Марина Крамер - Ангел

– А я что – напишу мелом на обоях, что я это сделала?

– Думаешь, он не поймет? Или ему не доложат, что ты здесь была? Опять считаешь кого-то дурнее себя! – предостерег Малыш, но она только поморщилась и ничего не ответила.

Разумеется, Макар все поймет, разумеется, побежит к «смотрящему» жаловаться и требовать разбора. Но Коваль слишком много услышала в этом месте за проведенные здесь дни, чтобы уйти просто так, не хлопнув дверью.

Ее бойцы вывели на улицу пятерых девчонок, что-то сказали им, и те шустро бросились врассыпную, хотя куда им было идти? Наверняка ни паспортов, ни денег, ни родных в городе. Не исключено, что через пару дней кто-то из них окажется в точно таком же притоне, только в другом районе, и будет продолжать заниматься прежним ремеслом. Но – каждому свое, как говорится. Шанс им дан, а уж как им воспользоваться – личное дело каждого.

Егор понес жену в машину, завернув в свою дубленку, сел в салон «Хаммера», не выпуская любимую ношу из рук.

– Егор, – попросила она дрогнувшим голосом. – Сигарету...

– Да, детка, сейчас. – Он стукнул в перегородку, и Юрка, опустив ее, подал пачку «Вог».

Коваль с наслаждением закурила, даже голова немного закружилась после почти недельного перерыва. Егор все гладил ее по голове, по плечам, намотал на палец прядь волос, как любил раньше, слегка потянул на себя.

– Господи, как же ты меня напугала! Я ведь решил, что это Бес устроил, кинулся к нему, а он и сам в шоке: я, говорит, в «Новостях» услышал, сразу подумал, что на меня попрут, а я, мол, не при делах.

Гриша Бес, «смотрящий» региона, был способен за деньги на любую пакость, однако с Мариной его связывали почти родственные отношения и общие знакомые. У Коваль сначала тоже возникла мысль о том, что это Бес похитил ее, чтобы выжать деньги из Егора, однако, взвесив и обдумав все, она все-таки отказалась от этой версии.

– Что еще в «Новостях» сказали? – глухо спросила она, боясь задать мучивший вопрос и беря еще одну сигарету.

– С Хохлом вышло нехорошо – он ранен, но его в больницу забрали, с охраной из УВД. Возле него нашли пистолет и два женских трупа – продавщицы из бутика, обе наповал, в голову. Да и у него самого два пулевых в грудь и в плечо.

– Так он что – до сих пор в больнице?! – заорала Коваль. – Как ты мог?! Почему ты ничего не сделал?!

– Погоди, не кричи! Петрович был у него – он сам просил суету не наводить. Не может простить себе, что тебя не уберег.

– Что за бред?! Я жива, со мной все в полном порядке! Как ты мог оставить раненого человека? Ведь праздники, в больнице никому дела нет до больного под охраной!

– Детка, я сволочь, конечно, но ведь не такая же, – тихо ответил Егор, глядя ей в глаза. – Я сделал все, что от меня зависело, но он сам так решил.

– В больницу! – приказала Марина, отвернувшись от него.

– Марина, возьми себя в руки! На дворе ночь, тебя никто туда не пустит. Завтра с утра можешь ехать, куда захочешь, но сегодня – домой! – отрезал Малыш. – Тебе нужно отдохнуть. И все – кончай базар! Домой, я сказал!

– Хорошо. Но завтра...

– Да, дорогая, завтра вместе с Петровичем поедешь к своему упертому Хохлу, может, тебя он послушает.

Возражать дальше смысла не было – Коваль достаточно хорошо знала своего мужа, чтобы продолжать бесполезную беседу. Домой так домой.

По дороге Егор рассказал, что Бес активно включился в поиски, его люди перерыли все на свете, но до притона Вагифа не добрались, просто потому, что хитрый сутенер не впускал к себе непроверенных людей, только свою постоянную клиентуру. Когда же в офис Егору привезли кассету, Гришка моментально сообразил, что последует за этим – и оно, естественно, последовало. Шантаж. Бес предложил свою помощь, но Егор отверг ее и согласился не моргнув глазом заплатить людям Вагифа за жену двести тысяч долларов.

– Сдурел совсем! – возмутилась она. – Сильно богатый стал, здорово поднялся? Двести штук грин – за что?!

– Закрой рот немедленно! – вдруг рявкнул Егор, и Марина осеклась. – Даже если они запросили бы миллион – я отдал бы, не задумываясь ни секунды! Для меня нет никого дороже тебя!

– Это точно! – ехидно заметила Коваль, взглянув на него из-под упавшей на глаза челки. – Двести штук! Ты извращенец, Малыш.

– Стерва, – констатировал муж, обнимая ее. – Зачем ты про деньги говоришь? Лучше скажи, с тобой-то все в порядке?

– В целом – да, только бок побаливает – этот дебил-охранник меня ножкой от стула отоварил в первый же день. Никак не отвыкну дерзить без повода, сколько раз прилетало мне за это, и все равно, – пожаловалась она, пряча лицо на груди Егора и вдыхая знакомый запах.

– Детка моя бедная, сколько же всего ты вынесла в своей жизни, – вздохнул он, прижимаясь губами к ее макушке.

– Как ты там говорил – такая жизнь, да? Ну, вот такая она у меня, жизнь эта. И еще – завтра пошлю своих к Макару.

– С чего? – удивленно спросил муж.

– А с того! – И она рассказала все, что услышала от Радика и Кастета. – Теперь понимаешь?

– Теперь понимаю.

Малышев хорошо знал жену. Еще никому не удавалось остаться безнаказанным за причиненные ей неудобства.

Дома Малыш сошел с ума – сам приготовил джакузи с пенкой, сам купал жену, получая, кажется, удовольствие еще большее, чем она. Усадив в кресло перед зажженным камином, принес собственноручно заваренный зеленый чай с лотосом... Кайф!

Марина встряхнула мокрые волосы, закуталась поплотнее в махровый халат и вытянула ноги в вышитых шлепанцах.

– Сигаретку принесешь? – Она посмотрела на мужа, чуть прикусив нижнюю губу и постукивая ногтями по подлокотнику кресла.

– Ты стала слишком много курить, – заметил Егор, но сигареты принес.

Коваль закурила, прикрыв глаза, потом вдруг захохотала, и муж удивленно на нее посмотрел:

– Ты что, детка?

– Ха-ха-ха, Малыш! Это невообразимо – только ты способен купить себе телку за двести штук! Да еще в долларовом эквиваленте!

Она хохотала, откинув голову на высокую спинку кресла, и Малыш любовался спадающими на плечи мокрыми прядями, изящной шеей, на которой поблескивала тонкая платиновая цепочка, чуть приоткрытыми губами. Даже спустя семь лет он не уставал восхищаться своей женой. Ему и в голову не приходило, что, возможно, он мог быть счастлив с другой женщиной – спокойной, домашней, готовящей завтраки по утрам, воспитывающей его детей. Подобная мысль всегда казалась кощунством, предательством по отношению к Коваль – разве кто-то мог заменить ее?

Егор тоже засмеялся, присев на подлокотник кресла и обняв ее за плечи.

– Детка, просто я очень хорошо представлял, какого качества товар приобретаю! Каждый вложенный доллар оправдается с лихвой, в этом я не сомневаюсь!

– Только не сегодня, – вдруг помрачнев, попросила она, взяв его за руку и поднеся ее к своей щеке. – Сегодня я не в состоянии... ты не обидишься, родной?