Ольга Володарская - Тайный дневник Лолиты

– Витек, не упусти ее. Тебе жениться пора, а эта девушка именно то, что тебе нужно.

Виктор прислушался к его мнению. Во-первых, потому, что считал Седакова экспертом в области построения гармоничных брачных уз, а во-вторых, и это было самым важным, Андрей крайне редко давал советы. А если делал это, то можно было не сомневаться, сам Седаков поступил бы именно так, как говорил, окажись он в ситуации друга. Поэтому его советы были так ценны для Саврасова.

На следующий день он позвонил Алане, пригласил на ужин. Она не отказала, и они провели чудесный вечер в ресторане, а утром вместе поехали кататься на лыжах. А вечером Виктор улетел.

За время, проведенное вместе, они всего лишь дважды целовалась. Возможно, Алана не отказала бы в близости, прояви Виктор настойчивость, но он этого не сделал. Он хотел подумать, нужны ли ему серьезные отношения, прежде чем их начинать. Он дал себе срок неделю. Если за это время возникнет непреодолимое желание увидеться, значит, именно этот человек ему необходим.

На четвертый день Саврасов позвонил Алане. Она уже вернулась в Москву, и они встретились. И теперь Виктор повел себя с девушкой иначе. Как говорится, по-взрослому. Утро они встретили вместе.

С отцом Алана Виктора познакомила спустя месяц. Он ее со своими родителями чуть позже. Мама выбор сына одобрила. И точно как Седаков шепнула ему на ухо: «Не упусти ее, девушка именно то, что тебе надо!»

Виктор сам это понимал. Если жениться, то на такой. И чем скорее, тем лучше. Потому что ему уже сорок. Да и девушка не может ждать его предложения до скончания веков. А она ждет… И любит. Виктор видел в ее глазах это чувство. И верил, что он для нее не просто выгодная партия, а тот, кого выбрало ее сердце.

День рождения у Аланы был двадцать восьмого мая. Виктор решил сделать ей предложение в этот день. По всем правилам, встав на одно колено. А свадьбу можно сыграть осенью. В золотую пору. А в свадебное путешествие отправиться на Мальдивы, имелся у него в собственности один островок.

О своем решении он сообщил Андрею. Как лучшему другу и человеку, взявшему на себя когда-то роль сводника.

– Одобряю, Витек! – Седаков хлопнул товарища по плечу. – И поздравляю!

– Спасибо… – И он криво улыбнулся.

– А чего кислый такой? Жаль с холостой жизнью расставаться?

– Нет, пора уже.

– Причем давно. У меня скоро внуки будут, а ты еще детей не родил.

Виктора самого это беспокоило. Ему сорок, а детей еще нет. Ясно, что мужчина может завести их и в шестьдесят, но Саврасову хотелось детей не только вырастить, но и женить, и внуков дождаться.

– И почему я не такой продуманный, как ты? – вздохнул Саврасов. – В личной жизни, я имею в виду…

– Ты, Витек, в душе неисправимый романтик. И не женился все эти годы потому, что ждал большой любви.

– Не говори ерунды. Мне просто было некогда искать подходящую женщину, а на тех, с кем у меня были романы, жениться я не рисковал.

– Себя обманываешь, – отмахнулся Андрей. – Уверен, если б ты всерьез влюбился, то повел бы под венец и неподходящую женщину.

– А ты – нет?

– Я – нет! – с непоколебимой уверенностью ответил Андрей.

И сомневаться в правдивости его слов у Саврасова не было оснований.

Больше они об этом не говорили. Виктор стал ждать дня «Ч» и присматривать кольцо. Ничего ему не нравилось. Хотелось, чтобы оно было не просто дорогим, красивым и элегантным, а еще и особенным. С какой-то изюминкой. Саврасов уже решил сделать на заказ у какого-нибудь именитого ювелира, пока не нашел в каталоге одного аукциона то, что нужно. Два старинных арабских перстня – мужской и женский. Золотые, с искусным орнаментом и крупными топазами. Виктор решил, что именно они станут их обручальными кольцами. Но если Алана посчитает свое недостаточно роскошным или слишком необычным, он купит ей кольцо «как у всех» – с огромным бриллиантом.

Аукцион должен состояться сегодня. На нем будет присутствовать его человек, он и приобретет кольца. Завтра они уже окажутся у Саврасова. А через неделю наступит день «Ч» – день рождения Аланы.

На этом размышления Виктора о личной жизни подошли к концу. И в ванне ему лежать надоело. Он выбрался из нее, и в тот момент, когда, ополоснувшись, Виктор вытирался полотенцем, затренькал телефон.

– Андрюха, привет, – поздоровался он с Седаковым.

– Здорово. Чего голос такой сонный? Разбудил?

– Нет, я из ванны вылез. Чумной немного.

– Моя новость тебя встряхнет! – усмехнулся Андрей. – У Старикова есть дочь.

– Да ты что?

– Обалдел, да? Я тоже, когда мне человек, которому поручено следить за ходом расследования, сообщил об этом. Дочка, правда, приемная. Ксения Малова. Но не это главное. Девушка работает в том самом ресторане, где проходило торжество.

– Мы ее видели?

– Ага. Это та самая официантка. Только она администратором числится. Так что, Витек, можешь расслабиться.

– В смысле?

– У ментов появился новый подозреваемый. Эта самая Ксения. В десять барышню будет следователь терзать. О результатах «пытки» сообщу.

– Да я и так не особенно волновался, – пожал плечами Саврасов. – Но за информацию спасибо. Твой осведомитель оказался оперативнее моего.

– Чем ты сегодня займешься? Может, забьем на дела и в баньку? Прямо после завтрака?

– Нет, Андрюх, не могу. Надо с одним человеком встретиться. Возможно, вечерком. Я позвоню, хорошо?

– Лады. До связи.

И отсоединился. А Виктор, натянув халат, вышел из ванной. Нужно было немного поработать за компьютером, затем позавтракать и ехать на встречу с…

Ксенией Маловой.

Ксюша сидела на жестком стуле казенного кабинета и затравленно смотрела на майора Назарова. Почему-то именно он внушал ей страх, а не его коллега-следователь, проводящий допрос. Быть может, потому, что на стене висел плакат, на котором Назаров был изображен в образе Терминатора (кожанка, пистолет, один глаз прищурен, а вместо второго красная лампочка), которого она ужасно боялась в детстве.

– Я еще раз повторяю свой вопрос, – ледяным тоном проговорил Назаров, сверля Ксюшу холодными светлыми глазами. – В каких отношениях вы были с Алексеем Алексеевичем Стариковым, вашим приемным отцом?

– В нормальных, – ответила Ксюша, отведя взгляд.

– Не конфликтовали?

– Нет.

– Не обманывайте меня, Ксения Борисовна. Повар вашего ресторана сообщил мне, что вы часто ссорились.

– Я бы не назвала наши короткие перепалки ссорами.

– В день смерти Старикова вы разругались всерьез. Из-за чего?

– Ему не нравилось, как я сервировала стол. Я устала от его придирок, сорвалась, накричала. А Алексей Алексеевич не выносит, когда на него повышают голос. Вот мы и сцепились.