Галина Романова - Призрак другой женщины

– Такова участь любящих женщин, Ваня. Жить жизнью любимого мужчины. Я так жила, и Валечка так жить собирается. И пускай.

Алла замолчала, донесла наконец свои тарелки до раковины и принялась их мыть, намеренно громыхая. К нему она так и не повернулась. И лишь когда он уже обулся, поправил галстук, одернул китель, надел куртку, фуражку и взялся за ручку двери, Алла появилась в прихожей.

– Ваня, – позвала она его тихо.

Он повернулся к ней, взглянул устало.

– Что?

– Ты с Олегом поругался, что ли?

– С Олегом? С каким Олегом? – нарочито удивился он, тут же понял, что вранье слишком заметно женщине, умеющей читать его, как букварь, и стушевался. – Да ну его! Приехал тут, понимаешь, самый умный! Мы убийцу поймали. На горячем, можно сказать, поймали, а он…

– А он что? Не хочет признавать твоей правоты? – с явным восхищением воскликнула Алла. – Умница, мальчик!

– Почему он умница-то, чего?! – прикрикнул на нее Кораблев и завертел вспотевшей шеей в тесном накрахмаленном воротнике форменной рубашки. – Приехал из командировки с какими-то легендами! Про сокровища несметные, которые пропали неизвестно куда, про привидения. С ума сошел совершенно на северах своих!

– Ваня, Ванечка… Любимый мой человечек… – выдохнула Алла, подошла к нему вплотную, погладила по щекам, легонько тронула губами его рот. – Ты ведь прекрасно понимаешь, что в словах Олега твоего есть рациональное зерно. И что он, возможно, правильно сомневается. Но ты ведь уже успел доложить наверх о поимке убийцы, так?

Он с сопением кивнул, разомлев от милой ласки супруги так, что хоть раздевайся снова и никуда не уходи.

– Ну и что, что доложил? Исправить ошибку никогда не поздно. – Она положила голову ему на грудь, вздохнула. – Ты же умный у меня, Ванечка. Справедливый. Сильный. Ты не позволишь посадить невиновного.

– Еще надо доказать… – попытался было возразить он с пылом, но тут же мягкая ладонь жены легла ему на губы.

– Ты во всем разберешься, милый. Я уверена. И сразу все у тебя будет хорошо. И мучить тебя это перестанет.

– Что – это? – настырно забубнил Кораблев. – Что это-то?!

– Сомнения, милый. Они тебе душу рвут.

Милая, милая Аллочка, маленьким, насквозь промокшим от дождя воробышком встретившаяся ему в юности. Как же он не прогадал тогда? Как сумел рассмотреть в милой растерянной девушке такое величие души?!

– Алла… – Кораблев схватил ее, крепко обнял, вдохнул в себя родной, любимый запах. – А может, мне все бросить, а? Может, пора нам уже на дачу переселиться? Что-то захотелось мне покоя, тишины, удочек. Что скажешь, а?

– Вот закроешь это дело, тогда и поговорим, – ответила ему его мудрая жена. – Карьеру надо заканчивать красиво, милый. Думаю, сейчас самое время подумать об этом.

– О чем?

– О том, чтобы завершить карьеру этим делом. Пускай оно будет твоей лебединой песней, ага?

Лебединая песня. Лебединая песня, гм-мм…

Вчера он надрывался черным вороном, доведя себя, Мишина и весь отдел до белого каления, а сегодня должен лебедем петь?! Черт возьми, это не в его правилах! А что делать? Алла дело говорит. Слушаться надо жену и боевую подругу.

– Совещание на час дня, – скомандовал он дежурному, едва вошел в отдел. – Всех по нашему делу.

– По маньяку, товарищ полковник? – Глаза сержанта испуганно таращились: застали его за кроссвордом, как не пугаться.

– Да. И ты это… Журнальчик-то спрячь. Нехорошо, люди приходят, а ты с журнальчиком.

– Так точно!

– Мишин где?

– В кабинете, товарищ полковник. К нему сегодня идут просто толпой.

– Толпой, понимаешь… – Полковник еще раз смерил взглядом сержанта. – Ко мне его, и немедленно.

То ли сержант нерасторопным оказался, то ли Мишин совершенно обнаглел, но явился он к полковнику не немедленно, а лишь через полчаса.

– Вызывали? – Олег взглянул на начальство невыспавшимися недовольными глазами.

– Вызывал! – начал было заводиться Иван Георгиевич, но тут же передумал и махнул рукой в сторону стула. – Присаживайся, есть разговор.

Мишин с сожалением посмотрел на часы, вздохнул, но не подчиниться не мог.

– Совещание сегодня собираю по итогам, – начал Кораблев, прогуливаясь по кабинету. – В час.

– Меня оповестили, товарищ полковник.

Мишин попытался приподняться, но полковник его остановил, положив руку на плечо.

– Есть о чем доложить, Олег?

– Так ведь… – Плечо под рукой полковника напряглось и неуверенно шевельнулось. – Так ведь вроде все уже было решено без меня и…

– Ты не ерепенься, Мишин! – рассердился Кораблев из-за того, что незаслуженно обидел подчиненного, и еще больше из-за того, что приходится теперь в этом признаваться. – Мы над своим тут работали. Ты свое привез.

– Вы назвали это «байками из тюремного склепа», – надулся Олег и опустил голову. – Может, я не совсем так доложил, но… Устал, наверное, с дороги. Мать приболела. Но все в этой истории уходит куда-то назад, Иван Георгиевич. Куда-то в прошлое. Не верю я ни в какого маньяка. Тем более не верю, чтобы маньяком оказался вполне нормальный парень, сутками крутящий баранку длинномера.

– Может, тому нормальному парню на дороге крышу-то и сорвало, – произнес вполголоса Кораблев.

И сам вдруг усомнился.

В самом деле, стал бы осторожный и страшный хищник, не оставивший ни в первом, ни во втором случае ни единого намека на след, так гадить в машине, да еще в собственной?! Лажа какая-то.

– Ладно, Олег. Давай я еще раз тебя послушаю, прежде чем на совещании станем мы все это сообща обсуждать. Только ты не с конца, а с самого начала излагай.

– История, на мой взгляд, началась с романа Алексея Быкова с контролершей в мужской зоне.

– Вера?

– Да, Вера. У них с Быковым случился роман. Потом родился ребенок. Я не смог уточнить, в какой момент родился, до архива меня не допустили. Да я думаю, сведений о ребенке не осталось никаких. Он как-то странно сгинул: никаких следов, никаких сведений о нем. Я думаю, что прежде, чем затевать с Быковым преступление, Вера его сына куда-то спрятала.

– Страховалась тем самым?

– Возможно… – Мишин немного воспрянул духом, заметив, что Кораблев слушает его внимательно, без вчерашнего высокомерного недоверия. – Банда из трех человек совершает налет на дом коллекционера. Убивают хозяина и кого-то из членов его семьи. Выгребают все добро. Одним словом, налет удается. Бандиты благополучно грузят награбленное в машину, за рулем которой предположительно сидела Вера. Потом возвращаются на место преступления, чтобы замести следы, то есть занимаются поджогом дома. И пока они хлопочут, Вера на машине уезжает, а их накрывает милиция прямо на месте преступления.

– Так-так, дальше… – Кораблев вернулся на свое место и уже вовсю чирикал на листе бумаги штрихи, линии и стрелки с именами и фамилиями.