Антон Леонтьев - Профессия – первая леди

К своему разочарованию, Надя убедилась, что Слава больше не обращает на нее внимания. Он флиртовал с другими девушками, не удостаивая ее и взглядом. Когда же она сама подошла к нему, чтобы пригласить на белый танец, он грубовато оттолкнул ее руку и сказал:

– Ну что ты ко мне пристала? Понравилось? Да не нужна ты мне больше!

Хорошо, что из-за гремевшей музыки их никто не слышал. Слава объяснил Наде:

– Мы с парнями поспорили, что ты проведешь со мной ночь. А то строила из себя недотрогу… Господи, ну и намучился я с тобой. Ты же была девственница!

Надя убежала с выпускного вечера. Как Слава мог так поступить с ней? Он грязно использовал ее, он вовсе не любил ее, она стала предметом пари!

Родителей дома не было: отец работал в ночную смену, Ангелина Тихомысловна срочно уехала к своей маме в деревню под Иоаннградом – старушку положили в больницу с подозрением на камни в желчном пузыре.

В ушах у Нади стояли обидные и циничные слова. Наверняка Слава потешается над ней, смакуя подробности со своими приятелями! И как она могла так ошибиться!

Она любит Славу, а он ее предал! Нет больше смысла жить! Надя распахнула ящичек с красным крестом, висевший в ванной. Вытащила пузырьки с таблетками, нашла снотворное – мама часто страдала бессонницей и головными болями.

Без Славы она не может жить, но он в открытую смеется над ней! Надя набросала прощальную записку – несколько слов родителям, Тане и признание в любви Славе.

Затем, давясь, проглотила все таблетки, что были в пузырьке, – двадцать семь штук. Больно не будет, она заснет и больше никогда не проснется.

Ее замутило, желудок взбунтовался, Надя почувствовала приступ тошноты. Она бросилась в туалет, ноги заплетались, в ушах гудело. Она потеряла сознание. В себя она пришла от резкой боли. Над ней стояла Таня.

Надя снова закрыла глаза. Когда она еще раз проснулась, то увидела, что лежит в кровати. Рядом сидит Таня.

– Как ты здесь оказалась? – прошептала Надя.

Сестра положила ей руку на лоб и сказала:

– Какая же ты дурочка, Надька! Если бы я не приехала домой, ты так бы и умерла в ванной на резиновом коврике подле унитаза!

Никого не предупредив, Таня приехала в Кроловец – она хотела сделать сюрприз младшей сестре, которая окончила школу, и обнаружила Надю без сознания на полу в ванной комнате. Татиана вызвала «Скорую помощь», Наде сделали промывание желудка.

– Я уничтожила записку, – произнесла Таня. – И договорилась с врачом, чтобы это записали как несчастный случай, а не попытку самоубийства. Иначе тебя запрут в психушку, Надька! Родители не должны ничего знать, ты поняла?

Надя и сама раскаивалась в том, что сделала. Как же глупо было глотать таблетки из-за Славки. Сестра выслушала ее и заметила:

– Дурочка, Надька! Он не заслуживает того, чтобы ты о нем думала! Забудь о подлеце!

Отцу Таня сказала, что Надя заработала пищевое отравление, поэтому «Скорая» и приезжала к ним. К тому моменту, когда мама вернулась в город, Надя была на ногах. Таня сдержала свое слово – никто не узнал о неудачной попытке самоубийства.

Надя видела несколько раз после этого Славку. У нее темнело в глазах, когда она смотрела на него. Но Таня права – он не заслуживает того, чтобы она по нему тосковала.

Несмотря на протесты мамы, она, как и Таня, поехала в Экарест – поступать в театральный. Ангелина Тихомысловна хотела, чтобы младшая дочь пошла по ее стопам и стала учительницей.

– Педагогический вуз, вот что тебе надо, – внушала она Наде. – Таня рождена для сцены, а ты?

– Но я играла в школьном театре и в драмкружок ходила, – пыталась спорить с мамой Надя. Ангелина Тихомысловна была неумолима.

– У Тани талант, я знаю, а у тебя ничего не получится!

Такими словами проводила она дочь на поезд в столицу. Надя не могла понять – все твердят, что у нее получится, почему мама в нее не верит? Она поощряет начинания Тани. А вот младшая дочь для нее всегда на втором плане.

Надя помнила слова руководительницы драмкружка при районном Доме пионеров, заслуженной актрисы, которая многие годы работала в Кроловецком драматическом театре: «Деточка, ты слишком непосредственная и неусидчивая. Ты прекрасно играешь, но этого хватает для нашего кружка, но не для столичного театрального вуза».

Надя срезалась на первом же экзамене по специальности и вернулась в Кроловец…

Интервью подходило к концу. Надежда Сергиевна провела журналистов по дому, показала президентские апартаменты.

– Как видите, никакой роскоши. – Она была права. Обстановка казенная. Гремислава быт не интересовал, у него не было на это времени. Надежда пыталась обставить дачу по своему вкусу, но вскоре бросила эту затею. Для кого она старается? Они не принимают гостей. Живут в своем замкнутом мирке. У нее нет подруг. Гремислава она видит не больше пары часов в день.

– А ваши дети? – спросила немка-журналистка. – Они прекрасно говорят по-немецки, не так ли?

На этом настоял Гремислав. Сказал, что хорошо знать иностранный язык детям не помешает. Они оба окончили школу при немецком посольстве в Экаресте. Ольга – отлично, Сергий – посредственно.

– Мои дети – студенты, – сказала Бунич. Гремислав не хочет, чтобы пресса добралась и до них. Ему достаточно того шума, который периодически поднимает Сергий своими похождениями.

Наконец иностранцы убрались восвояси. Надежда Сергиевна попрощалась с каждым из них за руку. Она прилегла на кровать. Наступил вечер.

Гремислав не звонит. А он так ей нужен! Она вспомнила последний вопрос, который задал ей галантный и проницательный француз:

– Госпожа Бунич, вы счастливы?

Она растерялась. Этот вопрос не был предусмотрен регламентом. Счастлива ли она? Она, жена президента? Надя не знала, что и сказать.

– Я люблю своего мужа, а он любит меня, – произнесла она с гордостью. – У нас двое замечательных детей. Гремислав прикладывает все силы для того, чтобы улучшить жизнь в Герцословакии. Его политику поддерживает почти восемьдесят процентов населения.

Француз улыбнулся и снова спросил:

– О, это, безусловно, так, Надежда Сергиевна, но счастливы ли вы?

Она пожала плечами. Что за непонятливый субъект!

– Да, я счастлива, – сказала она чуть раздраженно. Француз снова улыбнулся, и Бунич показалось, что он ей не поверил.

Немного отдохнув, Надежда Сергиевна просмотрела прессу. Гремиславу доставляли все самые популярные журналы и газеты. Вот оно!

«Полет жены президента обошелся федеральной казне в 70 тысяч долларов», – гласил заголовок одной из статей в оппозиционном издании. Надежда Сергиевна пробежала заметку глазами. Кто-то из журналистов подсчитал, сколько стоил ее визит в Лтровье.