Михаил Климман - Затерявшийся в кольце бульваров

– Толково, – сказал «Зануда».

– И есть здесь еще один любопытный персонаж, о котором мы почему-то все забыли, – стриптизерша по имени Эллери, – хищно сказал Дорин. – Очень хочу я с ней пообщаться.

«Вот, из огня да в полымя… – в сердцах подумала Лена. – Что они все к нему липнут?»

– Она мне кажется в этой истории не только исполнителем, слишком близко она к Мите стоит. Помнишь, Лен, ты говорила, со слов твоего знакомого, что Вол у нее сейчас отсыпается? А кто близко стоит – много знать может.

– А ты не боишься по улицам ходить? – Гришка уже давно рассматривал «нового» Дорина. – Все-таки теперь тебя настоящие менты ищут.

Парик Андрей снял, и «новизна» его была только в «эспаньолке».

– Нет, – устало сказал Дорин, – у меня уже поднакопился опыт «нелегальной» жизни. Мое первое бродяжничество оказалось хорошей тренировкой. Только вот в парике жарко.

– Внимание, внимание, – постучал по столу Абрамян. – Мы не закончили. Я хотел бы обратить ваше внимание еще вот на что. Как справедливо заметил господин Дорин, тележурналисту абсолютно невыгодно было это убийство. Оно скорее было для него смертельно. Значит, есть в этой истории еще как минимум один фигурант, тот, кому это было выгодно. И кстати, что им мешало убить и ограбить двух женщин сразу, когда они выстраивали свои козни против Андрея? Ничего. Но они этого не сделали, а совершили убийство потом. Получается, что-то изменилось в ситуации. Никто не знает, что именно?

Никто не знал.

– Предлагаю встретиться здесь завтра в те же шесть часов, – предложил Армен Иосифович.

– Я не смогу, – отозвался Гришка, – у меня клиент. Но ключи и отчет о проделанной работе оставлю кому-нибудь. – Он повернулся к Дорину. – Ты где будешь ночевать?

– У дедушки, – отозвался Андрей.

И почему-то эти простые слова прозвучали как боевой клич.

«Божий одуванчик» оказался на месте. Дорина он, конечно, не узнал, договорились они моментально и двинули на квартиру. То ли сегодня было время более раннее и от этого светлее, то ли Андрей не так устал, но он легко узнавал улицы и места, по которым они шли. Вот магазин, где он тогда покупал зубную щетку и бритвенный прибор.

Он зашел сюда опять, опять купил щетку и бритву (надо было поддерживать бородку в нужном состоянии). Дедушке эта ситуация ничего не напомнила, он был по-прежнему тих и благодушен. Дорин купил еще еды и, с сомнением посмотрев на старика, добавил к этому бутылку водки.

От водки (впрочем, как и от еды) «Божий одуванчик» не отказался. Видно, сдача квартиры не очень-то решала его финансовые проблемы, и сытно поесть удавалось не часто. Андрей рюмку поднял, чокнулся, но пить не стал. Он снял парик и положил его рядом с собой:

– Ну что, дед, узнаешь меня?

Глаза у старичка уже поплыли, было видно, что ему хорошо.

– Нет, а ты кто? – спросил он, наливая себе вторую.

– Я у тебя комнату снял, где-то с неделю назад, – сказал Дорин, внимательно глядя на старика, – а проснулся на пустыре без денег и документов.

«Божий одуванчик» поставил полную рюмку на стол, сложил руки на коленях и опустил голову.

– Я тебя ждал, – сказал он тихо, – только не признал сразу-то.

– Расскажи-ка мне, старик, как дело было, – сказал Андрей, подвигая рюмку поближе к «Божьему одуванчику». – Я тебя не виню, знаю, что ты ни при чем, мне с теми ребятишками разобраться хочется.

– Я выпью? – спросил дед, не поднимая глаз.

– Выпей, конечно, – согласился Андрей, – да и закусывать не забывай, а то захмелеешь, забудешь что-нибудь.

– Не забуду. – Старик выпил, закусил бутербродом. – Ты заснул тогда, я пошел дверь на цепочку закрыть, слышу, стучит кто-то тихонечко. Я в глазок глянул – мужчина здоровый в белом халате и маске и с этой медицинской штукой в кармане. Я решил, что ему позвонить надо, открыл, а он спрашивает: «Постоялец где?» «Спит», – говорю. Тут и второй подошел, он этажом выше, видно, стоял. «Проводи-ка нас к нему…» – командует мне. Я взъерепенился, зачем вы ко мне лезете, а второй книжечку красную в нос мой сунул, я и заткнулся. Привел их к тебе в комнату, они туда чем-то пшикнули, дверь закрыли и стоят, ждут. Потом один на часы посмотрел и говорит: «Пошли, Лектор, готово». Что они там с тобою делали, не знаю, я на кухне сидел, потом слышу, поволокли по коридору и второй мне крикнул: «Дверь закрой, дед, а то простудишься…» – старик просительно посмотрел на Андрея. – Ты меня не убивай, ладно?

– Так к тебе, по твоим словам, менты приходили, – горько сказал Андрей, – чего же ты теперь меня боишься?

– Откуда я знаю, менты, бандиты, – «Божий одуванчик», моргая, глядел на Дорина. – Можно, я себе еще рюмку налью?

Следующий день был посвящен экскурсии в Останкино. С вечера Лена каждые полчаса набирала Митин телефон, потом с утра опять взялась за дело. Результат был нулевой. В паузе она позвонила Людмиле и договорилась о встрече. Та, услышав голос Андреевской, сначала удивилась, потом обрадовалась и немедленно, даже не спрашивая, в чем, собственно, дело, согласилась помочь. Она встретила Лену у лестницы главного входа, они взяли пропуск и начали с кафе «Макс», расположенного сразу слева при входе.

– Вот тут все и происходит, – сказала Людмила. – Если посидеть здесь полчаса-час, то увидишь всех, кто для тебя хоть как-то связан с телевидением: ведущих, актеров, журналистов и обслуживающий их персонал.

– Не жалуешь своих «коллег»? – засмеялась Лена.

– По-разному. Только какие они мне коллеги? – Она оглянулась по сторонам, увидела двух мужиков чинивших лифт. – Вот эти – мои. Кофе пить будем?

– Не знаю, ты тут хозяйка.

Они взяли по кофе с разными приложениями, посмотрели на подставки с пирожными, потом друг на друга, потом еще раз на пирожные. Затем рассмеялись и все-таки не отказали себе.

– Что у тебя, какие проблемы? – спросила Люда.

– Задачи две, и ответ на них, вполне возможно, рядом находится. – Лена откусила пирожное, посмотрела внимательно и недоверчиво на него: такое вкусное и такое вредное, и продолжила: – Нужно найти Митю Вола и выяснить, кто с ним работал в последний месяц.

– Не поняла.

– Ну, он проводил съемки ну не знаю, как сказать на вашем языке, на природе, наверное, правильно?

– На выезде.

– И мне нужно знать, кто с ним работал, – Андреевская оглянулась по сторонам, – и поговорить с этими людьми.

– Не хочешь мне объяснить, в чем дело?

За соседний столик тоже с чашечками кофе уселись два человека.

– Вы, как мне кажется, Василий Николаевич, – сказал один, – полный и законченный идиот.

– Не могу с вами согласиться, уважаемый Михаил Федорович, – ответил второй. – Я не идиот, я просто страдалец по женской части. Когда я пришел в этот коллектив, увидел подтанцовку, то понял, что моя задача – перетрахать всех до единой, начиная с первой слева и заканчивая последней справа.