.

Он долго стоял у витрины, и Ольга успела рассмотреть его. Сухощавый, стрижка почти под «ноль», лицо загорелое, очень спокойное — казалось, этот парень никогда не суетится, не кричит, не выплескивает эмоции. Над правой бровью — шрам.

Наконец он нашел, что искал, — кожаные перчатки без пальцев. Ольга спрашивает:

— Вам для велосипеда или для атлетики?

Он отвечает:

— Для «Калашникова».

Она не поняла его, дала первые попавшиеся. Он расплатился и ушел.

Глеб прикатил на новой машине. Какая-то накрученная модель «БМВ» — с телевизором, бортовым компьютером, сиденья, как живые, под пассажира подстраиваются, люк над головой, кондиционер. Глеб был очень гордый. Пока Ольга магазин опечатывала и ставила на охрану, он ходил кругами вокруг машины — то так на нее посмотрит, то этак, ногой по колесу постучит, какую-то невидимую пыль с капота смахнет.

Они сели. И тут началось! Глеб надулся, как индюк, стал такой важный, самовлюбленный. Мчится как угорелый, всем сигналит, на встречную выезжает. Какого-то несчастного «Запорожца», который ему вовремя дорогу не уступил, так обматерил, что Ольга от стыда чуть сквозь сиденье не провалилась.

— Тридцать тысяч цена, — говорит Глеб. — Одна лампочка для фары двести баксов стоит.

За полчаса он все уши прожужжал, сколько чего в этой машине стоит, какая она крутая и для каких важных персон предназначена. Ольга сидела молча и удивлялась: как транспортное средство может изменить человека! Да и машина-то не новая…

У метро «Рязанский проспект» она попросила его остановиться. Соврала, что должна в поликлинику зайти. Домой доехала на метро.

Фантастика! Ольга смотрит телевизор, пьет чай с пончиками. Показывают репортаж про наших ребят в Чечне. И вдруг она узнает того парня, который у нее перчатки покупал. Перед камерой позирует группа бравых парней в тельняшках, в черных платках, с автоматами наперевес. А он сидит в середине группы, какой-то малозаметный, в нелепой коричневой пижаме с белым воротничком, очень бледный. Корреспондент протягивает ему микрофон, и он говорит:

— Передаю привет своей любимой девушке Катюше. Я скоро вернусь…

Ольга вскочила, кричит:

— Мама! Иди сюда! Я этого парня в магазине видела!

Но пока мама пришла, уже про погоду началось.

Ольга долго еще была под впечатлением.

— Вот, — говорит, — как мир тесен. Парень с войны вернулся, а я об этом даже не догадывалась. Если б знала, то повежливей бы с ним разговаривала.

Мама как-то странно взглянула на нее и спрашивает:

— А с Глебом-то у тебя как? Он тебе предложение еще не сделал?

— Нет, — отвечает. — У Глеба теперь другая подружка. «БМВ» ее зовут. Иностранка.

Мама чуть в обморок не хлопнулась. Пошла на кухню за валидолом.

Этот парень снова в магазин пришел. Кладет перчатки на прилавок.

— Извините, малы оказались. У меня ладонь широкая.

— Сейчас поменяю, — говорит Ольга. — А я вас по телевизору видела.

Он кивнул:

— Запоздал репортаж. Я уже три дня как дома.

Она поглядывает на него уже с любопытством. Нарочно долго ищет перчатки нужного размера.

— Ну и как? — спрашивает она. — Страшно там?

А он без всякой рисовки:

— Страшно.

Ольга представила, как бы Глеб ответил на этот вопрос: «Да ты че, подруга! Мы там всех мочим налево и направо…» Впрочем, о чем это она? Сравнивать начинает?

Парень тоже не спешит уйти. Стоит, рассматривает ее лицо.

— Что это вы на меня так странно смотрите? — спрашивает она.

— Красивая, — отвечает он. — Я по красоте соскучился. Война — уродина. Как вспомнишь, так с души воротит.

Ей вдруг жалко его стало. Спрашивает:

— Как вас зовут?

Он представился по-армейски:

— Сергей Рябцев. Сержант разведроты.

Что с ней? По вечерам она не пропускает ни одного репортажа из Чечни. Смотрит затаив дыхание. Мама в эти минуты закрывается на кухне. У нее от телевизора давление подскакивает. А Ольге интересно. Раньше она воспринимала эту войну, как песчаные бури на Марсе. А лишь познакомилась с Сергеем, в ней что-то перевернулось. Внутренний голос бормочет: «Все это чепуха. Мимолетное увлечение. Тебя всегда привлекали экзотика и экстремальные виды спорта. Чечня — это что-то отдаленно похожее». Она с этим голосом не спорит. Смотрит, и все.

Погода — ужасная, мокрый снег с дождем, порывистый ветер. У людей зонтики наизнанку выворачиваются. А у Ольги, как назло, ни зонтика, ни плаща. Выходит из магазина, стоит на крыльце и не знает, что делать.

И тут видит Сергея. Они кивают друг другу, как старые знакомые.

— Что? — спрашивает Ольга. — Опять перчатки малы?

Он смеется:

— Нет. Просто тебя хотел увидеть.

Они идут под его зонтиком к метро. Ольга пытается разговорить Сергея на чеченскую тему, вытягивает каждое слово клещами.

— Зачем тебе это? — спрашивает он.

— Хочу понять, обманывает телевидение или нет.

Он подумал и отвечает:

— Я ведь тебя тоже обману.

И тут вдруг у нее с языка срывается:

— А любимую девушку Катю ты тоже обманываешь?

Уже через мгновение она пожалела, что спросила об этом. Сергей остановился, и Ольга почувствовала, как напряглись его бицепсы. Порыв ветра поднял воротник на ее курточке, она отвернулась. Но все же успела заметить, какое выражение было на его лице. Гримаса боли, будто она ударила его по открытой ране.

Глеб рассказывал, как он вчера ходил в казино, где проиграл полторы «штуки» баксов. Ольга слушала, слушала, а потом нечаянно зевнула. Его покоробило.