Евгений Сухов - Я подарю тебе «общак»

– Готов сдохнуть? – прохрипел он и закашлялся, на губах показалась кровь.

– Я плохо понимаю по-русски, – виновато улыбнулся ему Клод, вырвал из гранаты чеку и запихнул ее русскому в штаны.

Одним движением Гранит свернул ему шею, оттолкнул мертвое тело и сунул руки в штаны, но не успел. Мгновение спустя его надвое разорвало взрывом.

Стул прятался в подвале особняка с автоматом и пытался сообразить, что происходит. Гремели взрывы, звучали автоматные очереди, но было непонятно, кто их атакует, милиция или кто-то еще. Одно хорошо – у него были заложники. Старуха, которую велел привезти Тихий, и ее дочка сидели связанные у стены на полу. В кладовке был заперт «француз». Если что – есть кем прикрыться.

Вскоре канонада наверху стихла. Стул стоял посреди комнаты, прислушивался и гадал, почему не слышно шагов спецназовцев. Вымерли там все, что ли? Он подождал еще немного и решил, что сидеть так просто в подвале больше нельзя. Скажут потом, что он дал слабину, тарился в подполе, пока другие «юшку лили».

– Эй, леди, подъем! – скомандовал он старухам и угрожающе повел автоматом. – Сейчас пройдемся. – Содрал скотч у них со ртов, разрезал путы на руках и ногах. Затем открыл кладовку и крикнул пленнику: – Эй, придурок, и ты выходи!

Алекс осторожно выглянул из своей темницы, щурясь от яркого дневного света, бившего из окон. Стул навел на него автомат:

– Живо повернулся и к стене! Руки за спину!

Алекс выполнил приказ и почувствовал, как у него на запястьях защелкнулись наручники.

– Так от тебя будет меньше проблем, – сообщил ему Стул, похлопав по плечу, а затем грубо пихнул к двери: – Когда я выйду, держитесь вокруг меня теснее. Кто попробует бежать, схлопочет пулю в затылок. Думаю, все ясно и вопросов нет.

Лизавета Сергеевна насупилась и ворчливо ответила:

– Вопросы есть. Мой внук работает следователем прокуратуры. Если с нами что случится, он вас везде сыщет и в порошок сотрет.

– Ну, это мы еще посмотрим, – раздраженно пробормотал Стул, подумав, что Тихий его конкретно подставил с этими тетками. Сам неизвестно где, а его тут возьмут теперь за похищение прокурорской бабушки. Вот будет потеха, когда его к алтарю поведут. Судья его просто на части порвет.

– Шагайте, и без всяких гнилых базаров! – рявкнул он, подгоняя пленников автоматом.

Они поднялись по лестнице, вышли в холл, где царил полный разгром и валялись трупы. Все его подельники были мертвы. Женщины заахали. Лизавета Сергеевна перекрестилась, глянув в остекленевшие глаза молодого парня с неестественно вывернутой шеей. От этого зрелища кровь стыла в жилах. Алекс, стоявший рядом с ними, лишь тяжело вздохнул. Он и не подозревал, что его парни такие верные, придут его выручать. Теперь все они полегли. Алекс увидел Клода, Пьера, а остальных «замочили» еще на «стрелке» с русскими. Больше никто не придет ему на помощь. Он один.

– Встаньте ко мне ближе, вашу мать! Быстрее! – заорал на них Стул, дико озираясь. Он ожидал чего угодно, только не мертвой тишины. Одни мертвецы вокруг. – Живо топайте к выходу! Шевелитесь!

Тыкая автоматом в спины заложников, Стул выгнал всех во двор. Там все было так же, как и внутри дома, – ни одной живой души, только трупы.

– Да что это за дерьмо такое! – тихо выругался он, ощущая на себе чей-то враждебный взгляд. От этого взгляда ледяной страх пополз по жилам боевика, сердце тоскливо сжалось. Он повидал в жизни многое, но еще никогда не испытывал такого страха. Словно сама смерть смотрела ему в лицо.

– Идем к машине, – приказал Стул дрожащим голосом.

Внезапно его голова взорвалась, словно перезрелая дыня. В середине лба образовался провал, а затылок снесло начисто. Кровь фонтаном выплеснулась в лицо Алекса. Женщины истошно закричали в один голос, а тело убитого с глухим шлепком упало на камни.

– Ложись! – заорал Алекс не своим голосом, сообразив, что это работа снайпера. Бросившись за фонтан, он пополз по дорожке, мощенной камнем, к женщинам, которые спрятались за угол дома. До угла было пять метров открытого пространства. Он рванулся и преодолел их двумя прыжками, свернул и прижался к кирпичной кладке. Выстрелов больше не было. Алекс подумал, что это странно. Будь он снайпером, он бы не упустил такой возможности. Снять его по пути в укрытие не составляло труда для профессионала.

Его взгляд упал на пленниц. Старуха вся тряслась от страха. Другая, что была помоложе, находилась в ступоре. Рядом у развороченной стены лежали трупы охранников, здесь же валялось их оружие. Алекс подобрал пистолет, проверил обойму и передернул затвор, а затем спросил у женщин:

– Как вы? Не ранены?

– Нет, не ранены, сынок, – всхлипнула старуха. – Ты сам-то кто будешь?

– Да я как бы хочу вас спасти, – ответил Алекс, – меня Сашей зовут. За что вас эти нелюди похитили? Что вы им сделали?

– Внук в милиции работает, – пояснила старуха, утирая слезы ладонью, – хотели его запугать, должно быть. Они ничего не говорили, только кричали. А тебя, сынок, чего держали?

– Да я тоже в правоохранительных органах работаю, – соврал он, не моргнув глазом, – в ФСБ. Расследовал их делишки и попался. А как фамилия вашего сына? А то, может быть, мы знакомы.

– Антонов Захар Петрович, он начальником отдела по самым важным расследованиям работает в управлении, – гордо ответила Лизавета Сергеевна и, всхлипывая, спросила: – А вы не можете как-нибудь своих сюда вызвать из ФСБ? Вы же один не справитесь с этими бандитами.

– Сейчас сюда уже едет спецназ и все свободные оперативники, – на ходу придумал Алекс, ободряюще обнимая ее за плечи. Его голос стал ласковым и проникновенным: – Надо потерпеть лишь чуть-чуть. Все будет хорошо. Кстати, я слышал, как двое бандитов болтали между собой. Они говорили, что вы знаете какую-то Кэт или знали в детстве. Вроде бы весь сыр-бор из-за нее.

Лизавета Сергеевна посмотрела на него влажными выцветшими глазами, в которых отражалось непонимание:

– У меня не было знакомых с таким именем, я не припоминаю.

– Ну, может быть, девочка, жившая по соседству, с которой вы играли, – давил Алекс, – постарайтесь вспомнить. Это может оказаться очень важным.

– Нет, не помню никого с таким именем, – упрямо повторила Лизавета Сергеевна. – Мне много лет, но, поверьте, память получше, чем у многих молодых. Говорю вам: нет.

– Что, вообще не возникает никаких ассоциаций с именем Кэт? – разочарованно повторил Алекс.

– У меня в детстве кукла была. Я ее называла Кэтти. Мне ее на день рождения родители подарили. По тем временам она стоила очень много, – вдруг вспомнила Лизавета Сергеевна и улыбнулась воспоминаниям. – Очень искусно сделана, симпатичная, не чета нынешним Барби. Да, как давно это было.