Валерия Вербинина - Ход Снежной королевы

– Кто-нибудь знает, где мы оказались? – спросила Амалия, осветив выложенные камнем стены подземелья.

– Нет, – честно ответил я.

– Нет, – эхом отозвался Арман.

– Лично мне, – вклинился Массильон, – до сих пор непонятно, как мы сюда попали. Откуда вообще взялся этот чертов люк и почему он открылся?

– Ну, с ним-то все сравнительно просто, – буркнула Амалия. Она подняла руку со свечой и пыталась разглядеть потолок нашей ловушки, который находился футах в двадцати над нами. – Люк был здесь всегда, потому что кто-то позаботился сделать его. А открылся он потому, что Люсьен швырял снежки, топал ногами и случайно привел в действие какой-то потайной рычаг.

У меня перехватило дыхание.

– Боже мой… Так это что, и есть тот самый лабиринт, который искал доктор Виньере? Ну конечно же! Доктор думал, что он находится где-то в замке, а на самом деле он лежит глубоко под землей!

– Мне все это не нравится, – заявил актер. – Предлагаю позвать на помощь.

К моему разочарованию, Амалия согласилась, и следующие четверть часа мы, объединив свои усилия, пытались докричаться до обитателей Иссервиля. Бесполезно – все указывало на то, что никто не торопится к нам на помощь.

– Я устал, – жалобно сказал Массильон, когда стало ясно, что все наши усилия тщетны. Он сел на какой-то камень и принялся растирать озябшие руки.

– Честно говоря, я тоже, – признался Арман.

– Надо попытаться добраться до люка и открыть его, – предложил я.

– И как же до него добраться? По стене? – поинтересовалась Амалия.

Мы переглянулись.

– Дайте-ка я попробую, – мягко, но решительно промолвил Лефер.

Он стал карабкаться вверх, цепляясь за едва приметные выступы в камне, но примерно на высоте десятка футов сорвался и рухнул вниз.

– Арман, – с тревогой спросила Амалия, – вы целы?

Лефер поднялся, отплевываясь.

– Цел, – нехотя буркнул он. – Только руку немного ушиб.

По-моему, он ушиб ее вовсе не немного, а довольно сильно. Амалия хотела перевязать его рану, но Арман сказал, чтобы она не беспокоилась, в данный момент у нас есть дела поважнее.

– До люка нам не добраться, – заметила Амалия. – Значит, придется поискать другой путь.

– Какой? – загорелся я.

– Здесь два хода: влево и вправо, – пояснила Амалия. – Ну, господа, какой выбираем?

– Правый, – буркнул Лефер.

– Правый, – тотчас поддержал его актер.

Я поглядел на Амалию, но она никак не реагировала.

– Ну, – сказал я, набравшись смелости, – наверное, можно идти направо, а если надоест, то ведь можно вернуться и свернуть налево.

– Замечательно, – сказала Амалия и извлекла из сумочки клубок ниток. – Тогда идем.

Она огляделась, заметила в двух шагах от нас небольшую колонну, которая поддерживала свод, и завязала вокруг нее конец нити. Актер одобрительно присвистнул.

– Нить Ариадны! Ну что ж, должен признать, весьма предусмотрительно с вашей стороны.

– Поосторожнее с мифами, месье, – одернула его Амалия. – Где была нить Ариадны, там имелся и Минотавр, не забывайте.

При столь недвусмысленном намеке актер побледнел на два тона. Арман только улыбнулся.

– Идем, – сказала Амалия. И первой двинулась вперед.

Это и впрямь был самый настоящий лабиринт. Примерно через два десятка шагов подземный ход снова раздвоился, и нам опять пришлось выбирать.

– Влево, – сказал актер.

– Ну что ж, влево так влево, – равнодушно согласилась Амалия, и мы свернули налево.

– Черт возьми, – вырвалось у Армана через минуту, – ход опять раздваивается!

– Куда теперь пойдем? – нервно спросил Массильон, утирая лоб платком.

– Двинемся наугад, – отозвалась Амалия. – В крайнем случае вернемся обратно.

И мы пошли куда глаза глядят.

Подземные ходы меж тем все множились. Иногда они раздваивались, иногда уходили сразу в три-четыре стороны, но Амалия неуклонно продвигалась вперед, и нам не оставалось ничего, кроме как следовать за ней. Мы уперлись в тупик, вернулись и двинулись другим путем, но уперлись в тупик снова. Так повторилось не меньше семи раз.

– Лучше всего, – бормотал Массильон, – достать монетку и метать жребий перед каждой новой развилкой.

– И что это даст? – ледяным тоном осведомилась Амалия.

Свеча догорела, но Амалия извлекла из сумочки другую, зажгла ее, и мы вновь двинулись в путь – четыре тени, затерянные в лабиринте, из которого не было видно никакого выхода. Против воли я начал чувствовать страх. А что… а что, если мы будем блуждать тут вечно?

– Тупик, – хрипло сказал Лефер.

Амалия глубоко вздохнула, и ее плечи поникли. Она мрачно поглядела на глухую стену, которая высилась перед нами, словно глумясь над нашим безысходным положением.

– Зря я не захватила с собой динамит, – проворчала она. – Если бы у меня был динамит, мы бы взорвали стену, и, может быть, это нам что-нибудь и дало бы.

Фредерик замер на месте.

– А что, парижские полицейские всегда носят с собой динамит? – пролепетал он.

Амалия метнула на него хмурый взгляд.

– Не всегда, – сухо сказала она. – Но иногда случается.

Лефер достал из жилетного кармана часы и поглядел на них.

– Первый час ночи, уже наступило тридцатое число, – негромко проговорил он. – Мы плутаем здесь несколько часов.

– Похоже, лабиринт и впрямь строили тамплиеры, – усмехнулась Амалия. – Ладно, идем обратно. Больше мы все равно ничего не можем сделать.

На ходу она стала сматывать нить обратно в клубок и нахмурилась.

– Странно, – проговорила она изменившимся голосом, – нить слишком свободная.

Мы почти бегом бросились обратно, но уже через несколько десятков шагов стало ясно: нить Ариадны обо-рвалась.

– Люсьен! Амалия! Лефер! Отзовитесь!

– Месье Лефер! Месье Массильон!

– Их нигде нет, месье! – доложил Гийому взволнованный дворецкий, подбегая.

– Никого?

– Никого!

– Что за черт? – пробормотал Гийом, потирая лоб. – Ведь не могли же они провалиться сквозь землю! – Он возвысил голос: – Ищите их! Они должны быть здесь, либо в замке, либо где-то поблизости! – Он закашлялся и тяжело навалился грудью на стол.

– Милый, милый, – пролепетала Матильда, – тебе нельзя беспокоиться!

– Пустое, – отмахнулся Гийом, тяжело дыша. – Я хотел спросить… только забыл, что именно… – Он собрался с мыслями. – Как мама?

Матильда отвела глаза.

– Все так же, – очень тихо ответила она.

– Ни лучше, ни хуже?

– Да.

– Что ж, и на том спасибо. Пусть люди хорошенько обыщут замок, Матильда! Четверо человек не могут пропасть бесследно!

– Да, любимый, – кивнула Матильда. – Все будет так, как ты скажешь.

Через четверть часа после этого разговора фигура, закутанная в черное, выскользнула из замка и стала осматривать сад. И хотя свет фонаря, который она держала в руке, был довольно слабым, фигура тем не менее сразу же увидела темный квадрат люка, лишь слегка запорошенный снегом.