Елена Милкова - Те же и Скунс

– Стасик! – строго сказал Снегирёв. – Мы ведь друзья?

– Друзья…

– Тогда карту вытаскивай. Давай-ка мы с тобой через Сестрорецк махнём, мимо Малахитовых озёр. Там, я слышал, военные с голоду вымерли и по закрытой дороге недавно стали пускать…

Джипы стояли укрытые за деревьями – с дороги их не было видно. Андрей Журба вразвалочку вышел на ровную бетонку и помахал полосатым жезлом. Видавшая виды жёлтая «копейка» послушно вильнула на обочину остановилась. Журба заметил сквозь ветровое стекло недовольное лицо женщины на правом сиденье. Её муж торопливо распахнул дверцу:

– Вы извините, ради Бога, если мы не туда завернули но там, на Приозерском, знак сняли, да и в газете…

– Документы!.. – рыкнул Журба. Четверо тихвинских в камуфляже, «слюнявчиках» и сферических касках с автоматами на животах, переминались у него за спиной. Их лица, как и следовало по природе вещей, изображали хмурую скуку.

Мужчина, сорокалетний «чайник», не приученный спорить с госавтоинспекцией, сейчас же заткнулся и протянул Журбе документы. Пока тот их изучал, водитель надумал ещё что-то вякнуть в своё оправдание и даже открыл рот, но жена сразу дёрнула его за рукав, и он промолчал.

– Так, – разобравшись с документами, сказал Журба. – Откройте капот.

«Чайник» безропотно повиновался. Все номера, как и следовало ожидать, совпадали.

– А что, неужели ещё «копейки» крадут? – попытался завязать разговор несчастный водитель.

«Ещё как крадут! – мог бы ответить ему Журба. – Угонят, грохнут кого-нибудь, а потом на место поставят…» Однако задушевные беседы плохо вязались с имиджем, который он отыгрывал в данный момент, и Андрей лишь зыркнул на владельца машины:

– Аптечка есть? Огнетушитель на месте?.. Аптечка лежала у заднего стекла, огнетушитель – под водительским креслом.

– У вас просрочена медицинская справка, – сказал Журба спокойным деловым тоном. И обратился к женщине: – Выйдите из машины. Она будет отправлена на штрафную стоянку.

– На… то есть как? – заметался мужчина. – Справка, это же… техосмотр… вы… вы не имеете права!

Он даже сделал какое-то движение, вроде как закрыть собой свои дырявые «Жигули», и Журба решил считать это провокацией.

– А вот щас на асфальт мордой да наручники наденем, будут тебе права!!!

– Веня, Венечка… – Как он и ожидал, женщина бросилась к мужу и вцепилась в него крепче всяких наручников. Побелевший Венечка только и отважился безнадёжно спросить:

– Может, вы меня… лучше здесь оштрафуете?

– Взятку суёшь?.. – обернулся Журба. И грозно шагнул: – Да я тебя…

Женщина истерически закричала. Журба брезгливо отмахнулся – дескать, неохота руки марать. Им с ребятами стоило немалого труда втиснуться в «жигуль» впятером, но наконец дверцы были закрыты и Андрей завёл двигатель.

– Куда ж нам теперь… обратиться-то? – вновь отважился подать голос водитель. Уже трогаясь с места, Журба выдал в окошко телефонный номер – первый пришедший в голову набор из семи цифр. Он догадывался, что половину мужик просто не расслышит, а остальное с перепугу тут же забудет.

Собственно, ржавая «копейка» была тихвинцам по барабану. Что им с братками действительно требовалось, так это потренироваться и проверить себя перед важным делом, предстоявшим ещё не завтра и даже не послезавтра. Может, они потом в самом деле подкинут развалюху мужику под окошко. Но даже если тот обратится к ментам и они забегают, смекнув непорядок, – к ноябрю всякий шум уж точно уляжется.

На пустынном шоссе, по которому не ходили автобусы, остались стоять двое растерянных пешеходов. Жёлтая «копейка», а за ней оба джипа отъехали десятка на полтора километров и остановились у бетонной площадки, с которой открывался отличный вид на Малахитовые озёра. Собирались переодеваться: учитывая все обстоятельства, ехать в город лучше было всё же в цивильном.

Однако с переодеванием пришлось повременить. Шоссе здесь делало крутой поворот, и дозорный, выставленный на дороге, вскоре подал сигнал. Журба вышел с биноклем и в восторге матюкнулся, хлопнув себя по бедру. Вот с чего надо было начинать, а не с паршивой «копейки»!

По шоссе к повороту приближалась новенькая серая «Нива».

Снегирёв, как он сам объяснял потом Стаське, был не большой любитель брать в машину попутчиков. Ещё нарвёшься на неприятного человека, да и случаи разные происходят… Однако вид этих двоих, потрясённо и беспомощно жавшихся друг к дружке на обочине идеально ровной пустынной бетонки, заставил его тормознуть ещё прежде, чем женщина подняла руку, нерешительно «голосуя».

– Что случилось? – останавливаясь и открыв дверцу, спросил Алексей.

У мужчины дрожали губы от пережитого унижения.

– Вы понимаете, все в бронежилетах, с автоматами… – принялась сбивчиво рассказывать его жена. – Не то милиция, не то военный патруль, кто же их сейчас разберёт… Решительные такие… Говорят, справка просрочена… Машину на штрафную стоянку, даже не сказали куда… На Веню чуть наручники не надели…

– Давно? – спросил Снегирёв.

– Да минут двадцать назад…

– Туда, оттуда? – больше на всякий случай уточнил Алексей, поскольку навстречу ему ничего похожего на конфискованную «копейку» не попадалось.

– Туда, туда… – почуяв надежду, дружно указали супруги.

– Так, давайте на зады, – распорядился Снегирёв. – Может, догоним. Или у гаишников на пункте что-нибудь выясним…

Стаська проворно выскочила наружу и отогнула спинку сиденья, пропуская пострадавших в машину. Снегирёв вернулся за руль, и «Нива» мощно взяла с места, устремляясь в погоню.

Судя по карте, с этого поворота уже должен был открываться вид на озёра. Взлетая на последнюю горку, Алексей досадливо подумал, что теперь вряд ли получится остановиться и походить со Стаськой по бережку, рассуждая о том и о сём…

…Действительность превзошла все его ожидания. С заднего сиденья послышалось сдавленное «ах»: на бетонной площадке стояли два здоровенных джипа, а рядом с ними сиротливо желтела небрежно поставленная «копейка». Между джипами, что-то обсуждая, толпилось с десяток молодых парней, все как на подбор крепкие и рослые. Четверо были в камуфляжных комбинезонах и при оружии, а ещё один, одетый в форму офицера ГАИ, уже шёл навстречу по полосе властными движениями жезла приказывая «Ниве» остановиться.

Что это были такие же гаишники, как он сам – балерина из Большого театра, Снегирёв понял мгновенно. Было также очевидно, что полдня размягчения на лоне ореховской природы грозили выйти ему боком. Нет бы, подобрав злополучных Веню и Свету, немедленно развернуться и во всю прыть жарить обратно на Приозерское, чтобы уже там, в относительной безопасности магистрали, выяснить что к чему на ближайшем пункте ГАИ… Так ведь догонять помчался, старый козёл. Совсем плохой стал.