Татьяна Полякова - Welcome в прошлое

– О чем ты думаешь? – спросил Никита, приглядываясь ко мне.

– О тебе, естественно.

– И что ты обо мне думаешь?

– Мне повезло.

– Еще бы.

– Я говорила, что люблю тебя?

– Ни разу. «Я скучаю» и «ты забавный» не считается.

– Ну, так слушай. Я тебя люблю.

– Врешь.

– Нет.

– Тогда скажи еще раз.

– Я тебя люблю.

– Ушам своим не верю. Знаешь, чего я хочу больше всего на свете?

– Знаю, – кивнула я, поднимаясь. – Идем в номер.

– Ну и история, – сказал Никита, он сидел в кресле с полотенцем на бедрах и прихлебывал минералку из бутылки. Если бы не обычное придурковатое выражение на лице, Никиту вполне можно было бы назвать красивым той особой мужской красотой, которая определяется не чертами лица, правильными или не очень, а внутренней убежденностью, что ему сам черт не брат. Как-то от безделья я попыталась классифицировать мужчин по видам и Никиту, несмотря на доброе сердце, отнесла к хищникам. В его мире все было просто и ясно: нападай первым. Если не рассчитываешь на скорую победу, затаись и выжди. Поражение такие, как он, воспринимают без лишних эмоций. Залижи раны и снова в атаку. Есть женщины, которые без ума от подобных типов. Себя я к ним никогда не причисляла и непременно бы сбежала, не будь этой его нелепой, долгой и бесконечно трогательной любви ко мне. И сейчас, разглядывая Никиту, я чувствую себя в абсолютной безопасности, не ожидая подвоха. Даже его беспросветная дремучесть совсем меня не злит. Хватит в семье одного умника.

Я лежала, прикрывшись простыней, и лениво потягивалась. Никита наблюдал за мной с интересом, который быстро сменило желание. Блуждающий огонек в его глазах намекал на то, что в кресле он будет оставаться недолго. Я ничего не имела против, хоть и испытывала усталость, но это была приятная усталость. Всякий раз, оказываясь с ним в постели, я с удивлением понимала, что абсолютно счастлива, и стыдилась признаться в этом. Любовь, по моему мнению, это родство душ, а мы с Никитой были существами с разных планет. Я ко всему подходила с позиции здравого смысла, а он на него плевать хотел. Точнее, здравый смысл являлся для него понятием столь же мутным, как и теория относительности. Никита всегда делал то, что хотел, особо не мудрствуя и не заботясь о том, что в результате получится. Совсем недавно меня это просто бесило. Я считала то, что испытываю к нему, чистой физиологией. Потребовалась встреча с Ильей, чтобы взглянуть на кое-какие вещи иначе. Однако, несмотря на угрызения совести, я поспешила оказаться с Никитой в постели с одной целью: в очередной раз запудрить ему мозги, что было вовсе не сложно, и вынудить не вмешиваться в мои дела. Конечно, на то, что он уедет, оставив меня здесь, рассчитывать не приходится, но если приложить усилия, он согласится задержаться в городе еще на некоторое время. Против ожидания, процесс запудривания мозгов прошел не очень гладко. В перерывах между бурными демонстрациями любви Никита твердил, как заведенный:

– Что, черт возьми, ты делаешь в этом городе?

Пришлось подробно рассказать об убийствах. Я решила, что этого будет достаточно, однако он начал задавать вопросы, по большей части, неудобные, и в конце концов я сама не заметила, как выболтала ему всю историю, хотя это вовсе не входило в мои планы. Приходилось признать, что Никита далеко не так туп, как я привыкла считать, и вопросы, когда надо задавать, умеет.

Теперь он переваривал услышанное, чему не очень-то способствовало лицезрение моих прелестей. Я поманила его пальцем, не желая, чтобы он особо увлекался мыслительным процессом. Бог знает, до чего он додумается, но Никита неожиданно проявил стойкость, обворожительно мне улыбнулся и остался в кресле. Его намерение сохранять дистанцию меня злило и тревожило одновременно.

– Значит, ты была подружкой местного мафиози. Его шлепнули, а тебе пришлось уносить ноги. Теперь понятно, почему ты при нашей встрече на вокзале выглядела такой напуганной. И все остальное тоже понятно: ни документов, ни внятного объяснения, кто ты и откуда.

– Без тебя я бы не справилась, – вздохнула я с намерением ему польстить.

– Само собой. Только я не догоняю, какого дьявола ты сюда сорвалась?

– Ты забыл про sms, которое я получила?

– Не забыл. Но все равно не догоняю. И почему ты мне ничего не сказала? Я бы этого типа мигом нашел и ноги ему выдергал, чтоб он знал, кому посылать свои дурацкие sms.

– Я боялась, что ты узнаешь о моем прошлом.

– Что бы там ни было в твоем прошлом, я все приму с благодарностью. Меня беспокоит этот Илья. Как-то ты о нем обтекаемо говоришь. Надо было ему все-таки в морду дать.

– Зачем?

– На всякий случай, чтоб рот на чужое не разевал.

– Я же тебе сказала, что мы встретились случайно, потом я узнала, что он брат Запашного, и решила, что нам следует подружиться.

– И как? – исподлобья взглянул Никита.

– Когда я говорю «подружиться», то имею в виду именно это.

– Ладно, ладно, не злись.

– В своем расследовании мы ни на шаг не продвинулись. Зато кто-то пытался меня подставить. И если бы не счастливая случайность, я бы сейчас разговаривала со следователем, а не с тобой.

– Какой интерес у Ильи в этом деле? – спросил Никита.

Я пожала плечами:

– Просто хотел помочь.

– Просто? Значит, очкарик все-таки на что-то надеялся. Говоришь, Лапиков шлепнул его брата, так, может, Илья и пристрелил засранца?

Я нахмурилась, хотя, в принципе, с Никитой была согласна. В самом деле, заверения Ильи о том, что он не прибегает к бандитским методам, могут быть всего лишь словами. А тут представился очень удобный случай, ведь есть на кого свалить убийство, я имею в виду себя. Говоря Самойлову, что ночь провел со мной, он хотел обеспечить алиби мне или и себе тоже?

– Это не в характере Ильи, – уклончиво ответила я.

– Ты так хорошо его знаешь?

– Прекрати.

– Кстати, ты не задавалась мыслью, кого мог впустить в квартиру Лапиков? Он ведь тертый калач и не стал бы открывать дверь ночью кому попало.

– Скорее всего, замок открыли отмычкой, дверная цепочка была порвана. Хотя…

– Хотя ее могли порвать позднее, чтобы создалось именно такое впечатление. К Игорю кто-то приходит ночью и увозит его с собой, потом является к Лапикову. По мне, так они оба хорошо знали этого типа.

– На лестнице я столкнулась с двумя подозрительного вида парнями. Во дворе сидели подростки, может, они что заметили?

– Пусть менты во всем этом копаются. Нам жениться надо, ты что, забыла?

– Нет, но свадьба подождет.

– Это убийства подождут, а свадьба нет. И не зли меня.

– Неделя, – сказала я. – Всего неделя. Если за это время я не разберусь в том, что здесь происходит, так и быть, уедем.

Никита неохотно кивнул: