Марина Крамер - Марго, или Люблю-ненавижу

Я часто задумывалась об этом и всякий раз не находила ответа. Возможно, я просто привыкла. Или боялась, не знаю. Все-таки новые отношения таят в себе массу подводных камней, каждый раз нужно менять что-то в себе, подстраиваться, приноравливаясь к характеру и привычкам другого человека. А Рому я знаю давно, никаких неожиданностей. Да, жить с ним в бытовом плане очень трудно, потому что как глава семьи он не состоялся и уже вряд ли состоится, но в каких-то вещах я могу рассчитывать на него полностью. Много раз он помогал мне, поддерживал, всячески наставлял и направлял. Но ведь для женщины важно чувствовать крепкое мужское плечо – мужское, а не просто дружеское…

Вернувшись после двухдневного отсутствия, Алекс вел себя как ни в чем не бывало, словно и не уходил никуда, а просто вышел в булочную. Я не расспрашивала, а он не рассказывал, где был.

Назавтра он разбудил меня рано утром, безжалостно запихнул в душ и объявил:

– Ты идешь на работу.

– Куда?! – От неожиданности я слишком резко повернулась, захлебнулась водой, которая мощной струей била из душа, закашлялась.

– На работу идешь. В «Золотую улицу».

– Алекс…

– Все, я тебе сказал. Собирайся. Мне пора в аэропорт.

Вот так… Ничего не объяснил толком, не сказал, где был и что делал. Все просто: «Мне пора в аэропорт». И ни слова о том, когда возникнет снова – и возникнет ли вообще. Всякий раз, когда он уезжал, я не знала, увижу ли его вновь…

На работу я вернулась. Дела в фирме шли плоховато, продажи стремительно падали вместе с улетучивающимся доверием клиентов. Журналисты лили грязь ведрами, я не знала, с кем и в каком тоне разговаривать в первую очередь. Пробовала выйти на нашего с Ромой общего приятеля Илью, сотрудника крупного финансово-экономического еженедельника. Но он никак не желал, прятался, не брал трубку, выходил из офиса, возле которого я, отчаявшись, караулила, через черный ход – словом, ясно давал понять, что иметь со мной дел не желает. Зато исправно выдавал скандальные статьи о «Золотой улице». Информацию, как я смогла выяснить окольными путями, он получал непосредственно в прокуратуре, искажал ее в рамках разумного, но так, чтобы это было в интересах заказчиков, и номера еженедельника разлетались, как пирожки. Босс ежедневно разносил меня в пух и прах на «летучках», но что я могла? Прекратить информационную войну, развязанную с ведома прокуратуры? И как прикажете…?

Я пыталась донести до своих приятелей-журналистов мысль о том, что судебного решения до сих пор нет, а потому босс не может считаться виновным в чем-либо – но кому это интересно, когда вот они, «жареные» факты о махинациях, взятках и коррупции? На фоне скандалов фирма стремительно теряла доверие партнеров, банков, и единственной темой для обсуждения с сотрудниками «Золотой улицы» было именно это уголовное дело.

Я прекрасно понимала, с чего, собственно, вся эта свистопляска. Босс, свято уверовавший в свою недосягаемость, расслабился, а один из его замов вдруг в обход меня дал интервью, в котором чуть ли не открытым текстом заявил, что начальник собирается стать монополистом в области атомной энергетики. Само собой, подобное заявление обеспокоило некоего очень высокопоставленного чиновника – ну, а как же? И он придумал простой, но действенный выход – через подставных лиц обратился в прокуратуру одного из районов, где размещались кое-какие наши объекты. А там, как водится, пылились килограммы компромата на всех поголовно бизнесменов, работавших в этом районе. Ну, и на босса, само собой. Ему вменили «махинации с земельными участками», предложили заплатить отступные – но босс по своей наивности отказался, думая, что решит все без помощи денег. Куда там…

После попытки захвата офиса его начали таскать на допросы, выматывая нервы, сливали журналистам материалы о ходе дела, пытались даже изъять компьютеры фирмы, но тщетно – служба безопасности наконец отреагировала и не пустила посторонних на территорию, несмотря даже на подогнанные к стенам бронетранспортеры: босс был на месте.

Я не понимала, как удалось Алексу вывести меня из ситуации с шантажистами, но была благодарна. Меньше всего я хотела быть втянутой еще глубже.

Однако меньше – не получилось. Мы не вольны распоряжаться чужими мыслями, не можем управлять чужими желаниями и резонами.

Я возвращалась из офиса далеко за полночь – готовила релиз для одного крупного издания. Оставив машину в переулке, я зашла в круглосуточную аптеку за таблетками, голова раскалывалась, нужно было что-то делать с этим. На ходу сунув в рот капсулу, я начала рыться в сумке в поисках ключей от дома. Ну, так и есть – я кинула их на сиденье машины и там благополучно оставила.

– Ну, за что, господи?! – простонала я вслух и обреченно побрела к парковке. До машины оставалось три шага, когда я поняла, что в ней кто-то сидит. Да, сидит на водительском месте и копается в замке зажигания. Ноги приросли к асфальту, я понимала, что обнаруживать себя нельзя – мало ли. Надо бы сделать пару шагов в тень, хотя бы к кустам, растущим вдоль невысокого заборчика, но страх парализовал меня, я не могла пошевелиться. Машина вдруг взревела и сорвалась с места, сильно вильнув в мою сторону и задев крылом. Я отлетела, ударилась боком о забор, содрала кожу на колене и сильно подвернула ногу. Машина уже скрылась за поворотом. Прекрасно – теперь я осталась без средства передвижения и вдобавок без ключей от квартиры. Хорошо, если это просто случайный угон – а если нет? Тогда у похитителя есть еще и адрес, а это значит – жди гостей. Совсем хорошо…

Охнув от боли, я поднялась и, хромая, побрела домой. Дались же мне эти ключи, ведь дома муж, открыл бы! Да, машины лишилась бы – но хоть сама бы не покалечилась.

Рома, открыв дверь, остолбенел:

– Рита, ты где была? Что с тобой?

– А не видно? – зло буркнула я, бросая сумку на пол и присаживаясь на полку для обуви. – Машину у меня угнали только что.

– Машину?! – Рома моментально пришел в себя и начал стенать по поводу «новых незапланированных трат, когда денег и так нет».

– Господи, да замолчи ты! – не выдержала я. – Машина! Спросил бы лучше, что со мной, как я себя чувствую!

– Ты пришла домой на ногах, значит, все хорошо, – огрызнулся он, набирая номер милиции.

Я поднялась и решительно отобрала у него трубку:

– Не надо звонить. Никто не найдет машину, да и искать не будут, скорее всего. Сколько угонов по городу ежедневно…

– Ты сдурела?! – взревел муж. – Она стоила денег!

– Да – тех, что я заработала.

Рома развернулся вдруг и ударил меня по лицу, а потом набросил куртку и туфли и ушел, громко шарахнув дверью. Понятно – пойдет сейчас и напьется.

Я потрогала пальцами щеку, словно проверяя, на месте ли она, и побрела в ванную. Под душем я расплакалась от обиды – ну, как можно так глупо лишиться машины? Теперь придется ездить на работу, как все люди – в метро. Ну, ничего, привыкну…