Лариса Соболева - Луна за решеткой

– Значит, так, дед. Я тебя не полюблю, о чем предупреждаю заранее. Рук распускать не позволю, раскручивать тебя на выпивку тоже не буду. Понял?

Он закивал утвердительно головой и приложил ладонь к груди:

– Гизар.

– Ни черта не понял, – вздохнула она. – Гизар, говоришь? Это тебя так зовут? (Тот снова принялся кивать, словно понимал по-русски.) Не могу сказать, что мне приятно с тобой познакомиться.

Весь вечер он не сводил с нее глаз, что-то лопотал по-турецки, иногда брал за кисть руки, Диана осторожно высвобождала руку. Он заказал вино, но она пить отказалась, разочаровав клиента, хотя получила дополнительно две фишки. Потом объяснила по-английски, что ей пора готовиться к шоу. Он обрадовался, что девушка говорит по-английски, сказал, что посмотрит с удовольствием на ее танцы, а завтра приглашает на прогулку. С невероятным облегчением Диана покинула столик, но у босса поинтересовалась, что означает приглашение на прогулку. При помощи переводчика босс объяснил, что ей, во-первых, очень повезло – это богатый клиент и завсегдатай казино; во-вторых, на прогулку можно смело соглашаться, Гизар-бей ничего плохого не сделает. Ему приятно провести время с красивой девушкой, как уже было неоднократно, вот и все. Но от него Дина может «иметь большой выгода», все девушки оставались довольны прогулкой с Гизар-беем.

– И ты согласишься на прогулку? – во время представления спросил Сева, когда Диана коротко рассказала обо всем.

– Нет, конечно, – ответила она. – Смотри, мой дедушка машет мне.

Гизар помахивал ладонью у виска с улыбкой владыки, который осчастливил подданную. Диана покривила губы и фыркнула.

– Фатиму увидим только через три дня, – рассуждал Сева. – Когда получится увидеться с Лолой – вообще неизвестно. А этот гад заторчал на тебе, не отстанет. Может, ему последние зубы выбить?

– С ума спятил?! Я сама в состоянии за себя постоять. Слушай, а не использовать ли его? Что, если я попрошу его показать мне турецкие публичные дома?

– Это ты спятила! – аж задохнулся Сева. – Выкинь дурь из головы!

– А ты не допускаешь процент случайной встречи с Настей? Лично я допускаю. Здесь же не тысячи притонов, много меньше. Проституция в Турции вне закона, собственно, как и консумация. Вот тебе второй вариант поисков Насти.

– Давай, Динка, без самодеятельности, – прорычал Сева. – Он увезет тебя, а я не найду. Что мне делать тогда?

– У меня есть мобильный телефон, в случае опасности всегда позвоню, а ты обратишься в полицию. Это элементарно. К тому же у меня есть ствол. Знаешь, мою идею стоит обдумать в спокойной обстановке. И не психуй, до встречи с Фатимой я не стану предпринимать никаких самостоятельных шагов.

После представления Гизар потребовал Диану, выразил восторг по поводу ее умения танцевать, льстил безбожно и спросил, согласна ли она провести с ним завтра пару часов. Она согласилась.

Эти же дни Руслан провел в Краснодаре, выясняя в налоговой инспекции, кто и чем занимается из списка Берт и Яковов. Были среди этих людей предприниматели, пенсионеры, экономисты и рабочие, врачи и спортсмены, но не было ни одного человека, хотя бы отдаленно связанного с искусством. А товарищи из налоговой совсем «обрадовали»: род деятельности многих людей может не соответствовать истине. То есть они действительно числятся на указанном месте работы, но фиктивно, на самом деле занимаются чем-нибудь другим, а налоги не платят, сволочи. Ну, у кого что болит, тот о том и говорит. А установить истинный род деятельности необходимо. Приятель Руслана Зимин, дослужившийся до более высокого чина, чем он, обещал выдать более подробные сведения, подключив сыщиков. Он не вдавался в подробности, зачем это надо, просто согласился помочь. Руслан вернулся домой и сначала завернул к Клариссе. Она поставила чай, нарезала пирог, затем села напротив Руслана и ждала, что он расскажет. После немногословного повествования он сокрушенно закончил:

– Представляете, фактически около двухсот человек предстоит проверить!

Кларисса попросила список Берт и Яковов, долго смотрела в него, потом дала очень ценный совет:

– Вы неправильно решили действовать. Смотрите вот: Яков тысяча девятьсот двадцатого года рождения. Помилуйте, он никак не может заниматься переправкой девушек за границу, в таком почтенном возрасте вряд ли и ходит далеко. А по описаниям свидетелей, Берта с Яковом намного моложе. Мне кажется, следует исключить из списка людей почтенного возраста, у вас уменьшится круг подозреваемых. Я не права?

– Еще как правы! – воскликнул Руслан. – Вот что значит – свежая голова. Спасибо, Кларисса, я так и сделаю.

– От ребят не было вестей?

– Звонили. Только ничего пока не узнали. Неспокойно мне.

– Не стоит впадать в уныние. Пейте, Руслан, чай. Все будет хорошо, верьте.

Он немного расслабился, говорил с Клариссой на разные темы, не замечая времени. И вдруг невзначай возникла пауза. В сущности, пауза не тяготила, не внесла неловкости. Руслану было приятно сидеть с Клариссой и молчать. Показалось, ей тоже. Изредка она улыбалась ему, помешивая чайной ложкой в чае. В ответ улыбался и он. Она очень славная, обаятельная, умная… пожалуй, красивая. Внезапно кольнула мысль, что Кларисса нравится ему с каждым днем все больше и больше, нравится как женщина. Пот прошиб: а дальше что? Романы втихую он еще не заводил, это пошло. И признался себе, что сейчас завел бы роман с Клариссой с большим удовольствием, пусть это и звучит пошло. Но вряд ли он нравится ей так, как она ему, ведь в нем нет ничего особенного. Придя к таким выводам, быстренько попрощался с Клариссой и ушел.

Евдокия Акимовна была женщиной практичной. Практичность – черта чисто житейская, выпестована мудростью неимущих, к каким причисляла себя она. Да и что у нее есть? Двухкомнатная квартира и четыре сотки в горах, где Евдокия выращивает петрушку? Самое главное ее достижение – место директора ДК. Но это только звучит внушительно, на самом деле она никто, мелкая тля. Если и удавалось ей прикарманить некую сумму по случаю, то копейки. Собственно, сейчас каждый стремится урвать, урывала и она, и совесть ее находилась в блаженном покое. Ей просто негде было развернуться. Ну о каком доходе могла идти речь в ДК – организации, изжившей себя? То банк грозит выкупить здание, то какой-то новый русский мечтает перестроить его под жилой дом, то администрация потрясает кулаками: выгоним за ненадобностью. И никого не волновало, сколько при этом останется безработных, включая Евдокию. Она часто жалела об ушедшем советском времени, где стабильность работы была гарантирована. Но и новое время открыло глаза на мир. Оказывается, жить так интересно, столько возможностей… и нет денег на эти возможности. Несправедливо. Кто-то вовремя сообразил, теперь богатеет с каждым днем, а она не попала в струю.