Марина Серова - Три места под солнцем

Господи, неужели я так плохо выгляжу? Кажется, он действительно принимает меня за смерть. Только в прошлый раз это можно было списать на бред белой горячки, а сегодня?

— В прошлый раз твое время еще не пришло, тебя отравили, — пошла я ва-банк, — тебе стало плохо после выпитой водки. В нее подмешали яд, специально чтобы ты умер и не смог рассказать об этих мерзавцах. Ты помнишь, кто ее тебе принес?

— А чего тут помнить? Вадик принес, как всегда. Он единственный меня не забыл, на работу устроил, денег давал, еды, выпивки. Золотой парень.

— За что же этот золотой решил убить тебя?

— Ему лучше знать. Может, толку от меня не стало, может, еще какие причины, — равнодушно ответил Леха.

— Ты сказал, что он устроил тебя на работу. В чем заключалась эта работа?

— Да не знаю я, записал меня не то адвокатом, не то еще каким начальником, я только подписи на каких-то бумажках ставил, когда он просил, и деньги получал. Хорошая работа, нетрудная, не то что машину водить или метлой махать.

— Ты поэтому ушел с работы водителя? Потому что было очень трудно?

Этот вопрос появился не случайно. Я почти знала, как он на него ответит. И он начал говорить. Долго, не сбиваясь, будто уже сто раз в уме повторял эти слова.

После аварии четырнадцатилетней давности он долго не мог прийти в себя, не спал по ночам, постоянно подбегал к двери и слушал: идут за ним или мимо? Постепенно страх прошел, а поворот событий, который сделал из него и его хозяина чуть ли не героев, вызвал эйфорию: оказывается, если ты принадлежишь к сильным мира сего, тебе прощается все, даже самое страшное преступление. У Лехи голова пошла кругом, он стал позволять себе на работе то, чего никогда бы не позволил раньше. В конце концов прокурору надоел вечно пьяный и чересчур беспечный водитель, и он взял себе нового. Леха пытался несколько раз устроиться в разные организации, но не пить уже не мог, из-за чего постоянно вылетал с работы. Наконец по его вине произошло серьезное ДТП, и его лишили водительских прав, восстановить которые он уже не смог.

Семья к тому времени давно развалилась, жена разменяла квартиру, выселив его в халупку в частном секторе, и уехала с детьми в неизвестном направлении. В один из моментов просветления Алексей понял, что если не изменит что-то в своей жизни, то просто умрет от голода, пенсию он еще не заработал, а накоплений у него, естественно, не было. Тогда он устроился дворником и проработал целый месяц: ежедневный физический труд на свежем воздухе немного прочистил ему мозги, и Леха даже пить начал не бессмысленно, а культурно, только по субботам.

Тут-то и появился Вадим Синдяков, золотой человек, который уговорил Леху уволиться с работы дворника и идти к нему «адвокатом» — время от времени подписывать, не глядя, документы. Как совершенно справедливо заметил Ариша, безделье приводит к скуке, скука — к употреблению стимулирующих веществ, таких, например, как алкоголь. И Леха опять запил, да так, что время от времени ему начали являться зеленые чертики и люди с кроличьими головами.

— Да вот ты еще являешься, — добавил он конфузливо, — раньше смутно так приходила и молчала, смотрела только, а сейчас — как живая, даже разговариваешь. Сейчас мне больше нравится, не так страшно.

— Расскажите мне о той аварии. Все, как было на самом деле.

Как все было, я и так знала. Просто мне надо было услышать это из уст водителя прокурора. Услышать и записать на диктофон. Эту запись я отдам Антону Ярцеву, а уж он-то найдет способ написать и опубликовать статью. Тем более что сегодня сделать это уже реально, не то что четырнадцать лет назад.

Я видела, как вытягивается лицо у Ярцева, как он судорожно пытается записать что-то в блокнот, как хочет задать свои вопросы Водяникову. Но я останавливала его взглядом: нельзя было нарушать это странное откровение.

— Кто, кроме тебя, знает правду? — спросила я.

— Хозяин знает и девица, которая с нами была. Только хозяин не признается. А вот девица может, она девка горластая, злая, хозяин ее тогда тоже здорово обидел, если бы я не уговорил ее уехать, вообще в асфальт закатал бы.

— Так вы ее знаете?

— А как же! Соседка моя была, сейчас в Астрахани живет, у меня даже адрес где-то дома валялся.

Больше мне говорить с ним было не о чем. В коридоре нас ждал Ариша. Уже дома мы втроем прослушали запись. Ярцев взъерошил свои и так лохматые волосы:

— Полина, это же сенсация! Ядерная бомба в нашем болоте! Да я такой материал выдам, что столичная пресса сдохнет от зависти!

— Да нет, пусть уж живет. Ярцев, а что там с той автокатастрофой, о которой ты собирал материал? Есть что-нибудь новенькое?

Ярцев изменился в лице и махнул рукой:

— Я из-за этого материала чуть из газеты не вылетел. Понимаешь, собрал материал, нашел с твоей помощью свидетелей, написал статью, а наш главный назвал меня идиотом и не велел соваться в это дело. В тот вечер Королев отпустил водителя и отправился за город, у них там пикник намечался. Но! Первое: у него до сих пор нет прав и он еле-еле водит машину, второе: он выпил для храбрости, третье: именно Королев выехал на встречную полосу, как ты мне и говорила! Но ничего, я пущу информацию в Интернет и отправлю свою статью знакомому журналисту из столицы, жаль, что не мне пожинать лавры, но у них там редакторы более смелые и не зависят от маленьких уездных князьков.

— А что с потерпевшими?

— Муж пришел в себя, у него переломы и ожоги, но жить будет. А вот с женой сложнее, кровоизлияние в мозг, требуется бешеная сумма для операции. Сейчас она в коме, неизвестно, сколько протянет.

Сумма, которую назвал Ярцев, была действительно неподъемна для простого инженера, коим оказался водитель «девятки». У этой семейной пары дома оставались двое школьников, за которыми присматривала соседка, близких, которые могли бы помочь им, у них не было.

— Полина, что я тебе должен за этот эксклюзив? — напомнил о себе журналист.

— Ярцев, никто никогда не должен узнать, что это именно я помогла тебе достать материал о водителе Синдякова. Это первое условие. Второе — ты расшибешься в лепешку, но опубликуешь статью о виновности Королева и невиновности пострадавшего водителя «девятки».

— По рукам, — немного подумав, согласился Ярцев. — Знаешь, что мне пришло в голову? Материал о Синдякове обязательно пройдет: это дело давно минувших дней, главный герой в данный момент не имеет в городе никакого влияния. Мы разовьем диспут, поднимем шумиху, а спустя немного времени на этой волне встанет вопрос и о Королеве. Думаю, к тому времени накал страстей по этой теме в Интернете достигнет пика, столичная газета уже опубликует материал, так что местные власти не рискнут активно выгораживать Королева. А тут появлюсь я, весь в духах и фраке, со своими свидетелями и ксерокопиями освидетельствования на содержание алкоголя в крови Королева и водителя «девятки». Как ты понимаешь, он был совершенно трезв. Дело в шляпе, Полинка, мы еще покажем этим проклятым буржуинам!