Антон Леонтьев - Вечность продается со скидкой

– Это какая же? – заинтересовалась Лидия Ивановна. Молодость, как убеждалась Мамыкина, слишком категорична и безапелляционна.

– Настя – типичная плакальщица, деньги ей достались от родителей, сама бы она ни за что в жизни их не заработала. Влачила бы судьбину библиотекарши или экскурсовода и была бы безмерно счастлива. В ней нет энергии, нет жизни и страсти.

– Не стоит судить о человеке по первым впечатлениям, – заметила Лидия Ивановна.

Лиза хмыкнула:

– Она – бабочка-капустница. А Денису требуется волевая женщина. Вы же видите, он колеблется, постоянно увязает в сомнительных историях, его тянет к роскоши за чужой счет. Инфантильный мужчина. Я смогу дать ему опору, направлю его энергию в нужное русло.

Лидия Ивановна про себя отметила: Лиза, которая прежде казалась ей пай-девочкой, проявляется совсем с другой стороны. Итак, в ней пробудился инстинкт хищницы. А что, собственно, известно про Лизу Татаренко? Ничего. Как, впрочем, и про любого из присутствующих. Все только с их собственных слов. Каждый надел маску, каждый скрывает правду.

– Да, милый, я поняла, – Денис и Настя вышли из библиотеки. Судя по всему, Денису удалось убедить жену. Она больше не плакала. Заметив Лизу, Настя намеренно громко сказала: – Денис, тебе ведь, кроме меня, никто не нужен?

– Только ты, Настюша, – сказал тот и поцеловал ее.

Лиза загадочно улыбнулась.

– Я благодарна судьбе, и знаете за что? – произнесла она, когда молодожены удалились. – Я встретила человека, о котором мечтала всю жизнь. И без него этот кемпинг не покину.

В ее словах было столько огня, уверенности и жестокости, что Лидия Ивановна поверила Лизе.

– Никогда не следует торопиться с выводами, милая моя, – сказала она. – Уж я это точно знаю.

– А вы правда убили человека? – неожиданно спросила Лиза.

– Да, – просто ответила Лидия Ивановна.

– Из-за чего?

Мамыкина посмотрела вдаль и произнесла:

– Из-за любви, я думаю. Из-за разрушенной любви и счастья.

– Как я вас понимаю, – прошептала Лиза Татаренко. – Если я и пошла бы на такое, то только из-за любви.

– Надеюсь, этого не произойдет, – сказала Мамыкина.

Лиза ничего не ответила.

Ночь на тридцать первое декабря прошла спокойно. Практически никто из обитателей кемпинга так и не сомкнул глаз. Каждому мерещилось, что вот-вот произойдет очередное убийство. Когда наконец наступило утро последнего дня года, все с удивлением и облегчением обнаружили друг друга в добром здравии.

– Это лишний раз подтверждает, что убийца – или Гончаров, или Костандилли, – громогласно объявил Николай Кириллович. – Обычно наш преступник не дремал, наносил очередной удар как по расписанию. И на тебе, стоило двум голубкам оказаться в заточении, как убийства прекратились.

– Это вовсе ничего не доказывает, – горячилась Ольга Евгеньевна.

– Не доказывает, – соглашался полковник. – Но пусть ваш супруг и наша миллионерша посидят в комнатах еще немного. Их кормят, поят, почему бы им не расслабиться?

Енусидзе так и не удалось выяснить, кому принадлежит пистолет, обнаруженный Лидией Ивановной. Марина заверила, что в кемпинге такого оружия не было. Никто из гостей не признался в том, что привез его с собой.

– Значит, так и есть, – констатировал Николай Кириллович. – Следующую жертву планировалось застрелить. Но следующей жертвы не будет. Я вам это обещаю!

Атмосфера всеобщей подозрительности как по мановению волшебной палочки вдруг рассеялась. Обитатели «Серебряной поляны» со стыдом вспоминали, как подозревали друг друга. Эйфория, которая последовала за напряжением и нервозностью, с молниеносной скоростью охватила всех.

– Новый год, мы устроим классную встречу Нового года! – радовалась Вика.

Настя Куликова, помирившись с мужем, уже не обращала внимания на Лизу, которая снова пыталась привлечь внимание Дениса.

– Забудем обо всем плохом, что было в уходящем году, – объявил Дима Реутов. – У нас осталось очень мало времени, чтобы достойно подготовиться к встрече нового.

– А как же примета: как встретишь Новый год, так его и проведешь? – поинтересовался Саша Гончаров. – Если мы встретим его с трупами в подвале, то весь год и будем сидеть в кемпинге?

– Мальчик, не путайся под ногами, – отмахнулась Вика, которая в упоении продумывала праздничный наряд. – Твоего папашу заперли в комнате, пусть там занимается всем, чем угодно. Мне надоело бояться. Ведь так, Игорек, все закончится хорошо?

– Он мне не отец, – буркнул подросток. – А то, что он выходил из комнаты Ирэн, я выдумал.

– Что ты сказал? – произнес Никольский. – Ты соврал, и Гончарова держат под арестом фактически из-за твоей лжи?

– Не верьте мальчишке, – вмешался Енусидзе. – Сергей Леонидович виновен, таково мое мнение.

– Как ты мог! – заголосила Ольга Евгеньевна. – Оклеветал отца, который для тебя столько сделал! Саша, как ты после этого ему в глаза посмотришь!

– Прекратите вопли! – скомандовал Енусидзе. – Увы, в данный момент мы можем опираться только на показания. Проверить их правдивость нельзя, ведь у нас нет детектора лжи.

– Моего мужа необходимо выпустить, – продолжала Гончарова. – Вы сами слышали, что сказал сын. У Саши с Сергеем не самые лучшие отношения, вот он и наплел с три короба, чтобы ему досадить.

– Нет, – произнес Енусидзе. – Все останется, как есть. Я не собираюсь менять своего решения. Так, если мы собираемся встречать Новый год, а другого выхода я не вижу, то пора приниматься за подготовку к празднику.

– Не волнуйтесь, – произнес вполголоса, чтобы другие не слышали, историк Сколышев, – Ольга Евгеньевна, я же говорил, что ваш муж невиновен, а мальчишка врал. Подождите еще немного, нам удастся его вызволить. Вы говорили с Мариной?

– Она на их стороне, – с досадой ответила Гончарова. – Все, как крысы, бегут с тонущего корабля. Почему-то никто не сомневается, что Сергей – убийца. Я его знаю, это высокоморальный, порядочный, очень добрый человек.

Историк потер руки, словно предвкушая что-то хорошее:

– Я обещаю вам, Ольга Евгеньевна, ждать осталось недолго. Ваш муж будет на свободе. Но для этого вы должны оказать мне небольшую услугу. Совсем крошечную…

– Что именно? – с готовностью спросила она.

– Вы же знаете, что Енусидзе монополизировал ключи. Достаньте мне их.

– Чтобы выпустить Сергея? – с надеждой спросила Гончарова.

Историк покачал головой:

– Пока что нет. Но мне нужны не ключи от комнат, а другие, на отдельной связке. Их всего три – большие, из темного металла. Я знаю, у вас получится.

– От чего они? – с внезапным подозрением задала вопрос Гончарова. Сколышев что-то замыслил, и она была не уверена, что это пойдет на пользу ей и мужу.