Валерия Вербинина - В поисках Леонардо

– Ну да. Ведь среди них вы его еще не искали.

– Хм, – задумчиво проговорил Деламар, – тридцать три года, темные волосы, светлые глаза…

– Леон Шенье, – подсказал Рудольф. – Аккомпаниатор сеньоры Кристобаль. Ему как раз около тридцати, и приметы сходятся. Кроме того, имя – Леон, это ведь почти Леонар.

Однако Деламар не успел ничего ответить, потому что вошел первый помощник Делоне, который доложил, что обыск в каютах матросов и прислуги закончен и что он абсолютно ничего не дал. Драгоценности мадам Эрмелин как в воду канули.

– Понятно, – вздохнул Деламар. – Что ж, тогда придется побеседовать с пассажирами первого класса. – Он поднялся с места.

Почти все пассажиры первого класса собрались в обеденном салоне. Половина присутствующих зевала, другая половина терла глаза. За окнами уже стояла глубокая ночь. Кристиан Эрмелин, сидя несколько в отдалении, взволнованно переговаривался о чем-то с женой и братом. Маркиз Мерримейд, воинственно выпятив подбородок, требовал объяснений у второго помощника капитана, на каком именно основании их осмеливаются здесь держать. Едва Амалия, Рудольф и сыщик показались в дверях, как все глаза обратились на них.

– Это правда? – вскинулась сеньора Кристобаль. – Правда, что на корабле произошло убийство?

– Я так и знала, что быть беде! – воскликнула миссис Рейнольдс.

– Вы уже нашли того, кто это сделал? – спросила Ортанс.

– Пока нет, – ответил Деламар. – Но я обязательно его найду.

Маркиз Мерримейд не преминул выразиться в том смысле, что на французских кораблях творится черт знает что и что он не удивится, если его ночью зарежут во сне.

– Можно подумать, вы кому-то нужны, – насмешливо заметил Феликс Армантель, который стоял тут же и курил дорогую сигару.

Маркиз вытаращил глаза. Его половина даже рот раскрыла от негодования.

– Ну, знаете ли… – заявила она, как только обрела дар речи.

Месье Деламар попросил тишины и, когда пассажиры наконец умолкли, рассказал, как был нанят охранять драгоценности от пронырливого Белоручки и как сегодня произошло непоправимое: адвокат Боваллон убит, а драгоценности исчезли. Поэтому, чтобы как можно скорее обнаружить вора и обезопасить всех прочих пассажиров, Деламару нужна их помощь. Ведь не может быть так, что никто из них ничего не видел, – наверняка хоть кто-то что-то заметил, просто не придал значения.

– Я полагаю, требование ваше вполне разумное, – заметил миллионер Дайкори, до того молчавший. – Разумеется, месье, мы поможем вам, чем сможем.

Однако это было еще не все – Деламар объявил, что ему необходимо будет также обыскать каюты пассажиров. Вот тут-то, как и следовало ожидать, поднялась буря негодования.

– Преступник мог использовать каюты честных людей, – решительно промолвил Деламар, особо подчеркнув слово «честных», – чтобы спрятать там украденные драгоценности. Ради них он не остановился перед тем, чтобы убить человека, а значит, не исключена возможность того, что он может убить вновь. – Сыщик обвел взглядом притихших пассажиров, на которых последний довод произвел сильнейшее впечатление. – Всем известна феноменальная дерзость того, кто скрывается под прозвищем Белоручка. Он рассчитывал именно на то, что я не стану обыскивать весь корабль, однако тут он ошибся. К тому же, дамы и господа, смею вас заверить, что, если вы ни в чем не замешаны, вам совершенно нечего опасаться.

– Это все ду…хи… – пробормотала миссис Рейнольдс. – Враждебные духи!

Однако ни у кого ее точка зрения не вызвала особого энтузиазма.

– Мадам, – одернул ее Деламар, – духи не занимаются кражами, насколько мне известно, для подобных дел они достаточно бестелесны. Лично я предлагаю поступить так, дамы и господа. Сначала каждый из вас ответит на несколько моих вопросов, после чего вы в сопровождении месье Марешаля вернетесь в свои каюты, он быстро осмотрит ее и уйдет. Уверяю вас, это не займет много времени.

– Ловко он вывернулся, – проворчал Рудольф, примостившийся на диванчике рядом с Амалией. – Ни слова о мадам Эрмелин, записках и Леонаре Терноне. Вы заметили?

Амалия пожала плечами.

– Хороший сыщик обязан хранить тайну следствия, – заметила она. – Надеюсь, ему все же удастся найти того, кто украл драгоценности.

– Хм, – сказал Рудольф, расплываясь в улыбке. – Если тут в самом деле действовал Белоручка, то ни черта Деламар не найдет.

– Кузен, кузен… – предостерегающе промолвила Амалия. – Уверяю вас, найти можно любого человека, было бы желание.

– Поживем – увидим, – покладисто согласился Рудольф и нежно прижал к себе ее руку, которую Амалия не стала отнимать.

Эжени Армантель, заметив это, надула губы.

Деламар прошел в бильярдную, смежную с салоном, и стал по одному вызывать туда пассажиров.

– Интересно, – сказала Мэри Рейнольдс, зевая, – почему он начал именно с аккомпаниатора?

Впрочем, допрос Леона Шенье продолжался недолго. Через пять минут молодой человек вышел из бильярдной и в сопровождении Марешаля прошествовал к выходу.

– Похоже, это все-таки не Леонар, – пробурчал задетый за живое Рудольф. – Иначе Деламар не отпустил бы его так скоро.

Сразу же после Леона Шенье Деламар вызвал Кристиана Эрмелина и беседовал с ним довольно долго. За Кристианом последовали Гюстав, Ортанс, Феликс Армантель, его жена и кузина Луиза. За ними сыщик вызвал брата и сестру Коломбье. Время близилось к первому часу ночи, и Амалия и сама не заметила, как начала дремать. Время от времени дверь бильярдной хлопала, кто-то выходил оттуда, после чего в сопровождении Марешаля покидал салон. Через некоторое время второй помощник возвращался, и по его лицу было заметно, что он ничего не нашел. Сыщик вызывал нового свидетеля, и вновь хлопали двери. Тикали часы, шли минуты… Возле Амалии возник старший стюард.

– Месье Деламар просит вас к себе, мадам Дюпон.

– Я пойду с вами, – заявил Рудольф, поднимаясь с дивана вместе с ней.

У Деламара покраснели глаза, ворот его рубашки был расстегнут, узел галстука развязан. Зевая, сыщик тер пальцами веки.

– Держитесь, месье, еще немного осталось, – подбодрил его Рудольф. – Только мы, Вер… то есть Кляйны, – поправился он, – и миссис Рейнольдс с дочерью. Кстати, что там насчет Леона Шенье?

Деламар усмехнулся.

– У него нет трех родинок на левой руке. Кроме того, донья Эсте… Эстеб… словом, Стефани… – произнести сложное испанское имя оказалось выше сил измученного месье Деламара, и он переиначил его на французский манер, – показала, что знает его с пятнадцатилетнего возраста, так что это точно не Леонар. Признаюсь вам откровенно, я в тупике. Драгоценности не найдены, Леонар Тернон не найден, а у меня на руках уже два трупа.