Лариса Соболева - Мадемуазель Синяя Борода

– Это ж хозяин мой! – голосила горничная. – Господин Мумин.

В тот же момент Мумин широко распахнул глаза и вдохнул. Выдоха не последовало. Глаза его так и остались широко открытыми.

Лада, конечно, бледна, нервна, с глазами затравленного зайца (это естественно, изолятор временного содержания – не пятизвездочный отель с видом на голубую лагуну), а привлекательности в ней не убавилось. Щукин был поклонником красоты, как всякий нормальный мужчина, только кланяться ей он предпочитал в сторонке, а то как бы чего не вышло. Встретив Ладу на выходе из ИВС и посадив ее в свою машину, он первым делом осведомился:

– Вы вспомнили хотя бы одного из рослых друзей вашего мужа?

– Конечно, я думала об этом… обо всем… Другого мне не оставалось. Архип Лукич, я не сумасшедшая и обязательно вспомню тех, кого видела в своей квартире. Но для этого мне нужно их увидеть еще раз. А имен, адресов, чем занимаются – не знаю.

– Лада, вы себе не представляете, как это важно, – сказал с заднего сиденья Вадик. Сидевший рядом с ним Гена помалкивал, глядя в окно, и казалось, его вообще не занимает диалог. – Тот, кто убил вашего мужа, по всей видимости, хочет убить и вас.

– Что?! – обернулась она к нему, затем перевела взгляд на Щукина. – Не понимаю… Архип Лукич, меня? Убить? Откуда вы это взяли?

– К вам домой недавно приходил высокий мужчина, – доложил Вадик.

– Да мало ли кто приходил… – не верила Лада.

– В таком случае, вы должны вспомнить, кто из ваших знакомых имеет рост от метра восьмидесяти.

– Я же не измеряла рост знакомых… – нервно рассмеялась женщина.

– И все же, Лада, этот мужчина приходил к вам два раза, – сказал Щукин. – Нас настораживает, что приходил он ночью…

– Дима? – вспомнила она.

– Нет, это был не Дима. Диму помнит ваша соседка.

– Марта Лукьяновна? – откинулась на спинку сиденья Лада и задумалась. – Она у нас главный страж… А если Марта что-то путает? Или тот человек обознался дверью?

– Два раза? – разбил в пух и прах ее предположения Вадик. – И второе? Почему он приходил поздно ночью, а не днем или вечером?

– А вы что думаете по этому поводу? – встрепенулась Лада.

– Не знаем, что и думать, – огорчил ее Щукин. – Его появление не случайно. И не случайно он приходил ночью. Думаем, он опасен для вас, Лада. А надеется этот человек на то, что вы его неплохо знаете, следовательно, пустите в квартиру, когда он придет.

– Я не пущу никого в квартиру, потому что жить там не буду, – заявила она. – Как мне в ней находиться, зная, что там… Илью… В общем, я не смогу там жить, от квартиры избавлюсь. Продам. Правда, за нее не дадут достойную цену, вы же видели, в каком она состоянии. Но тут уж придется согласиться на то, что предложат.

– А где вы собираетесь жить? – вспомнил Щукин.

– Пока в музее. Сторожу веселее, а мне спокойней.

– Тогда дайте нам ключ от своей квартиры, пусть там поживут мои ребята. Может, этот парень снова придет.

– Ключ отдам, как только заберу оттуда свои вещи, – пообещала Лада. – Архип Лукич, а ребята не могли бы со мной туда пойти? Честно говоря, мне… жутковато.

– Разумеется. Прямо сейчас заедем, потом отвезем вас куда скажете.

– В музей, – живо сказала Лада. Несколько минут ехали молча, вдруг она выпрямилась, глаза ее расширились. – Постойте! Выходит, он приходил, чтобы меня у… у… Скажите, да? Господи! – Она откинулась на спинку сиденья, закрыла ладонями лицо. Встрепенулась, взмахнула руками. – Так он это сделает везде! В музее. У меня в подъезде. На улице… Архип Лукич, это же возможно, да? И я нигде не спасусь?

– Не паникуйте раньше времени, – успокоил ее Щукин, усмехаясь: наконец до женщины дошло, какая опасность ей угрожает.

– Легко говорить! – Она не скрывала, что напугана. – Сначала убили моего мужа прямо в квартире, теперь туда кто-то приходит ночью с неизвестной целью, а рослых мужчин среди моих знакомых нет, кроме Димы, но приходил не он. Что я должна думать? И вы сами сказали: он приходил меня убить. А моя дочь? Я… я сначала заеду за вещами, потом мне надо попасть в музей, а потом поеду к маме…

– И некоторое время поживите там, – посоветовал Щукин.

– А если он и туда приедет? – на грани истерики пропищала Лада. – Вдруг он следит за мной? А если он возьмет в заложники маму и мою дочь? А меня там же… раз он приходил с целью… Нет, я не поеду к маме.

– Лада, перестаньте! – заговорил наконец Гена. Он истерик не выносил. – Это только предположения. Мне кажется, вам лучше жить в своей квартире…

– Ни за что! – отрезала она.

– Вам надо жить в квартире, – твердо повторил Гена. – А мы обеспечим вам безопасность, то есть будем постоянно находиться с вами.

– Безопасность? Мне кажется, теперь везде опасно. Если он захочет меня у… у… Какой ужас! Мне страшно… Что я ему сделала?

– Вы видели его в лицо, – напомнил Щукин.

– Ну и что? Да пусть он только скажет, я никому ни слова… Извините.

– Ничего, ничего, Лада. Но вы не волнуйтесь, от нас еще никому не удавалось уйти, – подбодрил ее Архип Лукич. – Верно, ребята?

Дома она собрала вещи, причем страшно торопилась, суетилась, не могла запихнуть все необходимое в сумки. Время от времени Гена брал ту или иную вещь из рук Лады и не только отлично укладывал ее, но еще и место оставалось. У музея она отдала ключ от квартиры. Щукин согласился, что одну-две ночи даже разумно провести здесь, потому что «тот самый» не догадается искать ее в музее, к тому же она будет со сторожем, кто-нибудь из них обязательно подаст сигнал в случае опасности. Она нервничала, торопилась попасть в музей, в его стенах ей казалось безопасно. Щукин пожелал Ладе побольше присутствия духа и уехал.

Едва войдя в здание музея, Лада сразу же услышала:

– Ладочка! Вас отпустили?

– Произошла ошибка, – ответила Лада смотрительнице, не останавливаясь. – Все в порядке. Танюша здесь?

Без утвердительного ответа Лада понеслась к подруге, сгибаясь под тяжестью сумок. Наконец она сообразила, что сумки можно поставить в уголок, никто их не тронет. Освободившись от ноши, она влетела в кабинет – у Татьяны и девочек челюсти отвисли. После секундного замешательства они принялись ее поздравлять с освобождением из тюрьмы, а недавняя узница, невпопад отвечая и беспомощно улыбаясь, вдруг схватила Татьяну за руку и, ничего не объясняя, вытащила ее за дверь.

– Где мой сотовый? Давай его! – накинулась она на подругу.

Когда Ладу арестовывали, ей удалось сунуть сотовый Татьяне – она боялась, что по мобильной связи обнаружат местопребывание Димы.

– Он у меня в столе, сейчас принесу, – пробормотала Татьяна, растерянно глядя на Ладу. А когда подружка вырвала его и принялась набирать номер, с подозрением полюбопытствовала: – Надеюсь, ты не сбежала из тюрьмы?