Элизабет Адлер - Удача – это женщина

Когда дедушка Лизандры, Мандарин Лаи Цин, узнал, что ему осталось совсем немного жить на земле, он решил взять внучку с собой в Гонконг. Ему было семьдесят лет или более, но, несмотря на тщедушное телосложение и сморщенную кожу, он еще выглядел вполне достойно, а его черные миндалевидные глаза по-прежнему взирали на жизнь с молодым блеском. Лизандре исполнилось семь, и ее светлая головка кудрявилась множеством золотистых упругих колечек. Она обладала круглыми глазами цвета сапфира и удивительно нежным цветом лица. Последнее, впрочем, никак не отражалось на ее отношении к деду — как бы они ни отличались внешне, Лизандра совершенно точно знала, что Лаи Цин приходится ей дедушкой, а она ему — внучкой.

Путешествие из Сан-Франциско в Гонконг продолжалось всего шесть дней. В светлое время они летели на огромном гидросамолете, а на ночь останавливались в роскошных отелях в тех городах, которые оказывались на их пути. И все время дедушка не уставал рассказывать внучке о своих делах и о Китае — стране, куда они направлялись. Лизандра слушала с интересом.

Когда до Гонконга оставался всего один перелет, и их самолет неуклюже поднялся в воздух, оставляя внизу голубые воды Манильского залива, дед сказал:

— Я уже старый человек и не смогу, к сожалению, проследить, как ты, Лизандра, начнешь свое путешествие по бурным водам реки, имя которой — взрослая жизнь. Увы, я не увижу также как распустится нежный цветок твоей женственности. Я оставляю тебе все, что нужно человеку для жизни на земле — богатство, власть и возможность преуспевания, и надеюсь, что твое существование будет осенено крылами счастья. До сих пор я всегда говорил тебе правду и рассказывал обо всем, за исключением одной Истины. Эта Истина — моя тайна. Знание о ней занесено на бумагу и хранится в прочном сейфе в моем офисе в Гонконге. Однако заклинаю тебя, не пытайся разузнать мою тайну до того момента, пока глубокое отчаяние не охватит тебя, а жизнь станет невыносимой. И если такой день придет, внученька, я молю тебя заранее извинить своего деда, а, кроме того, надеюсь, что моя тайна поможет тебе выбрать верную дорогу к счастью.

Лизандра удивленно кивнула в ответ на слова Мандарина — тот и в самом деле говаривал иногда чрезвычайно загадочные вещи, но она слишком любила его, чтобы придавать значение пустякам, вроде сегодняшней «тайной Истины», и потом — в какое сравнение все это могло идти с тем фактом, что они вместе летят в Китай и именно ее дедушка выбрал в качестве спутницы?

Когда они наконец добрались до Гонконга, то немедленно поселились в белом доме, наполненном всевозможными изысками и экзотическими предметами. Окна дома выходили прямо на залив Рипалс, а множество тихих, словно мыши, китайских слуг тихо выражали свое восхищение непривычными для них светлыми волосами и голубыми глазами Лизандры, а также утонченной хрупкостью Мандарина.

Когда они приняли ванну и поели, Мандарин вызвал свой автомобиль — длинный элегантный «роллс-ройс» изумрудно-зеленого цвета, и они вместе с Лизандрой отправились в штаб-квартиру Лаи Цина — многоэтажное здание, нависшее огромной скалой над скромным жилым массивом на пересечении улиц Королевы Виктории и Де Во.

Держа девочку за руку, Мандарин повел ее вверх по лестнице, демонстрируя достопримечательности дома — бронзовых львов, охранявших входные двери, приемный зал удивительной красоты, где полы и стены были выложены разноцветным мрамором, высокие колонны из любимого им малахита, поддерживавшие потолок, скульптуры из жада, расставленные тут и там, изумительные мозаики и резные панели. Затем они навестили каждый офис, и Мандарин представил Лизандру служащим, начиная от уборщика и кончая самыми высокопоставленными тайпанами-менеджерами, трудившимися во благо могущественной империи Лаи Цина. Лизандра вежливо раскланивалась со всеми и внимательно слушала разговор взрослых, то есть вела себя так, как ее научил дедушка Мандарин.

День начал клониться к закату, и девочка устала, но до конца было еще далеко. Выйдя из здания и не обращая внимания на шофера и лимузин, дедушка нанял рикшу, и они покатили на тонких велосипедных колесах мощностью в одну человеческую силу, пробираясь сквозь неразбериху запруженных народом улиц, сопровождаемые тем не менее роскошным автомобилем, который медленно двигался в отдалении. Рикша чутьем находил дорогу в лабиринтах узких переулков и тупичков, неуклонно держа путь к заливу. Водитель «роллс-ройса» подобным чутьем не обладал и безнадежно застрял на одном из перекрестков. В конце концов, через час, который для уставшей Лизандры показался вечностью, рикша остановился перед, входом в старый деревянный домишко, покрытый крышей из ржавого цинка. Девочка с недоверием посмотрела на дедушку, с трудом выбравшегося из утлой колясочки и подававшего ей, словно взрослой даме, руку.

— Пойдем, внученька, — сказал Мандарин спокойно. — Это именно то самое место, ради которого мы проделали долгий путь. В этом домике началось исполнение того, что я называю судьбой Лаи Цина.

Лизандра крепко ухватилась за руку старика, и они направились к потрепанным деревянным дверям домика. Девочка заметила, что, хотя двери и выглядели старыми и непрочными, они были тщательно укреплены толстыми металлическими полосами и, судя по всему, заперты на прочные засовы. Весь дом вообще носил на себе следы ремонта, а маленькие подслеповатые окошки, подстатье дверям, оказались забраны блестящими стальными решетками.

— Только огонь в состоянии уничтожить склад, принадлежащий Лаи Цину, — заявил Мандарин полным уверенности голосом, — а подобное никогда не случится.

Лизандра знала секрет его уверенности в том, что старому складскому помещению не страшен огонь, — дело в том, что предсказатель будущего, с которым старый Мандарин советовался каждую неделю, еще много лет назад поведал дедушке, что принадлежащие ему богатства никогда не сгорят.

Мандарин дважды постучал в деревянную дверь. В ответ через несколько секунд раздались звуки отодвигаемых засовов, и дверь медленно приоткрылась. В дверном проеме показалось лицо вежливо улыбавшегося китайца лет сорока, который, низко кланяясь, пригласил их войти.

— Прошу достопочтенного отца и его луноподобную внучку почтить своим высоким присутствием их недостойного слугу, — сказал человек по-китайски.

Лицо Мандарина осветилось улыбкой, и он сжал человека в объятиях, затем они отступили на шаг и внимательно взглянули друг на друга.