Галина Романова - Тайну хранит звезда

– Вы его знаете?!

– Нет. Точно нет, но такое чувство, что я его где-то видела. – Она выкатила нижнюю губу. Покачала головой. – Или не видела? Ой, вы знаете, вам лучше с Ниной Ивановной поговорить. Она у нас знает все, всегда и про всех.

Нины Ивановны дома не обнаружилось. А ее муж – старый скрипучий хрыч – послал их к черту, но потом добавил все же, что жена будет лишь завтра. У нее будто разразилась мигрень от грохота, и она уехала ночевать к дочери.

– Завтра так завтра, – свел брови Володин, призадумавшись. – Хоть что-то, господи, хоть что-то.

Они вышли из дома Галкиных и тут же попали под ливень. Хлестало так, что, пока они добежали до машины, с обоих текло. Володин тут же у машины стащил с себя отяжелевшую куртку, забросил ее в багажник и влез в салон в мокрых брюках, но сухом джемпере. Юрке пришлось хуже. Его модный твидовый пиджак набух, запах шерстью, кашне мокрой петлей темнело на шее, в дорогих ботинках чавкало.

– Блин, твою мать! – выругался он, вытирая лицо салфеткой. – Испортил вещи.

– Не ты, а дождь, – улыбнулся Володин, искренне радуясь тому, что его-то уж за мокрую кожаную куртку никто сегодня не заругает. И вдруг посоветовал: – Вернись к Галочке, она тебя высушит, накормит и, может, спать уложит. Как тебе, а?

– Да иди ты!

Они ехали минут десять молча. Но когда до дома Володина оставалось километра полтора, Юрка задумчиво обронил:

– Нехорошая история это, Илюха.

– Согласен.

– Галкин влип, по ходу?

– Выходит, так. И смылся, гад.

Илья скрипнул зубами. Ему по-прежнему не с чем было маршировать к начальству.

– Думаешь, рванул за рубеж?

– Не знаю…

Он мотнул головой, но про себя тут же подумал, что вряд ли. Могилу дочери, которая погибла, возможно, из-за его неудавшейся предпринимательской деятельности, он не оставит ни за что.

Как подумал, так и вышло.

Утром следующего дня, стоило ему явиться на работу, его тут же вызвали наверх.

– Ну! – рыкнул начальник, сидя к нему вполоборота и что-то напряженно рассматривая на противоположной стене.

Володин молча пожал плечами, про себя сочтя себя не запряженным. Тоже посмотрел на стену. Ничего интересного. Стена как стена, с ровным слоем водоэмульсионной краски нежно-зеленого цвета.

– Что скажешь, умник?! – Рокота в голосе начальник прибавилось. – Накаркал или как?!

Володин давно и хорошо работал опером, поэтому сразу понял, о чем говорит начальник, на что гневается и почему на него упорно не хочет смотреть.

Накаркал он, что именно? Каркал-то он только про то, что самоубийство Нины Галкиной вполне могли инсценировать. Значит, возникли подозрения теперь уже не только у него. У кого еще? У того, кто столкнулся с чем-то таким…

Что-то стряслось с Галкиным?! Точно! Наверняка! Это была его почти стопроцентная уверенность. Что стряслось? Где именно? Когда?!

– Ишь ты… Умный самый, да? – Начальник недобро глянул все же в его сторону, выслушав соображения Володина. – Чего это с ним должно было что-то случиться, а?

– Так удирал он вчера в спешном порядке из дома, товарищ полковник, – Володин миролюбиво улыбнулся. – А после его бегства явились двое и перевернули всю квартиру вверх дном.

– Да ну! – насмешливо протянул полковник и развернул к Володину багровое злое лицо. – И что искали? Золото-бриллианты?

Володин пояснил, что могли искать у Галкина двое неизвестных.

– Ишь ты! Ты и там поспел?! – Начальник ядовито осклабился. – Наш пострел везде, как говорится, поспел! Училку свою отмазываешь? Не красней, Илюша, не надо, на тебе же все видать. Любовь по тебе ползет, как масло по воде. Н-да… Ладно, присаживайся, чего торчишь?

Володин присел к столу, положил перед собой любимый замызганный блокнотик. Комментировать ничего не стал. Крыть было нечем. Он в самом деле, кажется, влюбился. Вчера, вернувшись, сразу бросился к телефону, позвонил Ане и болтал потом о глупых пустяках часа полтора, пока она не устала и не запросилась ко сну. И с утра позвонил, пожелать удачи. И млел от счастья, слушая ее голос и тихий смех. И на встречу вечером снова напросился. И старался не мучиться оттого, что согласилась она после долгих уговоров и как будто нехотя.

– Короче, умник… – Начальник принялся раскручивать на столе простой карандаш. – Дело непростое. Занялись им серьезные ребята из государственной безопасности. Так что… Так что, если я тебя еще раз увижу возле того дома… – Шеф заорал так, что у Володина в ушах что-то хрястнуло и он инстинктивно вжал шею в плечи: – Я тебя сам из того окна выкину, понял!!!

– Так точно, товарищ полковник, – промямлил Володин, негодуя про себя.

Это когда же, интересно, этим делом заинтересовались серьезные ребята? Когда их интерес вдруг проснулся? Когда они посторонних рядом с исследовательским институтом увидали, то есть его и Яковлева? Когда соседи Галкина позвонили об учиненном погроме? Или…

– Нашли твоего Галкина, Илья, – нехотя признался полковник.

– Как нашли? Где?

– Нашли вчера во второй половине дня висящим на березе возле могилы дочери. Ох, дела твои, господи!!! – Полковник тяжело полез из-за стола, прошелся по кабинету, как медведь, встал у Володина за спиной. – Приехала бригада, начали устанавливать личность, установили. Поехали домой, там интересные дела. Соседи рассказывают о двух неизвестных, которые квартиру вскрыли. Потом о двух уже известных, которые всех допрашивали. Не знаешь, кто это?!

Илья счел за благо промолчать.

– Потом позвонили на работу повесившемуся Галкину, а там… А там опять двадцать пять! Там снова двое из ларца, одинаковых с лица, мать твою!!! – Полковник в три шага очутился снова на своем месте, прыгнул в кресло с удивительной для его грузного тела прытью, тяжело задышал. – Говорили, правда, эти двое с тамошним старым сплетником. А вот кто серьезнее их будет, стал потом говорить с начальством и много узнал… Оказывается, наш убитый горем папаша был не так прост! Так ведь, Илюша?

– Выходит.

Илья глянул на начальника исподлобья. Интересно, что того больше бесит? Что Володин его указаниями пренебрег и стал копать явное с виду самоубийство? Или что наследил своими визитами? Или что опередил серьезных ребят из госбезопасности? А те ведь так не любят, когда у них под ногами кто-то путается.

– Выходит, у него… – вдруг резко перешел на миролюбивый тон его начальник и даже сделал попытку улыбнуться. Но вышел странный оскал, больше похожий на судорогу от зубной боли. – Что хоть узнали-то? Умники! И кто это такой был с тобой? Никто из наших не признался.

Илья выложил ему все. Ну, или почти все. Не стал говорить о своих мотивах, а в мыслях-то прежде всего было – Ане помочь. О том, что Юрка на грудь Галочкину таращился и, кажется, вернулся к ней поздним вечером, тоже смолчал. И еще промолчал о том, что Галочке показался один из взломщиков знакомым. Затаскают бедную женщину. Заставят узнать, признать, опознать.