Ольга Володарская - Лунный демон

Он решил не купаться, прийти в отель и принять душ.

Аслан провел день не с девушкой, как сказал ребятам, а в одиночестве. Просто не хотел, чтобы его расспрашивали, куда он направляется, или, того хуже, напрашивались бы с ним, вот и соврал.

Он много ходил в этот день. Искал мечеть. Ему хотелось помолиться…

Впервые в жизни!

Аслан не был религиозным. Он даже в глубине души считал себя атеистом. Но сегодня у него возникло непреодолимое желание встать на колени и помолиться.

Он обошел весь городок, но так и не нашел мечети. Ему попался католический храм, христианский, даже синагога, но ни одной мечети. И тогда Аслан зашел в небольшую часовенку с крестом на крыше. Сел на лавочку под изображением Девы Марии и сосредоточился на своих мыслях. Он не молился, он просто думал, как ему поступить, и надеялся, что в тиши этой часовни найдет решение…

Когда он сказал бабушке, что отомстит за смерть ее дочери, то не до конца понимал, на что себя обрекает. Но он связал себя клятвой и был обязан ее исполнить. После того как Аслан узнал, что насильник мертв, он нисколько не сомневался в том, что вместо него должен погибнуть его ребенок. Таковы были законы кровной мести. Дед Имран рассказывал, что были случаи, когда за грехи предков отвечали внуки и даже правнуки.

Аслан шел к своей цели упорно и хладнокровно. Как всегда. Он смог попасть в число участников реалити-шоу, сблизиться со своей потенциальной жертвой, продумать план мести, но…

У него никак не получалось его осуществить!

Аслан не мог убить человека. Тем более того, кто ему нравился. Тем более того, кто сам ничего дурного не сделал. Тем более того, у кого, кроме умершего отца-подлеца, есть мать, и она точно так же будет оплакивать свое дитя, как его бабушка…

Но Аслан дал клятву, и он обязан ее сдержать.

В ту ночь, когда убили Шварца, он все твердо решил: «Вот сейчас Саша встанет, сходит в туалет, – говорил себе Аслан, – вернется, уснет, а потом поднимусь я и… Я сделаю то, что должен…»

Но чем ближе был час Сашиного подъема, тем меньше оставалось решимости. В итоге Аслан сказал себе, что сделает это завтра. Он даже придумал как: он пригласит свою жертву прогуляться к океану, предложит искупаться и утопит… Потом скажет, что не смог спасти. Ему поверят, ведь волны в океане огромные…

Приняв это решение, он уснул мертвецким сном. Даже не услышал того, как по своим биологическим часам просыпается Саша.

Но вот наступило завтра, а ребенок его кровного врага до сих пор жив!

Сердце Аслана разрывалось. Он не знал, что ему делать. Пожалуй, он наконец по-настоящему понял отца…

Взгляд Аслана упал на лик Девы Марии. Он был грустен, ласков и сострадателен. Как у бабушки. Аслан подумал: «Наверное, у всех женщин, потерявших своих детей, вот такие лица…»

И тут он понял, что должен сделать, чтобы решиться. Он вытащил сотовый телефон, набрал номер бабушкиных соседей и попросил позвать ее к телефону.

Он ждал очень долго и порадовался тому, что подключился к местному оператору сотовой связи, иначе деньги на счету давно бы иссякли и разговор закончился, не начавшись…

И вот он услышал знакомый голос.

– Бабушка, здравствуй, – сказал он и заплакал…

Они говорили, пока счет не обнулился. Из часовни Аслан вышел другим человеком. Счастливым, но ужасно, просто невероятно уставшим. И утомила его не ходьба по городу, а терзания последних дней…

И вот теперь он шел по берегу океана и мечтал смыть с себя усталость.

Вдруг в разбитом окне заброшенного дома он увидел знакомый силуэт.

Дима?

Но что он делает в этой развалине?

Аслан приблизился. Дима запихнул в огромную дыру в полу какой-то старый сундук и начал закидывать его землей и досками.

– Спи спокойно, дорогая Маша, – издевательски прошептал он, закончив.

Аслан не сразу понял, что это значит. Но потом увидел валяющуюся прямо возле окна женскую сандалию. Он сразу узнал модель: на Маше в день приезда были сандалии именно такого фасона.

Аслан колебался лишь секунду.

Молниеносно запрыгнув на окно, он бросился к Диме и нанес ему мощный удар ногой в челюсть. Парень не успел ничего сообразить. Отлетев на пару метров, он врезался в стену и осел. Аслан знал, что в себя он теперь придет не скоро.

– Маша, Маша, ты слышишь меня? – крикнул Аслан. – Если да, держись, я тебя сейчас вызволю…

Он начал откидывать доски, отшвыривать землю. Вскоре показалась крышка сундука. Аслан постучал в нее.

– Маша, потерпи еще секунду!

Он взялся за засов, потянул. Но он не поддавался, мешала ржавчина. Аслан по нему ударил ногой, потом еще и еще. Засов отлетел вместе с гвоздями.

Аслан откинул крышку. В сундуке на самом деле оказалась Маша. Ее руки и ноги были связаны. Пальцы со сломанными ногтями все в крови. Глаза закрыты.

– Маша, ты как? Маша… – Аслан встряхнул девушку. Она была без сознания. – Очнись! Маша… – Пришлось хлопнуть ее по щеке.

Девушка открыла глаза. Сфокусировав взгляд и поняв, что она уже не в сундуке, Маша зарыдала от облегчения.

– Спасибо, спасибо тебе, – всхлипывала она, цепляясь за Аслана своими окровавленными руками.

– Все позади, успокойся…

– А где Дима?

– Вон он! В отключке.

– Он хотел убить меня.

– Я уже это понял… – Он распутал веревки на ее щиколотках и запястьях, помог встать.

– Ты не представляешь, как я тебе благодарна.

– Не меня благодари.

– А кого же?

– Мою бабушку, Зазу. Это она даровала тебе жизнь.

– Я не понимаю…

– Маша, я собирался убить тебя. Все эти дни я думал только о том, как бы лишить тебя жизни.

– Но за что? Я ничего плохого не сделала!

– Ты – нет. А вот твой отец…

– Он был прекрасным человеком, он тем более не мог сделать ничего плохого…

– Он изнасиловал невинную девушку, мою тетку. После этого она покончила с собой.

– Нет, я не верю! – замотала головой Маша.

– Я не обманываю тебя. Твой отец, Евстигней, будучи солдатом, пьяным изнасиловал чеченскую девушку.

– Мой отец не пил. Он говорил, что вино делает из людей зверей, и не притрагивался к рюмке.

– Наверное, он сделал такой вывод после того, что натворил.

– Ладно, пусть так. Но почему ты хотел убить меня?

– Потому что твоего отца я убить не мог, он уже умер. Я поклялся бабушке, что отомщу за смерть ее дочери. И я приехал сюда для этого. Я гнался за тобой…

– Но ты… ты был так внимателен и нежен со мной… Зачем это все было нужно?

– Беда в том, что ты мне понравилась с первого взгляда. И во мне боролись два чувства. Помнишь, как ты чуть не выпала за борт, когда мы плыли на остров? Я хотел позволить тебе вылететь. Но не смог. Когда я пришел к хижине, где ты была одна, я хотел убить тебя. А вместо этого… чуть не занялся с тобой любовью.