Анна Малышева - Отравленная жизнь

Девушка отпрянула от двери и, не дожидаясь лифта, побежала вниз по лестнице.

Она мчалась, перепрыгивая через две-три ступеньки, и, даже оказавшись на улице, не сбавила темп.

Только добежав до остановки, вскочив в первый попавшийся автобус, Саша немного перевела дух. Сердце бешено колотилось, а в ушах все еще звучал тот голос. Мужчина, с которым разговаривала Юлия Борисовна, был зол, а еще вернее – взбешен. Саша не разобрала слов, но интонацию поняла прекрасно.

И была почти уверена – это говорил убийца.

Лариса не помнила, как она попала домой. Ей смутно припоминался какой-то мужчина, который подсел за ее столик в кафе и расспрашивал, почему у нее такие грустные глаза. Вспоминалось, что она никак не могла найти кошелек, чтобы расплатиться за свой заказ, и тогда мужчина расплатился за нее.

Потом – машина, затылок водителя, зеленые цифры, выскакивающие на счетчике… «Значит, мы ехали в такси… – Лариса попыталась лечь поудобнее, но при малейшем движении у нее начинала страшно кружиться голова. – Что же было еще?»

Она слегка повернула голову и тут же встретилась взглядом с матерью. Та уничтожающе посмотрела на дочь и снова склонилась над вязанием. Лариса облизала пересохшие губы и робко спросила:

– А почему ты тут сидишь?

– Потому что ты страшно стонала, – резко ответила мать и наклонилась, чтобы смочить полотенце. Она сделала дочери компресс на лоб и снова села к окну. Лариса поправила полотенце и почувствовала, что волосы и подушка совсем промокли. Видимо, мать давно уже здесь сидела и часто меняла компрессы.

– Тебя привез какой-то тип, – бросила она. снова взглянув на Ларису. – Он даже имени твоего не знал и был пьян.

– Во сколько это было?

– В половине первого ночи.

После этого ответа воцарилось долгое молчание.

Лариса напрасно пыталась подсчитать, где она могла быть после закрытия кафе (в одиннадцать вечера) и до половины первого? Полтора часа выпали неизвестно куда. «Неужели я была в квартире у этого типа?! Я ведь тоже даже имени его не знаю! Или он все-таки представился? Черт, да мне-то что, если я тут же все забыла…»

Лариса поднялась, села и сняла с головы полотенце. Тошнило. Сохло во рту. Болела голова. Покалывала печень. Ее начали мучить угрызения совести.

– Хорошо же ты начинаешь новую жизнь, – едко сказала мать. – От тебя разило коньяком! Похмелиться я тебе не дам, это порочная практика.

Выпей чаю с лимоном.

Лариса накинула халат и поплелась на кухню.

Отец, к ее великой радости, был на работе. По возрасту он давно уже вышел в пенсионеры, но ему удалось зацепиться на прежней работе на полставки. Лариса хорошо понимала испуг своих родителей, когда она ушла от мужа. Кто, кроме Дениса, стал бы им помогать? А он хорошо относился к тестю и теще, поздравлял со всеми праздниками, делал подарки, в основном – деньгами. «На меня-то надежда плохая, – подумала Лариса, садясь за стол. – Даже детей от Дениса нет, значит, и алиментов не будет».

Мать поставила перед нею чашку чаю, нарезала лимон и предложила поджарить яичницу. Но Ларису мутило даже при виде какой-то еды. Мать вздохнула:

– Ты теперь у нас группа риска. Смотри не спейся! Разведенные часто спиваются.

– Ой, мам… – Лариса поморщилась и осторожно отхлебнула чаю. – Это был один-единственный раз, когда я расслабилась. А твой любимый Денис, между прочим, часто приходил пьяный.

– Ну и что? Он мужчина.

Лариса не стала ей возражать и рассказывать, как приятно ухаживать за пьяным мужем в три часа ночи.

Мать и сама кое-что знала о пьяницах. Например, Ларисин дедушка, ее отец, никогда не отказывал себе в рюмке-другой. Лариса в детстве несколько раз видела дедушку совсем пьяным, и он вызывал у нее страх и отвращение. Возможно, поэтому она сама так долго вообще не прикасалась к алкоголю. Что это такое, она узнала только в последние годы.

Лариса пила чай, стараясь не вслушиваться в то, что говорила мать. Ничего приятного услышать она не рассчитывала. Лариса немного пришла в себя и только теперь обратила внимание на кухонные часы.

В первую минуту она никак не могла сообразить, какое именно время они показывают. Мать перехватила ее изумленный взгляд:

– Да, милая, четвертый час. Ты проспала часов тринадцать.

– Неудивительно… – вздохнула Лариса. – Я в последние дни не высыпалась. А.., сумки мои где?

– Ты бы лучше спросила, где твоя машина, – презрительно бросила мать. – Я уверена, что ты и этого не помнишь!

Лариса вздохнула. Теперь она вспомнила почти все. Конечно, в таком состоянии, в каком она покинула кафе, нечего было и думать забрать машину со стоянки. Сумки так и остались в багажнике, так что теперь ей не во что было переодеться. У нее даже смены белья не было. Мысли о вещах постепенно перетекли в денежные расчеты. Она решила уйти от мужа совершенно внезапно, и конечно, в тот миг вовсе не думала о том, сколько денег у нее в кармане, надолго ли их хватит. Вчера в кафе, пока она была в нормальном состоянии, Лариса уже успела обратить внимание, что запасы ее невелики. Долларов четыреста, кредитная карточка, которая, быть может, уже заблокирована – месяц назад она сделала несколько крупных покупок, в том числе купила шубку. "Если бы знала, что придется уйти, не тратилась бы на тряпки… – подумала Лариса. – Да я к тому же не знаю, какие вещи собрала Светлана!

Надо было сказать, чтобы она и картину унесла. Нечего ей там висеть, мало ли что… Вдруг Денис обозлится и уничтожит ее?"

И сама улыбнулась при этой мысли – она-то знала, что муж ни за что не поднимет руку на картину, которая в общей сложности обошлась так дорого!

– Чему ты улыбаешься? – неодобрительно спросила мать. – Прекрасное время для улыбок!

– Ну, мама, мне уже и подумать ни о чем хорошем нельзя? – возмутилась Лариса и встала из-за стола. – Знаешь, я приму ванну.

Она пролежала в теплой воде почти час. В конце концов Лариса совсем пришла в себя и дала себе слово – больше таких приключений не искать. «Самое скверное, что я все-таки не помню, где и как провела полтора часа? А это уже нехорошо…»

– Ее раздумья нарушила мать. Она постучала в дверь ванной и крикнула, что Ларисе звонит какая-то женщина.

– Спроси кто! – ответила дочь.

Мать ушла и через минуту вернулась с известием, что женщину зовут Лиза, а точнее – Елизавета Степановна. Никого с таким именем Лариса не знала и очень удивилась.

– А что ей нужно? – крикнула она.

Еще через минуту выяснилось, что фамилия этой женщины – Замятина и она очень бы хотела лично поговорить с Ларисой. Мать принесла телефон к ванной, Лариса открыла дверь и забрала аппарат к себе.

– Меня нашла наша старая соседка, – сообщил приятный голос. – Она говорит, вы что-то знаете о Яне?