Татьяна Полякова - С чистого листа

Я молча кивнула. Он сунул мне ключи, распахнул дверь и вытолкал меня на улицу. Я бросилась через дорогу. Ключ в замок машины смогла вставить только с пятой попытки. Развернулась на месте и посигналила, открыв дверь. Алексей сел рядом, хмуро бросив:

– Гони.

Машина сорвалась с места, а он откинул сиденье так, чтобы его не было видно в окно.

– Ты ранен? – заикаясь, спросила я.

– Это не моя кровь.

– Что там произошло?.. Как ты смог, – зубы мои отбивали чечетку, я испугалась, что меня вырвет, стиснула рот рукой, машина вильнула, и мне пришлось вцепиться в руль обеими руками.

– Я бывал в переделках и похуже, – проворчал Алексей, не желая ничего объяснять.

– Но как…

– Немного везения и хорошая выучка. Я ведь говорил, что ты имеешь дело с не очень хорошим человеком.

– Ты их убил?

– Пришлось.

– Господи, – испуганно пролепетала я.

– Извини.

– Что? Извини? Я так перепугалась, я… Не смей так со мной поступать, тебя ведь могли убить, а я как дура сидела в запертой комнате.

– Не пойму, на что ты злишься: на то, что я их убил, или на то, что тебя запер?

– Главное, что ты жив, – сказала я, размазывая слезы. – Мы живы. И мне плевать на этих типов. Сами напросились.

– Это точно, – кивнул Алексей, помолчал и добавил: – Фотографии, что он тебе показал, фигня. Я берусь изготовить таких с десяток.

– Неужели ты думаешь, что я поверю в эти глупости? – Тут в голову полезли совсем другие мысли. – То, что он сказал о тебе…

– Биография у меня никуда не годится, что верно, то верно.

– Шесть лет назад ты знал женщину по фамилии Глушко?

– Может, и знал. В то время у меня было столько баб, что всех и не вспомнишь. Я понял, что мне с дружками недолго на воле гулять, и поспешил смыться.

– Но как они могли за такой короткий срок собрать на тебя информацию? Допустим, они следили за Павлом и засекли нас в кафе. И уже через полчаса…

– Мы живем в век компьютеров, а у них большие возможности.

– И ты… ты ничего обо мне не знаешь? – помедлив, спросила я.

– Если б знал, не стал бы скрывать.

Мы выехали из города.

– Поменяемся местами, – предложил Алексей. – Тебе лучше прилечь. А еще надо проверить, нет ли за нами «хвоста». Хотя это вряд ли… Теперь у них не о том голова должна болеть.

Я съехала на обочину, и, не выходя из машины, мы поменялись местами. Кровь на лице и руках Алексея начала подсыхать, образуя корку, и выглядел он попросту страшно.

– В машине есть салфетки? – спросила я.

– Посмотри в бардачке.

Салфеток не оказалось, я достала бутылку минералки с заднего сиденья, сняла футболку и вытерла ему лицо. Это было нелегким делом.

– Потерпи мою физиономию еще немного, – мягко произнес он.

– Мне твоя физиономия нравится.

– Даже такой?

– Выглядишь чудовищем, – улыбнулась я. – Но все равно это ты. Ты.

– Тогда, может, я тебя поцелую?

– Поцелуй, но не увлекайся. Не дай бог, менты появятся и обратят внимание на нашу машину.

…К своему убежищу мы подъезжали в полной темноте. В свете фар возник бревенчатый сруб, окна были закрыты ставнями. «А если Лариса все-таки сбежала?» – подумала я, но в тот момент такое развитие событий вряд ли произвело бы на меня впечатление. После пережитого волноваться я была просто не способна. Однако дверь оказалась запертой изнутри. Алексей остался ждать в машине, а я отправилась за полотенцем и одеждой. Пугать женщину было ни к чему. Я постучала, через минуту дверь открылась, и я увидела Ларису. Судя по всему, спать она не ложилась. Отошла в сторону, пропустив меня в дом, и осталась стоять у двери. Ей очень хотелось задать вопрос, но она не решалась.

Павлик лежал на кровати, сладко посапывая, электричества в доме не было, но Лариса отыскала фонарь, он горел в кухне. Стараясь не шуметь, я взяла необходимые вещи, Лариса молча наблюдала за мной. Я прошла мимо, делая вид, что не замечаю ее присутствия, ее молящего взгляда. Если я позволю сейчас ей уйти или позвонить Павлу, вряд ли смогу разобраться в этом деле. Сил двоих человек для этого недостаточно. Теперь к следователю мне дорога заказана, бойню в офисе фонда так или иначе свяжут со мной, если Павел надумает все рассказать. Выходит, я никогда не узнаю, кто я на самом деле. Но если Павел даст показания, следствию придется покопаться в происходящем, и тех, кто за всем этим стоит, призовут к ответу. Если мне повезет. А если нет… они вынуждены будут прекратить свои опыты. Хотя бы на время. Выходит, Павел моя единственная надежда. Я отдала вещи Алексею и вернулась в дом.

– Ложитесь вместе с ребенком, – сказала я Ларисе. – А мы устроимся в кухне.

– Вы видели моего мужа? – решилась она.

– Да. С ним все в порядке. Он жив и здоров.

– Он сделал то, что вы хотели?

– Надеюсь, что сделает. Скорее всего, у него будут неприятности. Но виноват в этом только он. В любом случае через сутки вы с сыном отправитесь домой.

– Вы сказали, что у мужа будут неприятности?

– Да. Он может оказаться в тюрьме.

– Я знала, что этим кончится, – вздохнула она и вдруг спросила: – Этот человек, кто он вам? – Я нахмурилась, не собираясь отвечать. – Он зверь, – прошептала она одними губами. – А у вас глаза добрые.

– У вас тоже. А вот мужа вы себе выбрали… С чего вы взяли, что я умнее вас? Извините. Так уж вышло: если повезет вам, то не повезет мне.

– Вы нас отпустите? Правда отпустите?

– Через сутки.

Тут скрипнула входная дверь, и Лариса поспешно скрылась в спальне. В ту ночь я опять не спала, но теперь совсем по другой причине. Лежа на полу рядом с Алексеем, я пыталась решить, что мне делать дальше. И раньше мой план никуда не годился (впрочем, еще вопрос, существовал ли он вообще), а после сегодняшних событий о нем можно смело забыть.

Ближе к утру я пришла к выводу, что встретиться со следователем необходимо. Выжду время, отпущенное Павлу на раздумья, и позвоню. Легко сказать, встретиться. Войти в его кабинет я еще смогу, а вот смогу ли его беспрепятственно покинуть? Но почему убийства в офисе непременно должны связать с нами? Совершенно необязательно. Есть еще четыре убийства. Павел убежден, что антиквара с его помощником, Олега и Ирину убила я. Что, если следователь решит так же? И я из подопытного кролика превращусь в главного подозреваемого. Кто в действительности совершил эти убийства?

Допустим, мой шеф Геннадию Андреевичу был неудобен как возможный свидетель. Он знал о таблетках и встречался с людьми из фонда. Но что такого опасного для них знала Ирина? Или тот же антиквар? И эти записки… Зачем подручным Геннадия Андреевича их оставлять? Чтобы запутать следствие? Или свалить убийства на меня? Если так, то каким образом они рассчитывали это сделать? Ведь непонятно, кому записки адресованы. Убийца – псих… И тут меня озарило: а что, если это один из подопытных кроликов? И записки адресованы вовсе не мне, а тому же Геннадию Андреевичу. Означать они должны примерно следующее: полюбуйтесь на дело своих рук.