Татьяна Гармаш-Роффе - Ведь я еще жива

Алексей еще раз посмотрел на красную лужицу на полу и направился к выходу.

Он не бог, чтобы решать, кто заслуживает жизни, а кто нет.

Но именно потому, что он не бог, он решил по-простецки, что Криска, равно как и ее мама, Настя, заслуживают жизни больше, чем бандит. Он, Алексей, не бог, да, и потому рассудил по-человечески. И потому он вышел из мониторной комнаты, где Леша заносил свой каттер над второй рукой Гены.

«Мне стоит только перетянуть твою руку жгутом, чтобы ты не помер, – сладко произносил слова Леша, – Кис слышал, уходя. – Если ты не заговоришь прежде, чем потеряешь сознание, то ты мне будешь неинтересен. И тогда из тебя, неинтересного, кровь выйдет вся, парень. И ты помрешь. А ты же молодой и красивый…»

…Алексей вернулся в столовую, где сидели растерянные Настя и Павел Фролов. До них донеслись, надо думать, разговоры из мониторной… Фролов, хоть и был подготовлен к событиям, и то растерялся, а Настя, ничего не подозревавшая о засаде в доме, пребывала в полнейшем шоке. Она вскинула на детектива изумленные и испуганные глаза, еще не понимая, чего ждать от вошедшего в столовую человека.

– Анастасия Марковна, не беспокойтесь! Мы здесь для того, чтобы защитить вас. И вашу дочь Кристину. Все вопросы потом, сейчас вам необходимо спуститься в подвал, – проговорил Кис. – Тут скоро начнется перестрелка!

Настя только молча кивнула, судорожно сглотнув. Они гуськом направились по ступенькам вниз, Алексей отпер дверь подвала. На пороге появилась Лена Грушицкая. Настя издала слабое восклицание при виде подруги – та приняла ее в объятия.

– У вас тут еще компания, – сообщил детектив Насте. – Ромео ваш. Так что скучать не придется!

Игорь встал со скамейки, подошел.

– Ой! Что это с ним?! – вскричала Настя, увидев распухшее, багрово-синее лицо «Ромео».

– Это боевые шрамы, – усмехнулся Кис. – Он вам расскажет, у вас будет время.

Под шумок Алексей быстро обхватил Фролова сзади, ощупал и вытащил «беретту», спрятанную за поясом брюк. Фролов ни слова не сказал, когда детектив лишил его пистолета, только глазами блеснул из складок век.

– Мне пора, так что я позволю себе откланяться…

Он подпихнул внутрь Фролова, который тормозил на пороге, ощущая себя лишним в сложившемся коллективчике, и запер за ним подвальную дверь хозяйскими ключами.

– Алексей! – услышал он, поднявшись по ступенькам наверх, голос Леши. – Алексей Андреевич!

– Да?

– У меня для вас хорошая новость! Геннадий Анатольевич согласен с нами сотрудничать!

Кис вошел в мониторную. Гена, бледный, – на полу уже скопилась обширная лужа крови, – увидев детектива, сразу заявил, что сделает все, что от него требуется.

– Тем лучше, – сдержанно отреагировал детектив. – Чего от вас ждут… э-э… коллеги? Что входит в вашу задачу и о чем вы должны им сообщить?

Как оказалось, в задачу Гены входила, во-первых, нейтрализация охранника у мониторов, во-вторых, он должен был открыть замки в двери на кухне, выходящей в сад, – и детектив порадовался тому, что не ошибся в своих предположениях.

О выполнении каждой из этих операций он должен был информировать «коллегу» по имени Вован с помощью одного из мобильных телефонов, простым нажатием кнопки. Звонок означал бы, что операция выполнена.

– Вот и нажмите, Гена, – сказал Кис. – Пусть они считают, что первую операцию вы выполнили успешно.

– Я сам нажму, – заявил Леша. – Куда жать, Геночка?

– На пятерку. Ты мне обещал вены перевязать.

– Перевяжу. Вот только удостоверюсь, что звоночек прошел…

Звоночек прошел. Обратно поступил короткий вибрирующий сигнал: свидетельство получения.

Леша перевязал кисти Гены.

– Выживешь, мальчонка, – произнес Леша, – особенно если перестанешь гнидой быть.

– Я тебе сдался, потому что на твоей стороне сила. А мораль мне читать не надо! – огрызнулся Гена.

– Иди в задницу. Горбатого могила исправит.

– Да уж лучше могила, чем такой козел, как ты!

– Вот придурок, – обратился к третейскому суду в виде детектива Леша.

– Леш, давай не будем заниматься исправлением нравов, ладно? – выступил Кис.

– Так жалко же ублюдка…

– Ему самому себя не жалко. Вот в чем проблема.

– Проблема, согласен. А ты думаешь, детектив, что до него не достучаться?

Кис посмотрел на Гену.

– Не достучаться, – заключил он. – Бесполезно. Своих мозгов нет, мыслит категориями партии и правительства.

– Я не понял. Какой партии?

– Без разницы. Главное, как велели, так и живет; что велели, то и делает. Своего суждения о вещах нет и не будет.

– Теперь понял… Геночка, а замки на кухне ты когда собирался отворить?

– В пределах получаса примерно после первого сигнала… – задумчиво ответил Гена, созерцая повязки на руках.

– Не врешь?

Гена не ответил, и Леша продолжил:

– Ты не думай, что меня вокруг пальца обведешь. Если что пойдет не так, я тебя самолично на полосочки порежу, понял?

Димыч оперативно расставил людей по позициям, немного откорректировав первоначальный план Киса. Охранников он решительно не хотел подключать к акции, да те особо и не рвались, прямо скажем. Только Леша упорно настаивал на том, чтобы его взяли в группу, которая будет действовать через дверь кухни. Димыч уступил ему как бывшему спецназовцу, взяв, однако, с Леши слово, что тот лезть поперек батьки в пекло не станет, тем более что бронежилет, спасший его от пули Гены, пришлось вернуть ментам.

Трое бесполезных охранников – двое от ворот, третий от парадной двери в дом (четвертый, «собачник», уже дезертировал, прихватив с собой ротвеллера, его собственность) – расположились в центральной комнате. Прятать их в подвале – много чести будет!

Безоружному детективу Димыч передал Лешину функцию: наблюдать за мониторами. Заодно и за Геной, который, впрочем, так надежно был приклеен к креслу, что в присмотре не нуждался.

Спустя двадцать минут все было готово.

Спустя двадцать пять минут Гена отправил сообщение, что задняя дверь открыта.

Спустя еще четыре минуты над стеной позади дома появились головы четырех человек, что отлично просматривалось в мониторы.

Спустя еще три минуты мобильник Гены задрожал.

– Сделай вид, что ты должен отойти, чтобы поговорить, – выдал инструкции Леша, который до последнего не покидал свой пост в мониторной. – Чтобы они поняли, что ты вроде как при людях, при Фролове с Настей. А дальше версию насчет расстройства кишечника выдавай, как я тебе говорил.

Леша поднес телефон ко рту Гены, а сам склонил к нему ухо.

– Собака с охранником где? Почему не видим? – услышал он.

– Да, здравствуйте, – ответил Гена. – Одну минутку.

Выдержав «минутку», Гена, созерцая острый каттер, который наизготове держал Леша, проговорил: