Мария Жукова-Гладкова - Виллы, яхты, колье и любовь

– Холодильник, – сказала я, не дожидаясь, пока Пашка, прислушивавшийся к разговору, что-нибудь крякнет.

– Э-э-э… – промычал Пашка.

– Виктория Семеновна, Пашкиному холодильнику лет тридцать, и я лично его ему раз в месяц размораживаю, когда там уже дикие ледяные наросты образуются! А Пашке надо новый, саморазмораживающийся, причем с большой морозилкой, чтобы он ее забивал полуфабрикатами, как деньги получит. Идеальный вариант – половина холодильника морозилка, половина – обычное отделение. Ему в нем хранить только пиво.

Виктория Семеновна хмыкнула и обещала передать.

– Я не поняла, за что подарки-то? – посмотрела на меня Татьяна. – Мы же не спасали Вальку специально.

– Может, Иван Захарович объяснит? – ответила я вопросом на вопрос.

В три часа мы втроем были у графа де Ламота Валуа. Мы с Татьяной оделись в легкие летние платья с коротенькими рукавчиками-крылышками. Раз идем на обед в графу, оголяться не стоило. Пашка был в рубашке с коротким рукавом и летних брюках.

Мы расселись в огромной зале, за огромным столом, уставленным фамильным серебром. По-моему, его стоило бы почистить… За столом нас было четверо – мы втроем и граф с очень грустным лицом. Прислуживала та самая дама, которую насиловал призрак со светящимся членом.

Граф сказал, что переезжает в дом, расположенный недалеко от его виноградников. Он стоит вдали от побережья, а русские предпочитают жить у воды. По крайней мере, по словам де Ламота Валуа, он не знает случаев, чтобы кого-то выживали из жилищ «на материке».

– То есть вы утверждаете, что вас отсюда целенаправленно выживали? – уточнила я.

– Да. И наша полиция ничего не может поделать! Наоборот, они заинтересовались мной и моим окружением. Все обустроено очень умно, причем у вас, русских, какой-то особенный ум!

– Вы уверены, что от вас нужен именно дом? – спросила Татьяна.

– Да, а что же еще?! На мой бизнес никто не покушался.

– А ожерелье? – спросила я.

– Какое ожерелье? – не понял граф.

– Марии-Антуанетты.

– Ожерелье Марии-Антуанетты? – обалдело переспросил граф де Ламот Валуа. – Так его же больше не существует! Уже много лет! Копия выставлена в Версале. Со стразами. А оригинал давно разобрали.

– А если снова собрали? – подал голос Пашка.

– Кто?! – граф аж вспотел.

– Вы, – сказали мы хором.

Граф долго хлопал глазами, переваривая услышанное.

– То есть вы считаете, что я могу отсюда и не уезжать? – наконец выдавил он. – В вашей русской тусовке говорят, что у меня сохранилось ожерелье Марии-Антуанетты? Или что оно спрятано в этом доме? И поэтому меня не оставляют в покое?

Я сказала, что мы не знаем, но посоветовала поднять вопрос ожерелья с покупателем дома. Еще лучше – представить неопровержимые доказательства того, что его больше не существует.

– Каким образом?!

– Не знаю, – ответила я. – Это вы сами должны придумать.

Вечером у русского «графа Монте-Кристо» шел пир горой в честь приезда Ивана Захаровича с соратниками и верными оруженосцами. Стол оказался не меньше, чем у графа, но народ за ним не уместился. Яств хватало всем. Основным блюдом была птица очень оригинального вкуса. Вообще-то это были утки, но мы с Татьяной никак не могли понять, что у них внутри.

Оказалось – сегодня с утра в честь приезда Ивана Захаровича чартерным рейсом откуда-то с севера России доставили березовые почки. В Питере-то березы давно распустились, но есть места, куда лето приходит гораздо позже. Это старинный русский рецепт, который придает дичи необычный, вернее, непривычный вкус. Нам понравилось.

Иван Захарович, как и всегда, радостно предавался излишествам, гулял шумно и с беспорядками, и мог бы вогнать в краску женский пол, если бы оный был представлен не нами с Татьяной, привычными ко всем выходкам нашего покровителя. По-моему, Иван Захарович при скоплении народа испытывает душевный подъем. Зрители в него словно энергию вливают. А тут был как раз такой случай.

Излишествам не предавались только два юриста-международника, которые уже давно работают на Сухорукова. Они, конечно, сидели за столом, но пили мало. Значит, приехали работать.

Потом привезли девушек, и начались танцы. Во время покачивания с моим бывшим любовником и верным оруженосцем Ивана Захаровича, с которым мы успели даже немного вместе пожить, но не сошлись характерами, я поинтересовалась основной целью прибытия нашего покровителя во Францию.

– Приобретение недвижимости, – ответил мой бывший милый друг.

– Дома графа де Ламота Валуа? – уточнила я.

– Нет, – покачал головой мой нынешний партнер по танцу и прошлый по жизни. – Вяземского.

– А кто его продает? И куда денутся все родственники, которые там сейчас проживают?

– Родственники, наверное, отправятся назад в Россию. Часть – самые умные – уже уехали после того, как среди них начался мор.

– Так это вы?!

– Нет, это не мы, – сказал мой бывший милый. – Но мы воспользовались ситуацией. Как обычно, – он улыбнулся. – И ты, как всегда, очень помогла.

– Деньги за дом кому пойдут? В наследство родственникам?

– Нет, Ивану Захаровичу.

– Ты хочешь сказать, что Иван Захарович покупает дом и деньги за эту покупку идут ему самому?!

«Правда, это как раз в его стиле», – добавила я про себя. Поэтому с ним так и интересно.

– За вычетом услуг по оформлению сделки, услуг юристов, сопутствующих расходов – да.

Я закатила глаза. Но мне, конечно, хотелось узнать, как такое можно оформить. Оказалось – можно. Иван Захарович очень рано усвоил, что никогда нельзя жалеть денег на юристов и всегда надо нанимать самых лучших, причем тогда, когда только найдешь этого юриста, а не когда тебе понадобятся его услуги или освободится вакансия. Вообще-то Иван Захарович придерживался такого принципа по отношению к представителям всех специальностей. Возможно, поэтому он оказался так успешен. Интересно, а если он легализует доходы, то войдет в список «Форбс»? Хотя его всегда в первую очередь интересовали не деньги, а сам процесс. Ему должно быть интересно и весело.

– А граф де Ламот Валуа кому дом продает? – не отставала я от бывшего милого, который только сегодня прилетел во Францию, где я находилась уже вторую неделю.

– Серафиму Петровичу, – прозвучал ответ. – Правда, его теперь зовут по-другому и выглядит он совсем иначе. И по паспорту он югослав. И жена у него одна, русская девушка по имени Нора.

Конечно, сделки за один день не оформили, и мы с Пашкой и Татьяной покидали Францию, пока Иван Захарович и «югослав», а если точнее, то гражданин Сербии Славко Маркович, еще не стали владельцами недвижимости на Лазурном Берегу во Франции.