Андрей Ветер - Под сводами высокой лжи

– Вместо того чтобы выполнять свои обязанности, вы решили подзаработать и помогли Хасану наладить поставку наркотиков по вашим служебным каналам, – продолжал Соколов.

– Что делать, шпионаж порочен по своей природе. Глупо строить из себя ангелов. Все мы подонки, кто-то чуть больше, кто-то чуть меньше. Общаясь с мерзавцами, мы только усугубляем отрицательные стороны нашего характера, – медленно, но очень отчётливо проговорил Джордж.

– У нас есть неопровержимые доказательства, что вы занимались этой контрабандой. Как вы понимаете, за это вам грозит тюремное заключение.

– Я заявлю, что это было подстроено, что мною просто воспользовались. Хасана уже нет, он ничего не подтвердит.

– Вы можете отпираться, но улики против вас. Вы не только потеряете место, но и получите большой срок. Это во-первых, а во-вторых, у нас есть косвенные доказательства, что вы причастны к смерти Хасана.

– Что? – Уоллис медленно приподнялся и заметно побледнел.

Соколов холодно улыбнулся. Он был доволен. Джордж постоял с минуту, шагнул к двери, остановился и вернулся в кресло.

– Если мы передадим эту информацию в организацию Хасана, то они приговорят вас к смерти, – сказал Михаил. – Они не станут копаться, насколько информация правдоподобна. Им достаточно будет знать, что вы не поделили барыши от наркобизнеса.

– Шантаж? – Уоллис оплыл в кресле и прикрыл глаза рукой. Полётов молча наблюдал за ним, изредка поглядывая на Михаила.

– Глупо строить из себя ангелов. Это ваши слова, сэр.

– Я с самого начала знал, что это дело не приведёт ни к чему хорошему. Хасан был настоящий сукин сын. Он тоже шантажировал меня. Пришлось убрать его. Только не думайте, что я раскаиваюсь. Мир не потерял ничего.

– Зато вы приобрели очень много. Все связи Хасана остались в ваших руках, вы полностью контролируете поставку товара.

– Да, контролирую… Знаете, мой отец тоже работал в ЦРУ. Наверное, я пошёл работать в Управление под влиянием детских романтических представлений об этой службе. В молодости мне казалось, что вся моя душа принадлежаит Управлению. Вся моя жизнь проходила под знаком увлечённости этой службой. Казалось, что одно время Управление стало заменять мне семью. Думаю, что это было самым большим моим заблуждением, потому что именно через это пришло разочарование… Любопытно, как сложилась бы моя карьера и какими бы стали мои мысли, если бы мне на пути не встретились циники, презиравшие всё на свете, даже свою работу в ЦРУ? Наверняка я бы остался верен своим идеалистическим представлениям. Но когда начальство не вызывает ничего, кроме омерзения, и когда от тоски начинаешь то и дело прикладываться к бутылке, трудно ожидать от жизни радости. Некоторые из моих ближайших коллег стараются выглядеть благопристойно, но напиваются втихую. Другие пьют открыто. Убеждён, что у вас происходит то же самое… Мой непосредственный начальник надирается уже в обеденный перерыв. А что делать? Никто не чувствует себя удовлетворённым. Время настоящих героев кануло в небытие. Эпохой настоящих дел был разгар холодной войны, когда Америке противостоял Советский Союз. Накачка идеологическими лозунгами играла свою роль, выковывался внутренний стержень. Многие у нас серьёзно опасались коммунистической угрозы, верили в святость своей миссии. После распада Советского Союза все в ЦРУ растерялись. С поля битвы исчез главный противник. Во имя чего теперь работать? Врагов нет! Терроризм? Я не верю в его глобальную угрозу. Да, есть опасность, но не планетарного масштаба, в значительной степени она раздута нами. При действительном желании мировое сообщество могло бы легко вырвать зубы террористам. Но вместо этого сегодня ЦРУ целенаправленно финансирует ряд экстремистских организаций, чтобы раздувать страх в мире перед исламистами и через это проводить свою «полицейскую» политику. Я знаю несколько случаев, когда мы передавали через наших агентов деньги террористам на их операции. Эх, куда катится мир?.. Нет, джентльмены, я давно разуверился. Работа в Управлении стала для меня просто возможностью зарабатывать деньги… А с наркотиками вы меня ловко накрыли. Конечно, за решётку мне совсем не хочется, тут и скрывать нечего. Да, не совсем удачно всё сложилось… – проговорил американец, громко дыша. – Значит, вытребуете, чтобы я сообщил в отдел о налаженном канале по доставке секретных документов из Москвы? Полагаю, что это не всё?

– Мы были бы плохими разведчиками, Джордж, если бы остановились на этом. Глупо не развить сотрудничество там, где оно настойчиво требует продолжения, – сказал Полётов.

– Какая информация вас интересует? Спрашивайте.

– Направления вашей работы здесь и в России, – Михаил стал загибать пальцы. – Цель ваших командировок в Москву под чужим именем.

– Я проверял, как продвигается работа по созданию фондов, которые должны поддерживать церковную идеологию.

– Нас интересует подробная информация по этим фондам.

– Я принесу вам материалы, – кивнул американец. – У меня кое-что имеется на руках. Фактически это можно рассматривать как одну из линий, направленных на раскручивание нового фронта религиозной конфронтации…

– Об этом нам уже известно. Вы знаете кого-нибудь из российских политиков, лоббирующих интересы церкви?

– С двумя депутатами Государственной Думы я знаком лично. ЦРУ щедро оплачивает их услуги. Обычно это оформляется как гонорары за консультацию тех самых «общественных» фондов… Полагаю, что есть и другие агенты такого же уровня.

– Нам нужны имена.

– Да, вижу, работы у меня заметно прибавится, – Уоллис дотянулся до бутылки и налил себе виски.

– Джордж, не унывайте, – похлопал его по плечу Михаил. – Вы продолжаете заниматься своей профессией. Ничего нового.

– Пожалуй, вы правы, – Уоллис сделал большой глоток. – В конце концов это всё тот же шпионаж. Собственно, какая разница, на кого работает профессионал?

– Да и не впервой вам сотрудничать с чужой организацией. С Хасаном-то вы быстро нашли общий язык и даже наладили бизнес, а он был отъявленный мерзавец и убийца. С нами будет проще. Никакого криминала. Только обмен информацией.

– Да, да, всё это так… Только не думайте, что я запаниковал… Нет, просто немного растерялся. Знаете, когда сам вербуешь, то кажется, что это в порядке вещей, но когда тебя цепляют на крючок, тут уж совсем другие чувства пробуждаются… Не предполагал, что жизнь может повернуться таким образом. Конечно, в нашей работе бывает и похуже… Что ж, поздравляю вас, джентльмены. Вы крепко взяли меня за жабры… Но вот ответьте мне, почему всё-таки вы следили за мной, когда я работал с Хасаном?

– Это случайное совпадение, Джордж. Мы разрабатывали совсем другого человека, а вы неожиданно попали в поле нашего зрения.