Мария Жукова-Гладкова - Джентльмены неудачи

На следующий день мы с Татьяной поехали в загородный особняк Ковальчука, не предупредив об этом хозяина. Раз уж, по сведениям органов, у него только одна единица загородной недвижимости, то нам следовало ее посетить. Странно, что у депутата ничего не оформлено через подставных лиц. И на Светку ничего нет, и на супругу. Или, может, органы не докопались? Или все остальное – за границей? С трудом верилось, что у лица, имевшего доступ к золоту партии, а ныне депутатствующего, так мало недвижимости, причем у лица, никогда не подвергавшегося конфискации. Или опыт конфискации у друзей и соратников научил его заметать следы? Ковальчук и замел их – так, что с лупой не отыщешь.

Пашку мы не взяли, велели ему сидеть у Татьяны (куда оператор прибыл до нашего с соседкой отправления в путь), пить не больше одной бутылки пива в час, чтобы в случае необходимости примчаться по нашему зову и быть в состоянии на собственных ногах добраться до такси.

Особняк Ковальчука не выделялся в ряду других домов ничем особенным. В этом поселке каждый хозяин постарался выпендриться, но чтобы затмить других – нет, такого не получилось. Доходы у владельцев этой загородной недвижимости, как я догадывалась, были примерно на одном уровне.

Дом Ковальчука окружал забор без единой щелочки, снабженный электроникой. Мы с Татьяной вылезли из машины, закрыли ее, и я нажала на кнопку звонка. Если в доме кто-то есть, нас сейчас рассматривают на мониторе. Нам не задали ни одного вопроса, и первым звуком, который мы услышали, было тихое шипение. Я дернулась.

– Не змея, – мгновенно отреагировала Татьяна. На соседку в этом деле можно положиться – уж она-то голоса своих любимых пресмыкающихся распознает сразу.

Но это отодвигались в сторону ворота.

– Машину туда не загоняй, – посмотрела на меня соседка. – Мало ли что…

И перевела взгляд на забор. М-да, через такой сигать будет сложно, хотя по верху и не проложена колючая проволока.

Мы пешком пошли по аллейке к дому. На обочинах аллейки, присыпанной песочком, на равном удалении друг от друга стояли высокие деревянные ящики – у нас в городе такими на зиму укрывают статуи, в Летнем саду, например, в Пушкине, в парке Екатерининского дворца. Но сезон начался, и статуи, предназначенные для всеобщего обозрения, уже открыты. А тут что, еще не успели? Неужели у них нет садовника? Хотя бабушка с внуком еще не перебрались на «дачу»…

Когда мы поднялись на крыльцо, дверь перед нами распахнулась, и мы увидели радостно улыбающуюся Светку.

– Привет! – она облобызала вначале меня, потом Татьяну. – Я так и знала, что вы меня найдете.

– А сама что же не позвонила? – спросила я, оглядываясь по сторонам и думая, что нашим слугам народа, подобно английской королевской семье и некоторым английским лордам, следует временами открывать двери своих дворцов для народа. Особняк депутата, в общем, не уступал в роскоши резиденциям русских царей и знати. Хотя я не исключала, что кое-что из запасников русских царей или хотя бы князей перекочевало в особняки наших нуворишей.

– Свет, а в парке у вас статуи, да? – поинтересовалась Татьяна.

– Ага. Папаша давно мечтал. Вначале хотел в Италии заказать, потом одного нашего скульптора отыскал. Такое делает – от тех, что стоят в Летнем саду, не отличишь. Но я вам этого не говорила, а то папаша всем хвастается, что у него они из Италии выписаны. Хотя другие, ну, его приятели, тоже всем говорят, что у них одно из Франции, из Версаля, другое – из какого-то австрийского замка, что-то из итальянских дворцов Медичи, ну и так далее. А на самом деле – я почти уверена – во всех этих случаях наши умельцы постарались. За десятую, если не за сотую часть цены, которую пришлось бы заплатить за иностранные скульптуры. А сделано-то не хуже!

Мы с Татьяной кивнули, осматривая ведущую вверх лестницу с позолотой, украшенную ангелочками обоего пола. Кто просто крылышками махал, кто стрелу готовил, кто сидел, закинув одну пухленькую ножку на другую, на гостей глядючи. Холл, в котором мы стояли, был поскромнее: только напольные вазы «под Китай».

– Свет, так отчего ты не позвонила? – снова спросила я.

– У тебя же АОН, а Татьянин номер я не помню. Не хотела засвечиваться. И сотовый я свой потеряла. Как позвонить-то, чтобы номер не определился? Тут же автоматов никаких нет. Записная книжка – дома. Твой сотовый я наизусть не помню. Но я же с вами обеими не первый день знакома! Вы же вычислили, где я могу скрываться!

– А папа знает, что ты здесь?

– Я ему пока тоже не звонила, – вздохнула Светка. – Но, как и вы, он может догадаться. Я рада, что вы додумались первыми. Нам с вами посоветоваться надо, как жить дальше.

– «Нам» – это тебе и Сергею? – спросила я.

– Юль! – Светка сложила ручки на груди. – Ты на меня не обижаешься? Но вы ведь вроде того… расстались, да?

– Пользуйся, – сделала я широкий жест.

– Только лучше б ты нашла себе другого мужика, – вставила Татьяна и высказала все, что думала о моем бывшем милом.

– Он меня пока устраивает, – призналась Светка. – Сексуален.

– Как все дебилы, – заметила Татьяна.

Бывший милый, видимо, подслушивавший нашу беседу, выскочил из-за какой-то статуи, украшавшей верх лестницы. Отсюда нам было не видно, кто это такая. Правда, когда мы до нее добрались, я с удивлением узнала богиню правосудия с весами. Сережа никак не может расстаться с тюремной тематикой. И зачем такое Ковальчуку? Для вдохновения – законы творить?

Татаринов, в свою очередь, высказал Татьяне все, что он думал о ней. Оказывается, наши с ним отношения не сложились из-за моих соседей. У других родители в личную жизнь вмешиваются, у нас обоих родители жили далеко, и вообще, его мать и отец во мне души не чаяли, но вот соседи вечно лезли не туда, и если бы не они, я бы продолжала с ним встречаться, несмотря на его женитьбу, как и любая другая женщина.

– Ты слушай, слушай, Света, – спокойно заметила Татьяна, скрестив руки на груди. – Сереженька такого высокого мнения о себе, что считает: каждая женщина должна возносить молитву Всевышнему, если он выразил желание… гм.

– А что вы все хотите?! – заорал Сергей. – Вам, бабам, всем одного надо! Юлька почему на меня разобиделась? Потому что я от нее в «Крестах»… отказался!

Я открыла рот, чтобы ответить, но не успела. Светка завелась с полоборота. Рыжая вопила, что не ей Серега нужен, а она – Сереге. Если бы не она, он так и сидел бы под замком! И в первом ее плену, и во втором все мужики только и мечтали заняться с нею сексом, но она никому не давала, блюла свою честь.

– Все мечтали?! – орал, в свою очередь, Серега. – Шлюх нельзя было пригласить, а ты оказалась под боком. И что ж, тебя зря кормили? Надо кормежку отрабатывать!