Роберт Ладлэм - Протокол 'Сигма'

- Я начинаю это понимать. Но все же, что я, по твоему мнению, должен делать?

- По швейцарским законам, тебя могут продержать двадцать четыре часа, не подвергая законному аресту.

- Ты меня разыгрываешь!

- А если ты станешь ругаться с ними, то они могут бросить тебя в грязную тесную камеру на всю ночь. Так что не делай этого.

- В таком случае, что же ты посоветуешь?

- Хартман, дружище, ты же способен уговорить голодную собаку уйти из мясной лавки, так что просто оставайся самим собой. При появлении каких бы то ни было затруднений вызывай меня, я сяду на телефон и буду угрожать международным инцидентом. Один из моих партнеров постоянно работает с организациями, занимающимися шпионажем, и поэтому у нас есть доступ к некоторым довольно мощным базам данных. Я вытяну все возможное о Кавано и посмотрю, что это может дать. Дай мне телефонный номер, по которому ты сейчас находишься.

Когда Бен закончил разговор, Шмид вывел его в смежную комнату и усадил перед столом около другого терминала.

- Вы уже бывали в Швейцарии? - любезным тоном спросил он; так мог бы разговаривать гид, сопровождающий туриста на экскурсии.

- Неоднократно, - ответил Бен. - Главным образом приезжал кататься на лыжах.

Шмид закивал, как будто эта фраза его сильно встревожила.

- Популярный отдых. Думаю, очень хорошо помогает снять стресс. Дает прекрасную возможность расслабиться. - Он прищурился. - Ваша работа, видимо, заставляет вас испытывать много стрессов.

- Я бы так не сказал.

- Стресс может заставить людей делать потрясающие вещи. День за днем они сдерживают его, а потом, совершенно неожиданно - бум! - они взрываются. Когда это случается, то, я думаю, они сами удивляются не меньше, чем все окружающие.

- Я вам уже сказал, что пистолет мне подложили. Я не пользовался им. Бен был мертвенно бледен, но говорил самым спокойным тоном, на какой был способен. Провоцировать детектива ни в коем случае не следовало, так как это привело бы только к отрицательному результату.

- И все же, по вашим собственным словам, вы убили человека, разбили ему голову голыми руками. Неужели это ваша обычная манера поведения?

- Это случилось при обстоятельствах, которые вряд ли можно назвать нормальными.

- Мистер Хартман, а что сказали бы о вас ваши друзья, если бы мне пришлось поговорить с ними? Могли бы они сказать, что вы отличаетесь вспыльчивостью? - детектив уставился на Бена странно задумчивым взглядом. Может быть, они сказали бы, что вы... что вы имеете склонность к насилию?

- Они сказали бы вам, что я такой же законопослушный гражданин, как и они сами, - ответил Бен. - Не могу понять, к чему вы клоните.

Бен посмотрел на свои руки, те самые руки, которые удавили Кавано по черепу кронштейном лампы. Был ли он склонен к насилию? Обвинения детектива были нелепыми - он действовал исключительно в целях самозащиты, - и все же память перенесла его на несколько лет назад. Он даже сейчас мог совершенно отчетливо представить себе лицо Дарнелла. Дарнелл, один из его пятиклассников из Восточного Нью-Йорка, был хорошим мальчиком, смышленым и любознательным учеником, лучшим в своем классе. Но потом с ним что-то случилось. Его оценки стали хуже, а вскоре он и вовсе перестал сдавать домашние задания. Дарнелл никогда не дрался с другими детьми и все же время от времени появлялся с синяками на лице. Однажды после занятий Бен долго разговаривал с ним. Дарнелл изо всех сил старался не смотреть ему в глаза. Нетрудно было заметить, что ему страшно. В конце концов он все же признался, что Орландо, новый дружок его матери, не желает, чтобы он тратил впустую время на посещение школы, и требует, чтобы он помогал добывать деньги. "Каким же образом ты должен добывать деньги?" - спросил Бен, но Дарнелл ничего не ответил. Когда он позвонил матери Дарнелла, ее звали Джойс Стюарт, та отвечала раздраженно и уклончиво. Она наотрез отказалась прийти в школу, отказалась обсуждать сложившееся положение и даже не согласилась с ним, что дела идут не лучшим образом. В ее голосе тоже можно было уловить страх. Через несколько дней он нашел адрес Дарнелла в школьных бумагах и нанес визит ему домой.

Дарнелл жил на втором этаже здания с обшарпаным фасадом; лестничную клетку украшали многочисленные надписи на стенах. Звонок был сломан, но дверь подъезда была не заперта, так что Бен поднялся по лестнице и постучал в квартиру с табличкой 2В. Ему пришлось довольно долго ждать, прежде чем появилась мать Дарнелла. Было заметно, что она избита: на щеках виднелись синяки, губы распухли. Он представился и попросил разрешения войти. Джойс задумалась, а потом проводила его на маленькую кухню, тесно уставленную Дешевой мебелью из бежевой формайки. Открытое окно было завешено колыхавшимися на ветру желтыми хлопчатобумажными занавесками.

Вопли из глубины квартиры Бен услышал задолго до того, как в кухне появился дружок матери.

- Какого х...я вы сюда приперлись? - злобно спросил Орландо, высокий человек могучего сложения, одетый в красную майку в обтяжку и свободные джинсы. Бен подумал, что его телосложение типично для преступников: мускулатура верхней части туловища была настолько переразвита, что мышцы казались надетыми поверх туловища как надувной спасательный жилет.

- Это школьный учитель Дарнелла, - чуть слышно сказала мать Дарнелла, почти не шевеля разбитыми губами.

- А вы... Вы опекун Дарнелла? - спросил Бен, обращаясь к Орландо.

- Черт возьми, лучше сказать, что я теперь его учитель. Только я учу его тому дерьму, которое ему необходимо знать. В отличие от вас.

Теперь Бен увидел и Дарнелла; от страха мальчик казался младше даже своих десяти лет, но все же он неслышно вошел в кухню, чтобы присоединиться к ним.

- Уходи, Дарнелл, - полушепотом приказала мать.

- Дарнеллу ни к чему забивать башку всем этим дерьмом, - заявил Орландо с улыбкой, выставлявшей напоказ ровный ряд сверкающих золотых зубов. Дарнелл должен учиться двигать камни.

Бен почувствовал себя так, словно его ударили. "Двигать камни" - на жаргоне означало продавать крэк.

- Он же учится только в пятом классе. Ему всего лишь десять лет.

- Попали в самую точку. Малолетка. Копы отлично знают, что их бесполезно хватать. - Орландо снова рассмеялся. - Впрочем, я дал ему хороший выбор: торговать камнями или торговать своей задницей.

Эти слова, эта низкая жестокость, составлявшая суть этого человека, вызывали у Бена глубокое отвращение, но он заставил себя говорить спокойно.

- Дарнелл самый способный ученик в своем классе. Вы обязаны позволить ему добиться успеха.

Орландо фыркнул.

- Он отлично проживет на улице, как жил я.

А потом Бен услышал дрожащий голос Дарнелла; хотя он и срывался, но все же звучал решительно.