Ольга Володарская - Свидание с небесным покровителем

Приготовив себе манную кашу, Марго уселась за стол и стала завтракать. Аппетита не было. Поэтому она осилила только половину тарелки. Остатки каши выложила на картонку, чтобы потом вынести на улицу и скормить дворовой кошке Машке.

Помыв тарелку, Марго вернулась в комнату и включила телевизор. По всем каналам показывали сериалы. Их она не любила, так что смотреть было нечего. Пришлось садиться за ноутбук. На сайт «Шаг в бесконечность» Марго заходить не собиралась. Хватит с нее! Но, узнав последние новости и изучив прогноз погоды, она не удержалась – заглянула в чат виртуального клуба самоубийц. Там находились все те же люди. «Они совсем, что ли, ничего не делают? – подумалось Марго. – Только мечтают о самоубийстве? Просто болезнь какая-то сродни наркомании. По крайней мере, зависимость уже налицо. Как бы самой не подсесть, уже затягивает… Не хотела ведь сюда заходить, и нате вам…»

От этих мыслей Марго стало не по себе, и она направила курсор к значку «выход», но вместо этого нажала на другой: «В память о…» Сделала она это не специально, так получилось. Марго чертыхнулась и передвинула мышь, но тут взгляд ее упал на «мемориальную доску», и рука замерла…

Список самоубийц пополнился еще одной жертвой. И в новой строке было написано:

«Офелия. 17 июля. Утопилась».

– Не может этого быть! – рявкнул Базиль, долбанув кулаком по столу.

– Папа, умоляю, не кричи, – попросил Митрофан, на которого громкие звуки, которые издавал не он сам, а окружающие, действовали угнетающе. – У меня отличный слух, не надрывай свои голосовые связки, говори спокойно…

– Я и говорю спокойно!

– И по столу кулаком не колотишь?

Базиль убрал руку в карман и, насупившись, буркнул:

– Я вообще могу уйти, и разбирайтесь сами.

– Уйдешь, когда я скажу. Ты тут не как мой отец присутствуешь, а как свидетель, так что изволь отвечать на мои вопросы.

– А я что делаю? Ты меня спросил, верю ли я в то, что Оленька совершила самоубийство, так? Я тебе отвечаю – не может этого быть!

– Но ты же сам только что рассказал мне о ее трагической любовной истории…

– У всех бывали трагические любовные истории, и что теперь? Всем камень себе на шею вешать – и в реку?

– Люди все разные.

– Согласен, Мить, согласен. Но ты пойми, вчера у нее настроение было самое что ни на есть радужное. Ей свидание назначили два мужика! И один из них Оле даже нравился…

– Радов?

– А вот и не угадал. Лаврентий. Да только Макс его опередил, вот Оля и перенесла свидание с библиотекарем на завтра… То есть уже на сегодня!

– Значит, ты уверен, что Ольгу убили? Привязали к шее камень и скинули в реку?

– Совершенно точно!

– И кто же, по твоему мнению, это сделал?

– Радов, больше некому!

– Мотив?

– Она ему отказала!

– Откуда ты знаешь?

– Уверен в этом. Оленька была не из таких…

– Ты знаешь, пап, а ведь насчет этого ты прав. Радова мы уже допросили…

– И он признался? – перебил его Базиль.

– Он уверяет, что не убивал девушку. По его словам, они катались на лодке, пили шампанское, болтали. Оля опьянела (она была непьющей барышней) и под хмельком ласки Макса принимала довольно благосклонно. То есть не противилась, когда он ее целовал и обнимал. Но как только дошло до дела, она стала вырываться и всем своим видом демонстрировать, что на секс Радов может не рассчитывать. Тому, естественно, ее поведение не понравилось. Он взбеленился, обозвал Олю «динамщицей» и еще как-то там. Она отвесила ему оплеуху. Это Макса взбесило окончательно, и он вытолкнул девушку из лодки…

– Посредине реки, предварительно привязав к ее шее камень?

– Папа, не болтай глупостей! Я ж тебе сказал, Макс отрицает свою причастность к убийству Ольги. По его заверениям, лодка находилась в трех метрах от берега. На мелководье. Он вытолкнул девушку, что, бесспорно, некрасиво, но он не собирался ее топить. Ольга всего лишь замочила ноги и подол сарафана.

– И что, Радов ее бросил на берегу? А сам уплыл?

– Да. Развернул лодку и отправился в одиночное плавание по Волге.

– Врет!

– Возможно. Алиби у Радова нет. Лодку он вернул в два ночи, а девушка, судя по предварительному заключению Ротшильда, к тому времени уже была мертва.

– Сам-то ты что думаешь? Это Макса рук дело или нет?

– Мне этот хлыщ, конечно, страшно не нравится, но я не уверен, что он утопил Ольгу. Надо быть полным идиотом, чтоб такое совершить. Ведь подозрение автоматически падает на него! – Митрофан потеребил кончик уса. – Я склоняюсь к тому, что на сей раз действительно имело место самоубийство.

– Да брось! Ольгу убили, это же очевидно!

– Папа, твой единственный аргумент (я помню фразу про радужное настроение) уже, как говорят некоторые мои подследственные, не канает. Радов своим поведением не только его, это самое настроение, испортил, он довел Ольгу до истерики. В таком состоянии психически неустойчивые барышни как раз и совершают глупости.

– Вот-вот! Да только откуда эта барышня веревку взяла, чтоб камень к шее привесить? С собой носила? Слабо в это верится…

– Веревку она нашла на берегу. Ею были обвязаны ивовые ветки.

– Это еще зачем?

– Чтоб они не загораживали фонари на заборе, ограждающем территорию «Эдельвейса». Вырубать ивы не стали, они очень красиво смотрятся с реки, вот и придумали выход…

– А камень?

– Камней там тоже полно. Судя по всему, после того как Макс вытолкнул Ольгу из лодки и скрылся, она выбралась на берег, затем вскарабкалась по откосу вверх, цепляясь то за ветки ив, то за веревки, их перетягивающие.

– Это ты просто фантазируешь? Или имеешь основания так считать…

– На ее ногах и руках есть царапины и ссадины. Под ногтями земля. Она точно преодолевала сложный путь.

– Ага, то есть девушка карабкалась вверх для того, чтобы сигануть вниз? Что ж она сразу-то не утопилась?

– А ты попробуй утопиться на мелководье.

– Отплыла бы.

– Ты думаешь, это так легко? Взять вот так вот запросто и пойти ко дну? Инстинкт самосохранения может в любую минуту сработать! Нет, чтоб наверняка утопиться, надо камень к шее привязать. И броситься в воду с высоты. Тут она все правильно рассчитала…

– Да не делала она ничего! Убили ее, точно тебе говорю!

– И теперь единственным твоим аргументом является любимый «нюхом чую», да?

Базиль ничего не ответил, но Митрофан и так знал, что угадал. Когда же отец бросил следующую фразу, выяснилось, что он имеет еще кое-что сказать:

– Мить, а ведь Оля вполне может оказаться той червовой (или бубновой) дамой…

– Может, – согласился младший Голушко, поняв, что речь идет об одной из недостающих карт в найденной под сосной колоде. – Да только не нашли мы никакой дамы, ни червовой, ни бубновой, на месте Ольгиной смерти.