Наталья Солнцева - Все совпадения неслучайны

– Сами справимся…

– Тебе пора замок менять, – прошептала в ответ Людмилочка. – А то дверь ломать придется!

– Он всегда хорошо открывался…

Тине вдруг стало зябко, как тогда, у квартиры старика-антиквара. Страшная догадка пронзила ее.

– Послушай… – Она остановила Людмилочку, деловито орудовавшую ключом. – Тебе ничего не кажется?

– Что мне должно казаться?

Подруги замерли у двери, затаив дыхание. Тишина была плотной, как вата, и тревожной.

– Я боюсь…

– И мне страшно. Вдруг там… мертвец?

– Где? – Глаза у Людмилочки сделались большие, как блюдца, и засветились в сумраке. – У тебя в квартире?

Тина кивнула, стараясь преодолеть дрожь.

– Ты нарочно меня пугаешь…

В детстве они любили пугать друг друга, выдумывая самые невероятные страшилки, а потом, придя домой из школы, не могли решиться войти в пустую квартиру. Изрядно настоявшись на лестнице, все же открывали дверь и кидались проверять шкафы, ванную и кладовку, замирая от ужаса и волнения. Никого, конечно же, нигде не оказывалось…

– Давай позвоним Сиуру! – паническим голосом заявила Людмилочка.

– Я не хочу…

– Тогда я Влада вызову.

– Нет! – упрямо качала головой Тина. – Ладно, я пошутила. Открывай.

– А если там и правда… мертвец?

– Откуда ему взяться? Открывай!

Людмилочка застыла в замешательстве.

– Давай сюда ключ! – не выдержала Тина.

Она решительно вставила ключ в замок, повернула… Что-то внутри механизма щелкнуло, и дверь отворилась.

– Подожди! – Людмилочка схватила ее за руку. – Лучше нам не входить…

– А куда податься? Ехать к тебе, слушать брюзжание Костика? Или бродить по улицам до утра?

Идти им действительно было некуда.

Вся напускная храбрость Тины улетучилась, когда они перешагнули порог квартиры. Она нащупала выключатель и поспешно зажгла свет в прихожей. Все было как всегда, вещи стояли на своих местах… но тревога не проходила. Людмилочка приложила палец к губам.

– Тсс…

Ни одного подозрительного звука они не услышали – отголоски ссоры на верхнем этаже, тиканье часов…

– Идем. – Людмилочка на цыпочках двинулась в сторону кухни, держа подругу за руку.

Зажгли свет. На плите мирно стоял чайник, на столе – вазочка с печеньем и конфетами.

– Никого нет, – прошептала Тина.

– Ага…

Дверь в гостиную была плотно закрыта, что насторожило Людмилочку.

– Ты эту дверь закрывала?

– Думаешь, я могу помнить такие мелочи? – рассердилась Тина.

– Пойдем сначала в спальню…

В спальне тоже никого не оказалось.

– Делать нечего! – решилась Людмилочка. – Мы все равно не сможем спокойно спать, пока не заглянем в гостиную. – Там все в порядке, так же как и везде. Вот увидишь.

– Иди первая, я не могу…

– Где выключатель?

– Сразу за дверью, справа.

Людмилочка, сделав глубокий вдох, толкнула дверь. В гостиной было темно… Тина увидела, как подруга зажгла свет и медленно осела на пол. Будто во сне, она сделала шаг вперед…

На полу, у стены, на которой висел спортивный лук, лежал молодой мужчина. Из его тела, в области солнечного сплетения, торчала стрела. Одна из тех, которые Тина использовала для тренировок в стрельбе…

В Коломне потеплело. Над городом рыхлыми пластами лежали тучи. Деревья оттаяли, почернели от влаги. Дети лепили снеговиков…

Никита ждал рыжего старика недалеко от храма, в котором вот-вот должна была начаться утренняя служба. Так они условились.

При первой встрече Вадим сделал вид, что напуган и озабочен конфиденциальностью сделки. Поэтому хранит товар в домике на окраине… куда нужно идти вниз по улице, ведущей от храма. Куда именно, он покажет.

Между жилищем Ардалиона и указанной церквушкой было приличное расстояние.

«Когда старик появится, я тебе позвоню, и можешь действовать, – сказал Никита другу. – Пока Ардалион сообразит, что к чему, пока вернется… ты успеешь взять рубин и скрыться».

Элина оказалась молодцом и отлично справилась со своей задачей: Гортензия слегла и еще день будет в состоянии полной прострации.

«Не волнуйся, все пройдет гладко, как по маслу, – уверил его Вадим. – Я ручаюсь!»

Но Никита все равно волновался. Вдруг подозрительный и осторожный Рыцарь Розы что-то учуял и перепрятал камень? Вдруг Вадим не сможет его найти? Вдруг он слишком долго провозится с кальяном?..

Вадим заметил настроение друга.

«Не переживай ты так! – сказал он. – У нас все получится! Я знаю, когда меня подстерегает неудача. Сегодня такого ощущения нет…»

Никита тоже верил в успех, но важность предстоящего дела держала его в напряжении. Вадиму было проще. Для него это просто очередное приключение. Но лучшего помощника Никита не мог бы себе пожелать…

Гортензия прескверно выглядела, а чувствовала себя еще хуже. Ардалион Брониславович вынужден был признать, что и сегодня ему придется обойтись без помощницы.

– Черт побери эту старуху! – ворчал он, собираясь на встречу с барыгой. – Если бы она не умела готовить отличный кофе, давно стоило ее придушить!

Он всю ночь грезил золотом, воображая переливающийся желтый огонь, который, тускнея и твердея, становился тяжелым и гладким, как драгоценный солнечный плод. Приятно ощущать его вес, смотреть на его волшебный блеск, упиваться его близостью! Даже пары опия не дают такой полноты счастья… Завтра! Завтра он наконец сможет прикоснуться к слиткам, испытать ни с чем не сравнимое блаженство… О золото! Замешенное на крови и слезах средоточие людских страстей! Но его страсть во сто крат сильнее. Она беззаветна и всепоглощающа…

И вот благословенный день наступил.

Ардалион Брониславович вышел из дому в рассчитанное время. Он был точен, как провизор, смешивающий лекарства. Денег он с собой не взял. Зачем? Вместо денег у него в кармане мехового полушубка лежала наваха – острый как бритва испанский нож.

Барыга не заслуживает такой прекрасной, легкой и поэтической смерти. Но так уж и быть! Пусть насладится кровавой истомой последнего мгновения. Ведь он в свою очередь обещал доставить рыцарю удовольствие, выше которого никому испытать не дано.

Старик вдохнул полную грудь сырого воздуха и уверенно зашагал вперед. Ни о чем, кроме золота и крови, он уже не мыслил…

Гортензия услышала, как хлопнула дверь, и догадалась, что хозяин ушел. Ее голова болела, а тело не слушалось, пораженное странной слабостью. Даже дотащиться до туалета стало для нее серьезным испытанием.

«Поди ж ты! Угораздило меня свалиться, – ворчала она про себя. – Хозяин не зря сердится. Такая развалина кого угодно выведет из терпения…»

Старухе оставалось только изучать взглядом потолок и стены да кусочек окна, за которым стояло пасмурное утро. Впрочем, она нашла еще одно развлечение – прислушиваться к звукам старого дома, от скрипа половиц до гула в дымоходах и треска дров в печи. Уже второй день топить приходилось самому хозяину. Хорошо, что она принесла заранее много сухих поленьев и сложила их в коридоре, возле входных дверей.