Б. Седов - Я ненавижу

Зато порадовал Логинов. Компьютерный спец восстановил записи в ноутбуке, которым пользовалась киллерша. Затем, по распоряжению полковника, репортера Дементьева притащили в дом на Суворовском, где тот, ни секунды не отпираясь, признался, что рассказал по е-мейлу о Коростелине некой начинающей журналистке. Узнав об этом, полковник немедленно позвонил бывшему следователю, о котором стал уже понемногу забывать.

– Такие дела! – закончил он, объяснив – почему беспокоит Александра. – Эта дамочка, случаем, тебе не звонила, не писала, как Дементьеву?

– Нет, – сказал Коростелин.

– А может, она тебя навещала?

– Нет, – сказал он, постаравшись, чтобы это прозвучало твердо. – Я никого не вижу уже многие месяцы…

– Хорошо, – вздохнул полковник. – Так вот, друг мой, если явится, будь добр – сообщи мне немедленно! Сам понимаешь, это в твоих интересах. Кстати, девица – та самая, что уложила Лагутина, слышал, может?

– Я не слежу за новостями…

– Этот человек был из ФСБ, хороший человек. Так что тут я не за себя – за государство радею! – сказал полковник.

«И голос его не дрогнул, и небеса не разверзлись!» – подумал про себя Коростелин, а вслух сказал:

– Я все понял, если появится – сообщить вам!

– Отлично!… – Арсеньев помолчал. – Так ты уверен, что она к тебе не приходила?

– Абсолютно.

– Ладно! Бывай, – полковник отключил связь и добавил уже в пустоту. – Врешь, ублюдок!

В следующую минуту он связался со своими людьми в городе – людей в команде полковника было еще много – и приказал проведать Александра Коростелина.

Следователь, закончив телефонный разговор, сел на кровати и, ловким, отработанным движением переместившись в коляску, прокатился до уборной. Оттуда переехал в кухню и включил чайник. Двигался автоматически, думая о том, что теперь что-то непременно должно произойти. Полковник ему не поверил, а если и поверил, все равно пришлет своих головорезов. На всякий случай… Сейчас он, Коростелин, снова представляет для него угрозу.

В распоряжении Александра не было никакого оружия. Просил в свое время бывших сослуживцев обеспечить хоть какой-нибудь пукалкой. Трудно разве – вон сколько этого добра у пацанвы изымают каждый день. А ему для обороны нужно – мало ли кто нагрянет. Узнает шпана, что мент сидит без ног, так для этой швали подвигом станет его ограбить да поиздеваться. Однако вместо серьезного оружия друзья снабдили его электрошоком и перцовым распылителем. В пистолете же отказали категорически. Сослуживцы боялись, что не против предполагаемых грабителей направит он его, а против самого себя. Правильно боялись, в общем-то. Мысль о самоубийстве не раз посещала Коростелина, хотя если человек задумал такое, то и без оружия вполне справится.

Коростелин выпил чашку чая без сахара, потом прокатился к распахнутой форточке и закрыл ее. Затем включил газ в духовке и неуклюже вывалился из кресла, застонав от боли в ногах. Ничего, скоро он не будет ничего чувствовать. Положил голову на открытую дверцу духовки навстречу удушающему сладковатому запаху.

Стало скверно, но не хуже, пожалуй, чем после взрыва.

Машина с ментами появилась на Гранитной улице спустя сорок минут. Черный лимузин, выглядевший в поздних сумерках не менее зловеще, чем черный воронок сталинской эпохи, остановился у парадной. Два человека в кожаных куртках быстро покинули его и поднялись на площадку, где находилась квартира Коростелина.

Один из них, долго не отрывая пальца, жал на кнопку звонка девятнадцатой квартиры, но на его резкую трель не откликнулся никто.

– Может, ушел? – спросил второй.

– Куда ушел? – ухмыльнулся первый. – Он же того – без ног!

Он вооружился набором ключей и долго возился с замками. Соседняя дверь вдруг распахнулась, и та же древняя старушенция, что в свое время наблюдала за Анжеликой выглянула, привлеченная разговором и звяканьем ключей. На старухе была ночная рубаха до пят, которой, казалось, было столько же лет, сколько и ее хозяйке.

– Что вам нужно, молодые люди? – поинтересовалась она.

– Милиция, бабушка! – объяснил второй мент и махнул удостоверением перед ее носом.

Старуха недоверчиво покачала головой, но убралась.

– Бесстрашная каракатица, – заметил мент, пряча корочки. – Другая бы побоялась и нос высунуть – наверное, старая подпольщица!

Его напарник тем временем справился с замками и осторожно приоткрыл дверь в прихожую следователя.

– Темно, – заметил он, нащупывая выключатель на стене. – И воняет чем-то…

– Стой! – заорал второй, который тоже уже почувствовал запах. – Не включай свет!

Он опоздал, лампочка в прихожей вспыхнула, и в то же мгновение огненный поток хлестнул из дверей навстречу непрошеным гостям, превратив их тела в горящие факелы. В этом аду никто не мог остаться в живых.

– Сообщение о взрыве поступило полчаса назад, на месте обнаружены три тела. Хозяин квартиры – Коростелин Александр, бывший следователь, и двое сотрудников милиции.

– Полагаете, это связано с нашим делом?

– Да, есть любопытная информация от соседки Коростелина. Это одна из тех божьих одуванчиков, что пристально следят за всем, что происходит вокруг. Она утверждает, что накануне к Коростелину приходила какая-то девушка. По описанию подходит под нашу птичку…

Вернувшись в город после неудачного рейда на турбазу, Скальневич связался с Иваном Левашовым.

– Чем порадуешь? – осведомился тот, уже почувствовав, впрочем, по голосу поздоровавшегося с ним киллера, что хороших новостей ждать не приходится.

Однако худая правда лучше доброй лжи, и чем ценен был особенно Скала, так это тем, что никогда не лгал заказчикам.

– Девка уложила арсеньевских молодцов и смотала раньше, чем я успел ее перехватить!

Скала все же не стал посвящать Левашова в детали и сообщать об ошибках. Зачем портить собственную репутацию?! Достаточно того, что он и так чувствовал себя опозоренным – какая-то девчонка провела его, Скалу. Утешало в данных обстоятельствах следующее: а) девица была в самом деле непростая – ухлопала с полдюжины ментов, словно в тире, плюс – его команду целиком и б) он все равно ее достанет так или иначе.

– Ты шутишь? – Левашов замер, не веря в услышанное.

– Если бы, – мрачно проронил Скала. – Не переживай, цыпочку сделаем так или иначе. Маркиза твоя, конечно, крута – признаю, но деваться ей некуда.

– Хорошо, – сказал Иван, чувствуя, что еще немного и не сможет сдержать раздражения. – Тогда скажи, где она сейчас?

– Где она сию секунду, я не знаю, – признался киллер, – зато точно могу предсказать, где она будет через сорок восемь часов.