Виктор Пронин - Человеческий фактор

Следователь Иван Иванович Анпилогов относился именно к этому сорту людей, если это, конечно, люди – кто их знает, кем они являются на самом деле. Даже в своей конторе он отличался от прочих работников, устремленных и непоседливых, а в таких конторах не может быть других, все они там устремленные и непоседливые.

А Анпилогов – особенно.

Был он, конечно, уже не юношей, но все же достаточно молод, хотя и лыс, но это была лысина только украшающая молодых людей, и они об этом знают по тому вниманию, которым их окружают девушки привлекательные и откровенные. А еще были у Анпилогова на удивление белые зубы, просто потрясающе белые, казавшиеся почему-то острыми. Может быть, благодаря таким вот зубам улыбался он часто, охотно, совершенно не заботясь о том, чтобы его улыбки были уместны. Да он себе улыбался, а не людям, которые оказывались рядом. Если же они не видели вокруг ничего смешного, Анпилогов улыбался еще шире и веселее – опять же себе! Чего-то он там про себя подумал, заметил, на что-то в себе откликнулся.

– Привет, мужик! – весело сказал Анпилогов, входя в свой кабинет – там уже под присмотром конвоира сидел Михась, бледный, осунувшийся и какой-то потерянный, он словно не знал, куда попал, как здесь оказался и по какой такой надобности.

– Здравствуйте, – отозвался Михась.

– Ну и как? – улыбнулся Анпилогов, усаживаясь за свой стол.

– Что как?

– Вообще?

– Ничего...

– Жить можно?

– Шутите...

– Есть вещи, которыми не шутят, – веско сказал Анпилогов. Но опять же весело сказал, без назидательности и укора. – Ты знаешь, сколько тебе светит?

– Лет пять, наверно, – без выражения сказал Михась.

– Ха! Да ты в этих делах опытнее меня! – воскликнул Анпилогов. – Я по Кодексу сверялся, а ты сразу брякнул! И в десятку!

– А меньше не получится?

– Мужик, ты чего?! Шантаж, угроза оружием, вымогательство в особо крупных размерах... Сразу скажу – вряд ли будет меньше. Как бы больше не получилось. Давно этим промышляете?

– Первый раз...

– Ха! Все так говорят! Да, а приятеля твоего мы нашли. В соседнем кабинете показания дает. Чистосердечные, между прочим.

– На меня валит?

– Знаешь, не так чтобы очень... Соблюдает правила приличия, дружеская привязанность чувствуется... Не полный отморозок, нет-нет. И приятный молодой человек.

– Как и все мы, – через силу усмехнулся Михась.

– Тогда давай, рассказывай. Где и как, почему и сколько, с кем и зачем.

– Вот так сразу?

– Ни в коем случае! Постепенно и не торопясь.

– Как же вы приятеля моего нашли?

– Алика, что ли? Кстати, как его по-настоящему зовут-величают?

– Саша.

– Александр, значит. А фамилия у него какая будет?

– Что же вы не спросили у него?

– Слушай, мужик... Ты неправильно себя ведешь. Ты здесь уже, здесь. На табуретке сидишь, решетки на окнах, конвоиры в коридоре, следователь по особо важным делам перед тобой.

– Это что же, мое дело особо важное?

– Шутка. Понял? Шутка. Но если серьезно, то тридцать тысяч долларов, которые у тебя из-за пазухи вынули... Считается суммой особо крупной. Так какая у Алика фамилия?

– Акимов.

– Правильно, не обманул ты меня.

– Как же вы на него вышли?

– Пошли по твоему адресу, и первая же бабуля у подъезда сказала, что у тебя один приятель, Алик Акимов. С ним вы пиво пьете, сказала даже, где пьете...

– И где же мы пиво пьем?

– У Фатимы.

– И там побывали?

– Нет, поостереглись. Чтобы не вспугнуть ваше бандитское логово, ваше преступное сообщество, вашу малину, притон и сборище. Но наш человек сейчас сидит у этой самой Фатимы и пивко потягивает, знакомится с обстановкой. По первым его докладам обстановка мирная, располагающая, он готов там еще поскучать часик, другой, – Анпилогов пересел на стул рядом со столом, забросил ногу на ногу.

В сером костюме, белой рубашке, без галстука.

На Михася смотрел доброжелательно, с интересом. И интерес у него был не злобный, чуть ли не сочувствующий интерес. Так смотрит собака на вернувшегося в дом хозяина – склоняя голову то в одну сторону, то в другую.

– Не скоро, видно, мне там придется пивка попробовать, – пробормотал Михась, и похоже было, что это была самая горькая его мысль после печальных событий последних дней.

– Ну ты даешь, мужик! – воскликнул Анпилогов. – Не скоро, говоришь. Если вообще придется! Понял? Если вообще.

– Это почему же? – поднял голову Михась. – Уже вроде не расстреливают...

– Так-то оно так, да только не все возвращаются. Оттуда, – добавил следователь. – Не выдерживают. Плохо там. Неуютно. Обхождение плохое, люди плохие, питание вообще нечеловеческое...

– Пугаете?

– Просвещаю. Ты сколько раз сидел?

– Ни разу.

– Вот видишь, все впереди... – Анпилогов встал, прошелся по кабинету, постоял у окна. Не потому, что хотел увидеть там что-то чрезвычайно интересное, нет, дело в другом – во всех детективах следователи любят постоять у окна, раскачиваясь с носков на пятки и давая время задержанному подумать, осознать невеселую свою участь.

И надо же, сработало.

– А у меня есть смягчающие обстоятельства, – неожиданно для самого себя произнес Михась.

– Что? – быстро обернулся Анпилогов. – Я не расслышал – что ты сказал?

– Обстоятельства, говорю... В мою пользу.

– Что же ты молчишь?! Давай, вываливай их быстрее!

– Быстрее не получится... Я вообще не шустрый....

– Это было заметно еще в метро... Наши ребята рассказывали. Как пишется в протоколах – сопротивления не оказал. Так что вполне возможно, что пивком тебе еще доведется побаловаться. Ты вел себя не самым худшим образом. Теперь, что касается обстоятельств в твою пользу... Ну, прикинь сам... Вы с Аликом были вооружены... Пистолет изъят вместе с боевыми патронами. Этим пистолетом угрожали похищенному вами Долгову, директору мебельной фабрики. Шантажом и угрозами потребовали с него тридцать тысяч долларов... При нем затеяли стрельбу, чтоб он не сомневался – и пистолет, и патроны настоящие, что не зажигалка это и не детская пустышка... Что я могу сказать... Грамотная, надежная работа. Теперь сам способ получения денег... Я впервые сталкиваюсь с такой изобретательностью. Сами придумали? Или кто подсказал?

– Сами, – кивнул Михась. Он понимал, что этим признанием усугубляет свою вину, но, видя неподдельный восторг следователя, не смог отказаться от своего криминального изобретения, желание похвалы возобладало.

– Ты или Алик? – продолжал Анпилогов, улыбаясь ослепительной своей улыбкой.

– Да какая разница, – на этот раз осторожность в душе Михася победила.

– Ну все-таки, между нами, девочками, без занесения в протокол, скажи!

– Ну мне пришла в голову такая блажь...

– Я так и знал! – с облегчением проговорил Анпилогов, будто речь шла о чем-то для него важном. – Алик, он так, на подхвате. Хотя деньги у Долгова из-под мышки выхватил он. Ну, да ладно, – вздохнул Анпилогов. – Скажи мне вот что... Как вы вышли на Долгова? Почему именно он? Ведь есть много людей и побогаче... Почему Немчиновка? Почему эта несчастная мебельная фабрика?