Richard Wayfarer - Прыжок в бесконечность

- Хоа!

- Я уезжаю.

- Куда?

- В Москву…

- Разгонять тоску? С чего это вдруг? …и к кому?

- К Диме – ответила Катя.

- Я так и подумал. И по ходу, об этом никто не знает…

- И я прошу, никому, не говорить!

- Понятно, я думаю ты справишься, только как ты проедешь границу, без паспорта?

- Проеду – уверенно сказала она.

- Ну, значит проедешь…

- Я уезжаю сегодня вечером, я зашла попрощаться.

- Ок! Похамячить, у тебя есть что ни будь?

- Я куплю, у меня есть деньги.

- Адрес Димен, у тебя есть?

- Да.

Я изучающе посмотрел на неё.

- Что? – отреагировала она, на мой взгляд.

- Я рад тому, что ты едешь туда. Хоть как-то отдохнёшь оттого, что происходит здесь. Ладно, счастливо. Желаю тебе хорошо отвиснуть.

В часиков шесть, или семь утра на следующий день, зазвонил телефон. В общем-то, было понятно, кто это звонит.

- Да?

- Это Лёша?

- Да – повторил я, в трансе. Хотя вообще-то Алексей конечно, или Алекс. Хотя можно назвать меня ещё Лёвой. А назвав меня Лёвой, можно тогда уже и Васей. А назвав Васей, можно меня уже отправить в деревню, разгребать гавно. Ну ладно. Я остановил свой монолог.

- Это родители Кати.

Да я понял, кто вы. Даже если представляться в таком множественном числе. Ну и если честно, за тот разговор они ничего от меня не услышали. Они узнали, что Катя уехала, от её и моих знакомых. Позже, Катины родители зашли ко мне домой, и я опять включил тормоза. Благо пример можно было брать с любого моего знакомого.

Они сказали, что всё уже знают, и не понимают, почему я им вру. Я тоже не понимаю, с чего это у них появилось желание, подать на меня в суд? Или с чего это, их ребёнок убегает от них?

- Катя у тебя занимала денег? Мы хотим знать на какую сумму рассчитывать…

- Нет, она у меня не занимала денег.

Мало они знали, если до сих пор не поняли, что Катя заняла денег, именно у них. Я выполнил Катину просьбу, не говорить где она. А почему же я врал, её родителям? Они сами построили баррикады, а я делал только то, о чём меня просили. Зачем я должен закладывать, и для кого? Для родителей, от которых она бежит? Не от хорошей же погоды в семье, она не хочет идти домой? Я не против них, это их ребёнок. Но бывают такие грани, когда дети бегут от родителей, как от пожара, и родители становятся не родителями, а врагами.

Верните её с миром домой, и тогда снова будете родителями. Это ваша миссия, а моя миссия, выполнена.

Прошла неделя, и её вернули. Не знаю, чему это кого научило, но надо было понять, что жить нужно в мире, и любая ссора и демонстрация силы, может закончиться так, как закончится, всё это позже.

Мы сидели у моря, она рассказывала о Диме. Как была у него дома, булькала в джакузи, и сидела у него в универе. Она попала в город, где жизнь бежит намного быстрей, чем здесь. Ну а мой город вообще с самого моего рождения был похож на отстойник. Я имею в виду жителей и энергетику, а не архитектуру. Катю снова заклинило, снова начались тупые подь*бки в мою сторону, но на этот раз разговор дошёл до того, что задел наши отношения. Она говорила, что ей по куй, на наши отношения. Услышав это пару раз, я отреагировал.

- Катя, ты всё сказала?

- Да…

- Тогда, это всё.

Я пошёл в совсем другую сторону, в моих глазах появились слёзы. Катя догнала меня, и остановила.

- Извини, всё что я говорила – это не правда.

Я пошёл дальше, ничего не ответив.

- Я тебя люблю! – произнесла она, тоже со слезами.

- Катя, это всё… понимаешь? Всё!

Она, в течении десяти минут не давала мне уйти. Катя просила, плакала, кричала, умоляла.

Я вырвался, и ушёл.

На следующий день кто-то позвонил, и я открыл дверь. Это была Катя. Она протянула мне записку, и ушла.

Я понимал, что моё общение с ней, может её портить. Потому что мои правила жизни, совсем не соответствовали общепринятым, и тем, что воспитывали в ней все, с кем она общалась до меня.

Многое что говорила и делала Катя, я списывал на её возраст. Она не любила, когда её считали малолетней, но от этого никуда не убежишь.

Текст записки.

« Привет Alex.

Пишет тебе твой глупый, маленький, слепой и раненый в сердце котёнок! Сижу, пишу (около моря) и не знаю, что мне делать, без тебя. Ведь ты мне очень-очень нужен, особенно сейчас!

Я знаю, что это я виновата, что я сама создаю себе проблемы, и сама

же, порчу себе жизнь, но я не представляю сейчас жизнь без тебя. Да, наши пути возможно (я так думала раньше) когда-то бы разошлись, но я не думала, что сейчас. Извини, что я тебя не слушала, но это не значит, что я тебе не верю, и не доверяю. Ведь ради тебя я пошла против родителей (в какой-то степени) и если у меня есть свободная минутка, я её использую на тебя. Это я пишу не для того, что бы ты пожалел или похвалил меня, а для того, чтобы ты ценил

это.

Ты обещал мне (если помнишь) что не бросишь меня, а сам…

…те слова, что ты мне говорил вчера, я им не верю, то был не ты!!!

P.S. Конечно ты можешь разорвать или выкинуть это письмо. Это твоё право. Я не надеюсь что это письмо, что-то изменит в твоём отношении ко мне. Я люблю тебя! И этим всё сказано, я готова кричать это и днём и ночью. Нам надо с тобой поговорить, потому что (я думаю) ты не всё сказал, и я не всё сказала, - мне есть, что тебе сказать, если надумаешь, то в четверг в 14.30 на Дувановской.

Буду ждать.

Ну а если нет, то (не знаю, что будет дальше)

Люблю тебя… твой котёнок…

когда потерял, только тогда начинаешь ценить… »

Я пришёл немного раньше.

- Не думала, что ты придёшь – произнесла Катя, вместо приветствия.

- Значит, ты плохо меня знаешь…

В этот день мы говорили обо всём, и не о чём. Так, как будто всегда от меня зависело, о чём будет тема разговора. Я не переводил её, на отношения, и Катя, которой вроде бы было что сказать – она тоже не нашла никаких слов. Прощаясь, мы договорились, что она потом мне позвонит.

Я сидел на берегу моря, и наблюдал за движением четырёх лучей, своим ярким светом прорезающих ночное небо. Казан всё

больше становился душным, и вместо скучной музыки в этот день,

надо было включить сирену. Тогда бы хоть она, соответствовала настроению этой вечеринки – под впечатлением, что сейчас начнут бомбить. Если здесь появились местные и контры, то можно действительно бомбить, это место. Со спины гулом долбила музыка, и где-то в груди отдавались низкие частоты. В воздухе витали запахи и другой долбёжки, но это не был воздух свободы. Растаманы плохо смотрелись на фоне местных наркоманов, и быдло-грызло. Которые общались по понятиям, и по разрешающей возможности своих мозгов. Дима тусил, со своими друзьями, в пяти метрах от того места, где я сидел. Они о чём-то разговаривали с двумя знакомыми мне местными, которые как раз были на «отработке». Дима стоял немного в стороне, и не участвовал в разговоре. Я подошёл к нему.