Виктор Доценко - След Бешенного

- ...Наша же американская история полна примеров иного рода. Возьмите моего деда. Он собственноручно выстроил двухэтажный дом для своей семьи, поставил два дома незамужним сестрам в качестве приданого, своими руками изготовил мебель для всех трех домов. Они, кстати, до сих пор стоят недалеко от Бостона. При том он по совместительству много лет был местным шерифом, а потом окружным прокурором.

Тут Позину нестерпимо захотелось прервать этот затянувшийся урок сравнительной истории, но он так и не придумал никаких серьезных возражений и продолжал сидеть, уткнувшись в тарелку. Более того, он понимал, что никогда и ничем не переубедит этого упоенного собой и своим видением мира человека. За его корректной манерой речи Позин чувствовал глубокую ненависть и презрение к его, Позина, Родине. От подчеркнутой вежливости Роджера, от его профессорского тона веяло вечным холодом, как от могильной плиты.

- Ну, что, Шурик, убедил тебя Роджер? - глумливо спросил Палугин. - Может, переменишь специальность и пойдешь к Роджеру учиться на плотника? Он хороший учитель.

- Достоинства мистера Лайна как педагога для меня очевидны, но, боюсь, мне уже поздно чему-либо учиться.

- А, кстати, если отбросить шутки, не хотели ли бы вы, господин Позин, поработать в Америке? Ваше знание кремлевской кухни может быть полезно не только начинающим политологам, - многозначительно произнес Роджер и зорко взглянул на Позина, который предпочел сделать вид, что намека не понял.

- Вот и я ему то же самое говорил, - поддакнул Палугин. - Для тебя, Шура, здесь могли бы открыться блестящие перспективы.

- Я всегда оттягивал принятие решения до самого последнего момента, ответил Позин, чтобы они отвязались.

- Типично русская черта, - ухмыльнулся Роджер.

- Послушай, Роджер, твой исторический экскурс настолько увлек нас, что у меня совершенно вылетело из головы - ведь Шура задержался тут специально, чтобы задать тебе важный для него вопрос.

- Рад буду помочь, если смогу, - галантно ответил Роджер, склонив массивную голову.

Позин замялся, не зная, с чего начать. Палугин пришел ему на помощь.

- У Шуры пропал один знакомый.

- В Америке?

- Нет, в Никарагуа, на острове Маис.

- И зачем черт понес его туда? В Латинской Америке, как, впрочем, и у вас в России, цена человеческой жизни крайне низка.

- Он туда направился по просьбе своего американского друга из ФБР Майкла Джеймса, - сообщил Позин, словно перекладывая вину за исчезновение Сергея на американцев.

- Генерала Джеймса? - Лайн нахмурился. - А как фамилия этого вашего приятеля?

- Сергей Мануйлов.

- Вполне возможно, что он же - Савелий Говорков, - со зловещей улыбкой не преминул добавить Палугин.

Позин с недоумением и неудовольствием взглянул на него.

- А, это тот русский парень, что предотвратил теракт на одной из наших атомных станций... - на мгновение задумался Роджер. - Как же, помню-помню эту историю, хотя с героями ее лично не встречался. Можно я позвоню?

Палугин кивнул. Роджер набрал номер.

- Я - Роджер Лайн, мне нужно срочно поговорить с генералом Джеймсом... Привет, Майкл. Это - Роджер Лайн... Вы удивлены моим звонком? Мне тут случайно стало известно, что ваше ведомство занялось какими-то изысканиями в Никарагуа, что это значит? Вы опять перебегаете нам дорогу?

Позин знал, насколько сложны и противоречивы отношения ЦРУ и ФБР. По закону первое ведомство действовало исключительно за границами США, второе - на американской территории. Он понимал недовольство Лайна, и ему пришло в голову, что этот разговор может навлечь какие-то неприятности на Джеймса. Но сейчас важнее всего было разыскать Сергея.

Роджер внимательно, не перебивая, слушал, что говорил его собеседник на другом конце провода.

- Ну, Дик - известный болван. Надеюсь, что его дни на этой должности сочтены. Но глупостей и гадостей он успел натворить вполне достаточно, - зло сказал в трубку Лайн. - Радует то, что процесс очищения аппарата от клинтоновских ублюдков уже начался. Так вы говорите, что решение о передаче этого дела вам принималось самим... - имя он предусмотрительно не назвал. Зачем проверять? Мне хватит честного слова американского офицера. Спасибо... Пока... Может, скоро увидимся.

Лайн положил трубку.

- Извините, мелкие межведомственные трения. Нужно было выяснить, кто отдал приказ об операции. Я терпеть не могу, когда эти кретины из ФБР проявляют самостоятельность.

Пока Лайн говорил по телефону, Позин внимательно наблюдал за ним. Он никогда не считал себя трусом, но в манере разговора этого человека, в его жестах и повадке было нечто пугающее. Что бы ни говорили ему о его приятеле Сергее или как его там зовут, находиться с ним рядом Позину было уютно и спокойно, а от Роджера исходила непонятная, ощутимая угроза. Словно почувствовав напряжение между гостями, Палугин взял нить разговора в свои руки:

- Александр уверен, что в исчезновении его приятеля замешан некий бизнесмен международного масштаба по фамилии Широши. Тебе что-нибудь говорит это имя?

Роджер задумался. Ни один мускул на его лице не дрогнул. После небольшой паузы он сказал:

- Я слышал об этом человеке, но в настоящий момент не могу вспомнить ничего определенного, кроме того, что это достаточно крупный и удачливый делец. Обещаю вам навести о нем справки в самое ближайшее время.

Позин оставил Роджеру номер телефона своей гостиницы.

- А теперь у меня тоже есть к вам вопрос, будем считать это модным в России бартером, не возражаете? - Роджер вопросительно-иронически поглядел на Позина.

- Конечно, нет, - с готовностью ответил Позин.

- Как вы думаете, долго еще пробудет на своей должности ваш непосредственный босс, господин Щенников?

- Дело в том, мистер Лайн, что я уже довольно давно нахожусь в Америке и лишен последних кремлевских новостей. Но думаю, что он рано или поздно покинет свой нынешний пост.

- Ответ достойный опытного политика. Так все-таки, рано или поздно? настаивал Роджер.

- Думаю, в течение этого года.

- Спасибо. А каково ваше мнение о Петре Можаеве? У него со Щенниковым ведь тесная дружба, не так ли?

- Я бы не назвал их отношения дружбой. Они скорее доверительно-деловые. А сам я с Можаевым сталкивался очень мало.

- Потому что избегали пользоваться всякими льготами и привилегиями, которые исходили от него?

- Пусть так, - отрезал Позин.

- Кто-то из ваших бывших коллег назвал Можаева "суперолигархом". Вы понимаете, что это значит?

Позин пожал плечами:

- Я представляю, какими средствами Можаев распоряжался, и в этом смысле он, конечно же, "суперолигарх".

- А каково ваше мнение по поводу обвинений Можаева в коррупции?

Позин почувствовал себя как на допросе, но уйти от ответа было неловко: ведь он сам только что обратился за помощью к этому человеку в довольно деликатной и туманной истории.