Ольга Тарасевич - Подарок Мэрилин Монро

Что у нас тут с автомобилями, кстати? А они самые разные! Машины яркие новые; машины-середнячки, «пятилетки»; даже древние автомобильчики, чуть тронутые ржавчиной. Американский автопром, конечно, рулит – большинство тачек, естественно, «американцы»: «Форд», «Дженерал Моторс». А еще почему-то заметно много «японцев», хотя модельный ряд явно не европейский – все эти пикапы, огромные джипы и даже обычные седаны выглядят так, как будто их конструировали для великанов...

Вообще, не такая она и лощеная – Америка. В телесюжетах и кино показывают наиболее удачные ракурсы: небоскребы, мосты на фоне океана. В реальной жизни же шикарные дома могут переходить в промышленный квартал, за ними следуют какие-то базы, или предприятия, или оптовые магазины – все это обнесено аккуратными пластиковыми щитами и уменьшает «гламурность» образа, но делает город более живым.

И проблема лишнего веса американцев, похоже, тоже на самом деле не настолько актуальна, как это может показаться после просмотра телесюжетов.

Полные люди на улицах есть. Но их не так много, далеко не каждый прохожий – шарик по сто пятьдесят килограммов. Просто камера на съемках репортажа специально фиксирует наиболее расплывшиеся тела. А на самом деле по городу дефилируют и длинноногие темнокожие красотки, и худенькие подростки, и стройные молодые женщины и мужчины – явно «белые воротнички», выскочившие из какого-нибудь банка в ближайшее кафе выпить чашку кофе.

Или не только чашку кофе?..

Машина вот как раз теперь проносится вдоль какого-то сквера, можно рассмотреть сидящих на скамейке людей. Парень азиатской внешности сделал пару глотков, явно подносил к губам что-то похожее на бутылку – но напиток был упакован в пакет.

– Пить спиртное в общественных местах нельзя, штраф вкатят огромный, – заметив недоуменный Ликин взгляд, прокомментировал Виталий. – Вообще, странные тут нравы. Запрет на алкоголь, запрет на курение – а на самом деле и алкашей полно, и наркоманов. Есть местечки, куда не заглядывают даже полицейские, там просто нельзя находиться. А в некоторых городках полицейские на улицах здороваются. Такая вежливость – в элитных кварталах, где дома по пятнадцать-двадцать миллионов стоят и где каждый прохожий может оказаться Биллом Гейтсом. Но опять-таки, дорогой район ни о чем не свидетельствует. Мы с Машкой жилье арендуем, квартиру, две тысячи долларов в месяц. Думали домик снять, но он стоит четыре тысячи. Решили по итогу сэкономить, на свое жилье начать копить. Кредитная-то история у нас еще нулевая, дом полностью в кредит взять не удастся, придется вносить большую часть стоимости. Так вот, домик, который мы присматривали для аренды, снял мужичок, живет там с семьей. Я его в новостях увидел, обалдел – он же, оказывается, владелец заводов-газет-пароходов, миллионер, чуть ли не наш Абрамович. И вот на тебе, пожалуйста – скромное съемное жилье. Американцы – большие чудаки, тут нет никаких правил. И каждый поступает так, как считает нужным... Мне нравится то, что здесь все зависит от человека. В нашем доме живет русская женщина, приехала работать официанткой за зарплату в тысячу долларов. Сейчас стала менеджером в том же кафе – уже получает трешку. Кто хочет работать – тот здесь хорошо получает. Мне обидно, что в России сиделки и официантки по полторы-две штуки баксов в месяц никогда не заработают.

Лика собиралась что-то возразить. Поспорить, просто так, из принципа. Напомнить про то, что этот пресловутый американский доллар – на самом деле не обеспеченная золотовалютными резервами бумажка; и что внутренний долг США достиг невероятных размеров; а вся эта система продолжает функционировать только потому, что экономики слишком большого количества стран зависят от США. Но рано или поздно колоссы на глиняных ногах все же рушатся, и последствия будут катастрофическими.

Однако ничего этого она выпалить не успела, отвлеклась на зазвонивший сотовый телефон.

Причем на экране мобильника определился Катин номер!

Подруга сразу же застреляла вопросами:

– Где ты? Как долетела? Не потерялась? Извини, я не смогла тебя встретить, так получилось. Ты взяла такси и едешь в Бич-сити?

– Да, у меня все в порядке.

– Мы приедем уже через пятнадцать минут! – подсказал Виталий.

– У меня все хорошо, – повторила Лика. – Вот, парень, который меня взял в свою машину, говорит – мы уже на подъезде. Что у тебя стряслось?

– Все в порядке. Лика, роуминговые звонки – недешевое удовольствие. Потом поговорим...

И подруга отключилась.

Вроде бы в рассуждениях Кати присутствует логика. От того, что она все объяснит десятью минутами позже, ничего не изменится, кроме разве что баланса сотового.

Однако Лике вдруг стало очень тревожно. На радужное ослепительное настроение наползла мрачная туча нехороших предчувствий, и вот почему-то стремительно становится все грустнее, и больше уже ничего не любопытно. А радость растаяла, как утренний туман, словно бы ее никогда и не было...

Когда автомобиль притормозил у особняка, обнесенного нетипично низким, символическим забором, Лика поблагодарила любезных соотечественников, помахала вслед отъезжающему минивэнчику и огляделась по сторонам.

Все вроде бы в порядке.

Все отлично.

Катька не соврала, вон через невысокие плиты ограждения можно рассмотреть ветки с апельсинами. Оранжевые мячики, растут себе. И это в ноябре, прелесть какая! Хотя осень все-таки немного заметна: в винограднике, оплетающем дом, различимы красные листья. А в Москве уже никакого листопада – заморозки, снег...

Еще, похоже, возле дома есть бассейн. Видна часть бирюзовой поверхности, обложенной белой плиткой; шезлонг, зонтик.

Все условия для отдыха. Нет никаких оснований для паники. Только...

Встряхнув светлыми волосами, Лика нажала на кнопку звонка.

Да все отлично, а будет еще лучше! Хотя лезет в голову всякая ерунда. Почему-то очень хочется унести ноги от этого дома подальше...

Ну не бред ли – провести столько часов в самолете, чтобы потом развернуться и отправиться восвояси?!

Бред, и глупость, и...

И... это конец.

«Я погибла. Нет-нет, не хочу в него влюбляться. Это невозможно. Ну и что с того, что у него огромные синие глаза, и густые, темные, чуть вьющиеся волосы, и легкая щетина. Такие красивые губы не могут достаться в постоянное пользование, только в аренду. А это меня не устраивает...»

– Здравствуйте, Лика. Проходите, пожалуйста. Как долетели? Я – Андрей, Катин брат.

И голос у открывшего дверь мужчины тоже оказался изумительный: низкий, бархатный, обволакивающий...

«О да, Катя ведь предупреждала, что брат – красавчик. – Лика шагнула на участок, потом выразительно посмотрела на свою сумку. – Но это же не внешность, это катастрофа. Не буду в него влюбляться, вот возьму и не буду!»