Ольга Хмельницкая - Идеал на витрине

Он переписал список на флэшку и выключил компьютер.

– Смерть ненасильственная, – произнес Дима, закончив разговор и сунув телефон в карман, – заключение эксперта-криминалиста нам сейчас подвезут. Это сердечный приступ.

– Ага, – сказала Марина, – читали мы «Собаку Баскервилей», там жертва просто умирала от разрыва сердца, увидев страшную псину. Кстати, мне снилась змея, которая выползала из унитаза. Представь себе, если бы это оказалось правдой. Заходит, значит, Полина Ульяновна в туалет, и тут… бах! Выползает гадюка.

– А куда она потом делась, эта змея, из закрытого туалета? Снова в унитаз нырнула?

– Надо туалет осмотреть. Может, она в емкости для ершика? Или в мусорном ведре? Или это была не змея, а паук, и этот паук как раз и висит на потолке сейчас. Как в моем первом сне.

– А почему бы тебе не поверить, – сказал Дима, – что Полину Ульяновну на самом деле никто не убивал. Что пожилая женщина почувствовала себя в туалете плохо, у нее схватило сердце, в магазине уже никого не было, поэтому она умерла, не дождавшись помощи. Я думаю, все просто.

– Почему у нее на компьютере пароль?

– Потому что данные надо не только прятать от кого-то, но и просто держать в целости и сохранности. Типа привычки класть важные документы под замок в сейф и переносить их исключительно белой стороной вверх, ну, или в папке непрозрачной.

Они неспешно прогуливались. Морозный воздух был тих, и на ветвях висели шапки снега.

– Давай зайдем, – сказала Марина, толкнув дверь книжного магазина.

– Конечно, – кивнул Дима.

В этом магазине был замечательно – тихо и умиротворенно, как в музее. Деревянные полки, витая лестница на второй этаж, легкий и очень приятный запах новых книг, большой аквариум с рыбками, неподвижно висящими в толще воды и только слегка шевелящими плавниками.

– Девушка, где у вас раздел кулинарии? – спросила Марина.

Юное существо, сидящее за кассой с детективом в руках, подскочило от неожиданности на пару десятков сантиметров и уставилось на потенциальных покупателей.

«Вот оно, глубокое погружение в книгу», – подумала Марина.

– Кулинария вверх по лестнице направо, стенд три – пятьдесят пять.

Марина и Дима пошли наверх. И чем выше они поднимались, тем громче звучал чей-то сдавленный смех. За столиком с книгой в руках сидел молодой человек и читал. Прочитав пару абзацев, он начинал корчиться в пароксизмах смеха, задыхаться, закрывал лицо рукой и вытирал слезы.

– Я тоже хочу такую книгу, – сказала Марина.

Юноша перевернул книгу обложкой вверх. Говорить он не мог.

«Сто лучших анекдотов всех времен и народов», – прочитал Дима. – Ты тоже такую хочешь? А как же кулинария?

– И кулинарию тоже, – кивнула Марина.

Люся и Миша сидели на лавочке перед входом в магазин и ели пончики.

– Тебе не холодно? – спросил Миша, стараясь не открывать рот, чтобы отсутствие у него передних зубов не слишком бросалось в глаза.

– Нет, все хорошо, – сказала Люся. – Сейчас доем пончики и пойду домой, а потом на следующую работу.

– У тебя у мужа проблемы, да? – спросил Миша.

Он смотрел на ее руки. На большой палец правой руки у нее был намотан пластырь.

– Да, – проговорила Люся, – травма, перелом позвоночника. Нужна операция, денег на которую нет.

Миша все смотрел на палец.

– А что с рукой? – спросил он.

– Порез, – дернула плечом Люся, – пустячок, не стоящий внимания.

– Не пустячок, – сказал Миша, – туда каждый раз вода попадает.

Он потянул край пластыря. Порез, воспаление, красная кожа. В мозгу Миши как будто что-то взорвалось. Больной палец Люси окутало сияние, видимое только Мише. Пару секунд спустя оно померкло. На месте света, похожего на солнце в яркий зимний день, осталась устойчивая голубая тень.

– Теперь пройдет, – сказал Миша.

Люся посмотрела на него с подозрением.

Дима пробежался глазами по заключению эксперта-криминалиста.

– Смерть вызвана естественными причинами, – прочитал он. – Сердечный приступ.

– Ее что-то напугало, – сказала Марина. – Я не зря тебе полдня про собаку Баскервилей и сон с гадюкой рассказываю.

– Напугало? В закрытом на ключ магазине и запертом изнутри туалете? – спросил Дима. – До сердечного приступа?

Марина ковыряла ложечкой тирамису. В этом кафе делали оригинальный и самый лучший в городе тирамису – мягкие кусочки бисквита под восхитительно натуральными взбитыми сливками, сделанными из молока взбивальной машиной прямо в помещении кафе. Внутри ощущался вкус сыра. Сверху тирамису был посыпан корицей и какао, а шапку сливок венчали миндальные орешки в шоколаде. Причем орешки обмакивались в шоколад тут же, в кафе. Все было натуральным, сделанным почти что с нуля, и вообще в заведении царил принцип натурального хозяйства, что Марина очень ценила.

– Твоя Полина Ульяновна – старый коммунист, – сказал Дима, – ее так просто не напугаешь. Что бы там ни было, птица Баскервилей, рыба Баскервилей, овечка Баскервилей, напугать до смерти Полину Ульяновну не получилось бы. Она бы отогнала паука и прибила бы ершиком змею, и ни на секунду не смутилась бы. Это был человек крепкой закалки.

Марина задумалась.

– Я согласна, что сначала надо разобраться, убийство ли это вообще или несчастный случай, а потом уж думать, кто может быть к этому причастен.

– Тем не менее смерть Полины Ульяновны в любом случае подозрительна, – произнес Дима, – недостачи, просьба подготовить список, намеки на то, что это долгое дело и список будет только завтра, тот факт, что товаровед осталась вечером одна в магазине, закрыв дверь изнутри на замок, компьютер под паролем… все это подозрительно, хотя и не слишком.

– Я бы поверила в естественные причины, – сказала Марина, смакуя тирамису, – но сны про туалет меня буквально замучили. А я верю своим снам. Сначала мне снилось, что там находится труп. Причем тело лежало именно в такой позе, в какой мы его нашли. Рядом лежал пистолет, а на потолке висел человек. Я увидела его, схватила пистолет и начала стрелять вверх.

– А потом закричала «помогите», – напомнил Дима.

– Да, – кивнула Марина. – Второй сон был про то, что труп ожил и швыряется молниями. Третий – про большую черную змею, которая выползла из унитаза.

– Знаю, – сказал Дима, – ты тогда тоже кричала «помогите».

– Именно, – подтвердила Марина. – Конечно, я звала на помощь, а что мне надо было кричать? Если на меня нападает туалетный водоплавающий гад. В четвертый раз мне, если ты помнишь, снилось, что стульчак намазан клеем вперемешку с контактным ядом. И я приклеилась.

– Точно это был контактный яд, а не горчица? Уж больно громко ты кричала в тот раз «помогите», – поднял вверх брови Дима.

– Я поняла, ты не принимаешь меня всерьез и не рассматриваешь мои сны в качестве источника информации, – обиделась Марина. – Тогда я вообще буду молчать.