Юсси Адлер-Ольсен - Женщина в клетке

— Галерею, говоришь? Причем с гигантской печкой для обогрева, как я себе представляю. Сиди в тепле и радуйся, глядя, как к тебе стекаются миллионы!

Карлу было понятно, в чем изюминка этой идеи.

— Да уж, язвить ты всегда был мастер! — Вигга засмеялась. Смех у нее был дьявольски хорош, перед ним Карл никогда не мог устоять. — Но это и правда потрясающе здорово! Если есть своя галерея, открываются огромные возможности. Неужели ты не понимаешь? И может быть, у Йеспера окажется знаменитая мать, разве не замечательно, если я прославлюсь?

«Смотря чем прославиться», — мысленно отозвался Карл, но вслух произнес:

— И ты, как я догадываюсь, уже подыскала помещение?

— Карл, это такая прелесть! И Хугин [14] Имя одного из пары вещих воронов, спутников древнескандинавского бога Одина. уже переговорил с владельцем.

— Хугин?

— Да, его так зовут. Он очень талантливый художник.

— Вероятно, он талантлив больше по части простыней, чем каких-то иных полотен.

— Ну, Карл! — Она снова засмеялась. — Не будь такой бякой!

2002 год

Мерета ждала брата на ресторанной палубе. Перед тем как за ним захлопнулась дверь мужского туалета, она сказала ему, чтобы он поторопился. В кафетерии не осталось никого, кроме обслуживающего персонала, все пассажиры уже спустились к машинам на автомобильную палубу. «Лишь бы Уффе не застрял тут слишком надолго, хотя „ауди“ и стоит в заднем ряду», — подумала она тогда.

Это была ее последняя мысль из прошлой жизни.

Напали на нее сзади и так неожиданно, что она даже не успела вскрикнуть. Зато ясно увидела руку и тряпку, которую крепко прижали к ее носу и рту. А потом, уже более смутно, — как кто-то нажал на черную кнопку, открывавшую дверь к трапу вниз на автомобильную палубу. Под конец в памяти сохранились только далекие звуки и вид металлических стен трапа, перед глазами все закружилось, а затем наступила чернота.

Бетонный пол, на котором она очнулась, был страшно холодным. Она приподняла голову и почувствовала в ней глухую пульсирующую боль. Ноги налились тяжестью, а плечи невозможно было оторвать от пола. С трудом Мерета заставила себя принять сидячее положение и попыталась сориентироваться в кромешной тьме. Подумала, не позвать ли на помощь, но не решилась. Вместо этого она несколько раз глубоко вдохнула, затем осторожно выставила вперед руки, чтобы понять, нет ли здесь чего-нибудь, но нашла только пустоту.

Она долго сидела, прежде чем осмелилась встать на ноги, медленно и осторожно, готовясь сразу сделать выпад в ту сторону, где послышится хоть малейший шум. Бить надо резко, изо всех сил. Отбиваться руками и ногами. Чувства подсказывали, что она здесь одна, но можно было и ошибиться.

Чуть погодя в голове прояснилось, и тут в душу, как болезнь, начал закрадываться страх. Ей стало жарко, сердце забилось резче и сильней. Невидящий взор Мереты заметался в окружающей тьме. Как и все, она начиталась и насмотрелась столько ужасов!

Про женщин, которые пропадали бесследно.

Затем, выставив перед собой руки, она вслепую сделала несколько шагов. В полу мог оказаться провал, бездонная пропасть, которая только и ждала, чтобы она упала туда и разбилась. Могли прятаться острые орудия или стекло. Но ноги ступали по твердому полу, а впереди ничего не попадалось. Потом она внезапно остановилась и замерла на месте.

«Уффе, — подумала Мерета и почувствовала, как у нее задрожал подбородок. — Он был на борту, когда это случилось».

Прошло, вероятно, несколько часов, пока она наконец мысленно нарисовала в уме план помещения. По-видимому, оно было прямоугольным, метров семи-восьми в длину и не менее пяти в ширину. За это время она ощупала холодные стены и на высоте человеческого роста обнаружила в одной из них застекленные окна, напоминающие огромные иллюминаторы. Она с размаху била по ним башмаком, но стекло не поддалось. Затем Мерета нашла края чего-то похожего на овальную дверь, однако без ручки. Тогда она исследовала всю стену в надежде обнаружить где-нибудь ручку или электрический выключатель, но поверхность повсюду была ровной и холодной.

Затем она систематически обследовала пространство. Мелкими шажками по прямой линии продвигалась от стены к стене, поворачивала назад и, сделав один шаг в сторону, такими же мелкими шажками возвращалась обратно. Закончив, она пришла к выводу, что, кроме нее и сухого воздуха, здесь ничего нет.

«Надо ждать там, где находится что-то похожее на дверь», — подумала она и решила сесть возле двери на полу, чтобы ее не могли увидеть через окна в стене. Как только кто-нибудь войдет, она схватит его за ноги и дернет, а потом попытается сильно пнуть по голове, несколько раз.

Мускулы напряглись, кожа сделалась влажной. Возможно, это будет ее единственный шанс.

От долгого сидения тело начало деревенеть, а ощущения притупляться. Отойдя в противоположный угол, Мерета присела на корточки и справила нужду. Надо запомнить, каким углом она для этого воспользовалась. Один угол для туалета. Другой — чтобы сидеть, поджидая, под дверью. Третий — чтобы спать.

Замкнутое пространство наполнил сильный запах мочи. Однако за все время, что она тут пробыла, ей не давали пить, в последний раз она пила в кафетерии, а с тех пор уже миновало много, много часов. Конечно, она могла провести без сознания всего лишь два-три часа, но, возможно, это были сутки и больше. Мерета не имела понятия, сколько времени прошло. Правда, голода она не чувствовала, только жажду.

Она встала, натянула брюки и попыталась вспомнить.

Они с Уффе были последними, кто поднялся к туалетам. Точно так же они последними покинули прогулочную палубу. Когда они проходили мимо панорамного окна, стоявших там раньше мужчин уже не было. Мерета помнила, как, уходя, кивнула официантке, вышедшей из кафетерия, и как двое детей подбежали к кнопке, открывавшей дверь на нижнюю палубу. Вот и все. Она не заметила, чтобы кто-то к ней приближался. Она только подумала: хорошо бы Уффе не задерживался долго в туалете.

О господи! Уффе! Что с ним сталось? Он так огорчился после того, как ударил ее. И так переживал, что пропала его бейсбольная шапочка. Когда он направлялся в туалет, у него все еще горели щеки. Как-то он там сейчас?

Над головой послышался щелчок, и она вздрогнула. Затем ощупью направилась в тот угол, где находилась округлая дверь. Надо быть наготове, если кто-то войдет. Тут раздался еще один щелчок, и сердце заколотилось так, что казалось, вот-вот разорвется. Только когда наверху заработал вентилятор, нагнетающий воздух, она поняла, что можно расслабиться: щелкало какое-то реле или что-то подобное.

Она потянулась к теплому потоку живительного воздуха. Чем еще она могла здесь утешиться?