Том Эгеланн - Хранители завета

— Например?

— В Библии мы читаем, что Моисей убил одного египтянина, который издевался над рабом в Госене. Наследный принц Тутмос тоже вступился за раба, над которым издевались. Согласно альтернативной библейской истории, Моисей спасся бегством не в Медиан, а в Эфиопию. Там он храбро сражался и был провозглашен царем. В Коране прямо написано, что Моисей был царем Эфиопии. Книга иудеев Талмуд тоже называет Моисея царем.

— И что?

— Наследный принц Тутмос какое-то время был царем Эфиопии.

— И это делает его Моисеем?

— Есть и другие сходства. Моисей и наследный принц Тутмос были полководцами. Оба были глубоко религиозными. После успешного военного похода наследный принц Тутмос был назначен жрецом в храме Ра в Гелиополисе, на севере Египта, и был связан с храмом Пта в Мемфисе. Из этого религиозного центра — недалеко от Пи-Рамсеса — наследный принц Тутмос управлял всеми жрецами Верхнего и Нижнего Египта.

Библиотекарь кашляет. Я думаю о том, что он слишком стар и слаб, чтобы перенести много дней в холодной, сырой тюрьме.

— Вы понимаете, о чем я говорю, Бьорн? Наследный принц Тутмос был жрецом в тех местах, где его отец возвел заново Госен и где, согласно Библии, израильтяне были рабами фараона.

После короткой паузы, прочистив нос, Библиотекарь продолжает:

— Мы находим много других общих черт у наследного принца Тутмоса и Моисея в книге историка Мането Aegyptica . Там говорится о восстании рабов в Аварисе, то есть Пи-Рамсесе, или Госене, при фараоне Аменхотепе III. Мането пишет, что фараона призывали очистить страну от нежелательных и отправить их на работу в каменоломни Авариса, что он и сделал.

— Кто такие нежелательные ?

— Кто еще это мог быть, кроме презренного племени израильтян? Согласно Мането, рабы работали в каменоломнях много лет, прежде чем к ним пришел священник из храма Ра в Гелиополисе. Наследный принц Тутмос! Он отказался от своей египетской религии и своих египетских богов и стал молиться Богу Всемогущему. Мането пишет дальше, что этот священник раньше был воином — как и наследный принц Тутмос — и поэтому научил израильтян сражаться. Библия пишет, что египтяне «опасались сынов Израилевых». [111] Вторая книга Моисея, 1, 12. Мането рассказывает, что священник призвал израильтян к восстанию, помог многим из них бежать в свою страну. Видите сходство? Восстание рабов… Их сторонник из Египта… Бегство в свою страну…

— Исход…

— Именно! Столетия спустя авторы Библии превратили этот рассказ в эпическую драматическую историю о предательстве и мужестве, восстании и бегстве — бунт, чтобы найти Землю обетованную. Версия Библии, конечно, более величественная и гордая. Грандиозное массовое бегство… Бог, который активно вмешивается в события на земле… Величественный вождь калибра Моисея…

— И все это значит, что та мумия, которая лежит в мавзолее здесь, во дворце Мьерколес, и есть наследный принц Тутмос?

— Да. Мумия — наследный принц Тутмос. Сын Аменхотепа III и царицы Тейе. Паршивая овца в семье. Сорвиголова и бунтовщик.

— Что с ним стало после бегства рабов?

— Когда наследный принц Тутмос помог рабам-израильтянам бежать, он мужественно вернулся во дворец своего отца. К папуле. Ну ладно. Аменхотеп III не был добряком и все понимающим отцом. Он приговорил своего непослушного сына к смертной казни. Наследный принц Тутмос не только восстал против семьи и египетских богов, помогая рабам бежать. Нет, он еще и опозорил своего отца, царя Египта и египетское божество. За такое преступление прощения быть не могло.

— И его казнили?

— Так как он был царского рода, его не казнили публично. Для фараона предательство сына было государственной тайной, тем, чего никогда не было, пятном на чести семьи. Наследный принц Тутмос мог сам выбирать, как он будет умирать. Он выбрал яд. После того как он опустошил чашу с ядом и испустил дух, его тело подверглось бальзамированию и мумификации. Несмотря на то что он был предателем, он оставался царского, а значит, божественного происхождения. Но покоиться рядом с предками он не мог. Поэтому он был захоронен в тайной гробнице на западном берегу Нила, вдали от Долины царей и цариц. Он был спрятан за двумя погребальными камерами. А его имя было вычеркнуто из истории. Аменхотеп III приказал уничтожить все письменные упоминания о нем. Все памятные места сровняли с землей.

— И все же его не забыли?

— Принц оставил много письменных документов. Они являются частью ветхих папирусных манускриптов здесь, во дворце Мьерколес. В совокупности эти тексты составили основу новой веры. Помощники наследного принца — их было много — не забыли своего вождя. Они собрали тексты и более древние сказания. Они изучили его мысли и религиозные видения. Жрецы превратились в священников, которые почитали Единого Бога и отказались от египетских богов. Вот так наследный принц Тутмос вырос в религиозного лидера. Все больше людей стало поклоняться Всемогущему Богу наследного принца Тутмоса. Одно течение превратилось в иудаизм. Маленькое и очень своеобразное течение стало основой культа Амона-Ра. Мумия наследного принца Тутмоса, которую они охраняли, была их божеством. Другие авторы объединили многочисленные тексты, в том числе рассказы о жизни наследного принца Тутмоса. И вот так они создали новую мощную фигуру и дали ей имя Моисей.

В темноте время идет медленно.

Мы с Библиотекарем обсуждаем теории о Моисее и истории хранителей. Много ли они знали? Много ли понимали? Каким образом проходившие столетия искажали эту историю?

Меня дважды уводят для разговоров с Эстебаном и Беатрис. Они просят меня сказать, где находятся «Свитки Тингведлира». Я боюсь, страх поглощает меня. Но я не говорю ни слова.

Когда в следующий раз за мной приходят, охранник надевает мне на голову капюшон. Страх переходит в панику. Дышу со страшной силой. Пытаюсь вырваться. Плачу как ребенок.

Охранники тащат меня по подвалу, несут по лестницам, по длинному коридору, вносят в комнату, привязывают к стулу. Я пробую вырваться.

Дверь закрывается.

— Помогите! — кричу я. — Помогите!

Пытаюсь прокусить зубами дыру в капюшоне.

— Паниковать не надо, — говорит Эстебан. — Ткань пористая. Пропускает кислород.

— Снимите!

— Дыши ровно.

— Снимите, говорю я!

— Ты крепкий орешек, Бьорн Белтэ.

— Сними с меня колпак!

— Скоро сниму.

— Я не могу дышать!

— Чуть-чуть потерпи.

— Немедленно!

— Конечно, ты можешь дышать.

— Пожалуйста, снимите! Пожалуйста!

— Если ты немного помолчишь и дашь мне сказать, я сниму.

В жаре и влаге под капюшоном я пытаюсь успокоиться. Три, два, один…